— Да-да, ты не ослышалась. Здесь так классно, потому что я такая классная.

О боже. Это еще что за бред? И главное, как на него реагировать? Поймите меня правильно, мне вовсе не улыбалось затевать ссору с этой похотливой Мисс-Я-Тут-Самая-Крутая в первую же ночь своей новой жизни в новой школе. К тому же, я пока не врубилась, успела она меня рассмотреть в коридоре или нет.

Ладно, проехали. Я просто хотела прибиться. Хотела назвать эту школу своим домом. Поэтому пошла по самому простому пути и промолчала.

Мы больше не сказали друг другу ни слона. Лестница привела нас в коридор, по обе стороны которого тянулись двери. Я невольно затаила дыхание, когда Афродита остановилась перед одной из них, выкрашенной веселенькой светло-фиолетовой краской, но вместо того, чтобы постучать, моя провожатая вдруг резко развернулась ко мне. Ее хорошенькое личико было перекошено злобой, и она совсем не выглядела красоткой.

— Вот что я тебе скажу, Зои. Твоя Метка выглядит очень странно, поэтому сегодня вся школа только о тебе и говорит. Все хотят знать, что это с тобой такое.

Она закатила глаза, драматически прижала руки к груди и произнесла нарочито глупым и визгливым голоском: «Ой, девочки! У этой новенькой законченная Метка! В ее-то возрасте! Что бы это могло значить? Выходит, она какая-то особенная? Может, она обладает фантастическими силами? Нет, вы представляете? Подумать только!»

Афродита опустила руки и недобро прищурилась, не сводя с меня глаз. Голос ее был спокойным и зловещим, как и взгляд.

— А теперь запомни. Здесь я главная. Все будет так, как я захочу. Заруби себе это на носу, если хочешь нормальной жизни в нашей школе. Если нет — она станет полным отстоем. Ты хорошо поняла, Зои Редберд?

Просто передать не могу, как же она меня взбесила!

— Послушай, — миролюбиво сказала я. — Я только приехала. Я не ищу неприятностей, и никак не отвечаю за тех, кто обсуждает мою Метку.

Она еще сильнее сузила глаза. Вот дерьмо! Неужели мне придется с ней драться? Да я в жизни ни с кем не дралась! У меня даже живот свело от страха. Я напряглась и сосредоточилась, приготовившись увернуться, броситься наутек или сделать еще что-нибудь, лишь бы она меня не поколотила.

Но лицо Афродиты преобразилось с той же пугающей быстротой, с какой она только что предстала передо мной в образе злобной фурии. Она сладенько улыбнулась и снова стала милой маленькой блондиночкой. (Непонятно, кого она рассчитывала обмануть?)

— Вот и прекрасно. Вижу, мы поняли друг друга.

Она совсем чокнутая или как? Лично я поняла только то, что ей давно пора лечиться.

Но Афродита не дала мне времени для ответа. Одарив меня еще одной до омерзения сладкой улыбкой, она постучала в дверь.

— Входите! — послышался звонкий голос с характерным сельским говорком.

Афродита распахнула дверь.

— Ой, божечки! Да входи же, входи скорее! — Моя новая соседка, тоже блондинка, улыбаясь до ушей, ринулась к двери со скоростью маленького торнадо. Но стоило ей заметить Афродиту, как улыбка мгновенно сползла с лица девушки, и она застыла посредине комнаты.

— Я привела тебе новую соседку.

Строго говоря, Афродита сказала чистую правду, только в ее голосе прозвучало неприкрытое презрение, и еще она нарочно коверкала слова, подражая сельскому говору хозяйки комнаты:

— Стиви Рей Джонсон, это Зои Редберд. Зои Редберд — это Стиви Рей Джонсон. Какое счастье, что мы теперь вместе, ну совсем как три зернышка в кукурузном початке! Умереть — не встать!

Я посмотрела на Стиви Рей. В эту минуту она напоминала насмерть перепуганного кролика.

— Спасибо, что проводила меня, — быстро сказала я, делая шаг к Афродите, которая машинально отступила назад и оказалась за порогом. — Увидимся позже.

Я захлопнула дверь прямо перед ее физиономией, на которой изумление уже начало сменяться злобой и повернулась к все еще бледной Стиви Рей.

— Что с ней такое?

— Она… она…

Я совсем не знала Стиви Рей, но отлично видела, что она лихорадочно соображает, насколько можно быть со мной откровенной. И решила прийти ей на помощь. В конце концов, нам предстояло делить одну комнату!

— Сука! — выпалила я.

Стиви Рей сделала круглые глаза и еле слышно захихикала.

— Скажем так, она не слишком приятная особа.

— И ей срочно нужна медицинская помощь, — добавила я, и моя соседка снова засмеялась.

— Думаю, мы отлично поладим, Зои Редберд, — по-прежнему улыбаясь, сказала Стиви Рей. — Добро пожаловать в твой новый дом! — Она сделала шаг в сторону и обвела маленькую комнату царственным жестом, словно приглашая меня во дворец.

Я огляделась и моргнула. Два раза. Первым делом в глаза мне бросился гигантский постер с изображением Кенни Чесни[6] над одной из кроватей, а также ковбойская (или ковгерлская?) шляпа на прикроватном столике. На этом же столике красовалась старомодная газовая лампа с ножкой в виде ковбойского сапога. Все понятно. Стиви Рей была настоящей сельской оклахомской девчонкой!

Но тут мне пришлось прервать свои наблюдения, потому что Стиви Рей с силой стиснула меня в объятиях. Короткие кудрявые волосы и круглая улыбающаяся мордашка придавали ей удивительное сходство с милым восторженным щенком.

— Ах, божечки, Зои, я так рада, что тебе уже лучше! Ох, как же я волновалась, когда узнала, что ты попала в лазарет! Я ужасно, ужасно рада тебя видеть!

— Спасибо, — ответила я, продолжая изучать свою будущую обитель. Я была совершенно разбита и снова, уже в который раз за этот бесконечный день, почувствовала предательский комок в горле.

— Тебе страшно, да? — спросила Стиви Рей, разглядывая меня своими огромными голубыми глазами, в которых уже блестели слезы сочувствия. Я молча кивнула, боясь, что голос выдаст мои чувства.

— Я знаю. Я проревела навзрыд всю первую ночь.

Я судорожно сглотнула и выдавила:

— А ты уже давно здесь?

— Три месяца. Ты не представляешь, как я обрадовалась, когда мне сказали, что у меня наконец-то будет соседка! Умереть — не встать!

— Ты знала, что я приеду? Стиви Рей энергично закивала.

— Ну конечно! Неферет еще позавчера мне сообщила, что Ищейка Почуял тебя и собирается Пометить. Я думала, ты приедешь вчера, но потом узнала, что произошел несчастный случай, и тебя отнесли в лазарет. Что случилось?

Я нехотя пожала плечами и ответила:

— Я искала бабушку, упала и ударилась головой.

На этот раз внутренний голос не приказывал мне молчать, но я пока не знала, как много можно рассказать Стиви Рей, поэтому очень обрадовалась, когда она понимающе закивала и больше не задала мне ни единого вопроса. Она даже про мою Метку ничего не спросила.

— Твои родители взбесились, когда тебя Пометили?

— Еще как. А твои?

— Мама восприняла все нормально. И заявила, что рада любой возможности, которая вызволит меня из нашей Генриетты.

— Генриетта, штат Оклахома? — уточнила я, радуясь тому, что мы перестали обсуждать мою персону.

— К сожалению.

Стиви Рей плюхнулась на кровать под портретом Кенни Чесни и жестом указала мне на такую же у противоположной стены. И послушно направилась туда, но на полпути застыла от изумления, увидев, что кровать застелена моим любимым розово-зеленым пледом от Ральфа Лорена.

Я перевела глаза на прикроватный дубовый столик — и даже зажмурилась. На нем красовались мой собственный уродский будильник, ненавистные ботанские очочки, которые я носила, когда глаза уставали от контактных линз, и прошлогодняя фотография, на которой мы были сняты вместе с бабушкой. На книжных полках на моей стороне комнаты я разглядела экземпляры «Сплетницы»[7] и несколько своих любимых книжек, в числе которых с сардонической ухмылкой отметила «Дракулу» Брема Стокера. Там же лежали мои диски, ноутбук и — о боже, я не переживу этого позора! — плюшевые герои «Корпорации монстров». Мой рюкзак аккуратно стоял возле кровати.