“Не смотришь в глаза, смотришь на переносицу, считаешь дыхание… Ни в коем случае не ускоряешь шаг на пути к лифту. Остановись, поправь шнурки, ты никуда не торопишься…”

Макс сначала зашел к своей девушке, договорились, что пойдут вместе обедать. Помурлыкали немного. Во время мурлыканья Макс осматривал приемную на предмет расположения камер — босс проинструктировала его, где они приблизительно могут быть. Найдя камеру Макс разворачивался вместе со своей дамой, чтобы положить ручку на стол так, чтобы было видно только его спину, но не руки…

“…эту ручку случайно могут найти через день, могут через годы, а могут никогда не найти — выбросят, когда перестанет писать. Но, в любом случае, она никак не должна быть связана с тем блондином — с тобой…”

Девушка очень жалела своего спасителя — все-таки он пострадал во вчерашней драке, вся рука была забинтована и в пластырях.

“…незачем оставлять свои отпечатки пальцев на этой ручке, но было бы странно прийти в перчатках в теплую погоду. Дракой в парке мы решили два вопроса — доверия и безопасности…”

Потом девушке надо было работать, но она сообщила в каких кабинетах сидят новые товарищи, Макс отправился поприветствовать их. Когда шел по коридору, понял, что страх совершенно прошел, все получалось. В одном кабинете стол был совершенно пустым, новая ручка бросалась бы в глаза, поэтому Макс ловко кинул ручку в сумку, что висела на стуле, полагая, что хозяин сумки, удивленно обнаружит ручку в своей сумке и сам положит ее туда, куда нужно.

Все были рады увидеть этого компанейского парня. Девушка даже приревновала его к сослуживцам, потому, что все вместе отправились обедать в их столовую. Но Макс обещал ее забрать после работы и повести в ресторан…

— И это все? — спросил у режиссера, — Столько подготовки, столько времени потрачено, только для того, чтобы распихать эти ручки?

Уж что там в тех ручках, не стал спрашивать. Не сибирская язва и уже хорошо.

— Не все. Еще раз пойдешь туда. Проверишь, не обнаружили ручки, не было ли скандала… Не боись, если обнаружили, то никто не подумает на тебя, особенно если ты придешь еще раз.

— Может, не надо?

— Иди… Я же вижу, тебя просто прет от этого всего.

Иногда да — очень перло, но иногда было очень страшно.

С той секретаршей еще неделю встречался, нельзя было сразу уходить. Потом ее ревностью извел. Эльвира сказала, что это такие минусы у брутальных альф. Вот и ревновал ее ко всем этим лысеватым и толстоватым сослуживцам. Переругался со всеми, а девица сама ему дала от ворот поворот, пропуск с работы отняла и охране вернула…

Отлично! Ничье сердце не осталось разбитым. Потирая руки и насвистывая, довольный отправился к своей ушастой секретарше. Настроение было прекрасным. Иногда что-то щелкало в голове — “что там в этих ручках?”, но быстро проходило.

Тот случай он вспоминает с удовольствием и со стыдом — это, смотря из какой своей личины наблюдает.

Выполняли стандартный заказ и работали по стандартной схеме: одна дамочка умоляла всемогущую ведьму отвадить своего мужа от молодой любовницы, поэтому Макс принялся охмурять молодую любовницу, выигрывая возрастом, внешностью и богатством, про которое он наврал, у мужа заказчицы. Любовница упиралась, корчила из себя недотрогу, утверждала, что занята, что у нее любовь… Какая у нее там любовь, к хренам! К тому старому деду?!

Макс улыбался конечно, а внутри кипело раздражение — он, СуперМаксик, не справляется с какой-то девицей, да что ж такое… Сидели в маленьком, но модном и атмосферном, ресторанчике, всего несколько столиков в зале… Эта недотрога выбрала самый дорогой десерт из меню, лопала, аж за ушами трещало, добавки захотела… А до того целого омара слопала, в один присест — ну просто обжора какая-то… Если он не сделает дело, Эльвира не станет компенсировать расходы на ресторан — “мало старался”, так скажет, ведьма…

И уже почти сдался, почти смирился с неудачей и со счетом за этот десерт, как случилось происшествие. В этот маленький ресторан ворвались два каких-то сумасшедших наркомана, один стоял возле двери, засунув руку в карман, а другой капюшон своего худи надвинул на лицо так, что лица не разглядеть, и, размахивая пистолетом, приказал всем посетителям выкладывать деньги и драгоценности на стол.

Ну, что за черт! Еще этого не хватало… Это ему наказание за жадность — пожалел девочке этот десерт и того омара, и теперь лишится своих дорогущих часов и всех денег…

Наркоман в с пистолетом приближался к их столику. Девица жалостливо попискивая, положила на стол свою сумочку и браслет. Макс тоже положил на стол свой бумажник, а руку с часами заложил за спину, вдруг обдолбанный придурок внимания не обратит… Обдолбанный придурок собрал ценности с их столика, посмотрел на Макса и сказал:

— Эй, ты, руки держи на виду! Показал руки быстро!

— Делайте, что он говорит! — закричал администратор ресторана.

Но Макс уже понял, что виолеттины часы он наркоману не отдаст. Потому, что внимательный Макс заметил, что в руках у наркомана деактивированное оружие — с просверленным стволом и спиленным бойком, на таких муляжах в армии учили технике стрельбы на первых занятиях… И, скорей всего, у того наркомана, что возле двери, вообще ничего нет, недаром он руку в кармане держит не доставая.

— Не надо нервничать, братишка, никаких проблем, — Макс встал, подняв обе руки вверх. Золотые часы сверкнули, на пару секунд поймав взгляд наркомана…

…сдвинуть переднюю ногу в направлении оппонента, вес переместить на заднюю ногу, развернуть туловище и бедро, плечо выставить максимально назад… удар по дуге, в подбородок… черт, неправильно поставил кисть, как же больно…

Под аккомпанемент визга своей девицы, Макс нокаутировал наркомана своим хуком справа, который так хвалил тот эльвирин тренер. Тот наркоман, что возле двери, сразу убежал, точно, для виду руку в кармане держал.

Макс вытащил из их сумки свой бумажник, вещи той девицы и потащил ее к выходу.

— Идем в отель, — сказал ей серьезным голосом.

— Хорошо, — сразу согласилась эта недотрога.

Администратор ресторана кричал что-то вслед, что нельзя уходить, нужно полицию подождать, но Макс сказал, что у него тут замужняя дама и ее репутация важнее всего — и парочка исчезла за дверью.

В том отеле почему-то получилось горячее, чем обычно, Макс даже удивился — ведь эта девица не очень была ему симпатична, да и как профессионал, он крайне редко был вовлечен эмоционально, а тут как для себя все делал, так, как ему нравится. А та девица как вовсе спятила — визжала на весь отель…

“…Механизм этого явления крайне прост, Максик. Психика воспринимает такую стрессовую ситуацию, как угрозу гибели организма. И организм должен выполнить свою основную задачу, реализовать основной инстинкт — размножиться… Да, кажется нелогичным, что в минуту опасности, под взрывами бомб, во время землетрясения, некоторые парочки начинают совокупляться, но их ведет не разум, их ведет инстинкт — мужчины хотят оставить свое семя перед тем, как погибнуть, а женщинам хочется семя принять, пока еще хоть какие-то мужчины остались…”

Рука только болела очень, вся распухла, к врачу придется идти…

— Хорошо, что в другом городе был тот ресторан! — начальство вообще взбесилось, — ты понимаешь, рембо недоделанный, что ты рисковал операцией, рисковал собой, рисковал всем моим бизнесом! Идиот!

Вот, не очень-то это приятно, когда тебя, героя, спасшего ценности посетителей и их достоинство, идиотом обзывают.

— Теперь ты свидетель происшествия, дурак! — орала Эльвира, — смазливая морда рембо недоделанного есть теперь в полицейском деле!

— Да, ну кто будет меня искать, там дело ясное, столько свидетелей — он мне угрожал пистолетом, всех ограбил… Без меня справятся.

— А если нет? Нельзя рисковать безопасностью. Есть ситуации, когда героизм не уместен.