— Не договорились.
— Есть компромиссный вариант. Когда я сказал про предстоящую встречу с вашими коллегами в Москве, я имел в виду именно его.
— Можно вопрос, Федор Фёдорович? А почему вы с него не начали?
— Потому что история наших с вами отношений, Платон Михайлович, вынуждала меня сделать вам особое предложение, которого я никогда и никому не сделал бы. Вы его не приняли. На мой взгляд — это ошибка. Думаю, что и вы это прекрасно понимаете. Но исправлять её не намерены. Так?
— Так.
— Хорошо. Вашим коллегам — и вам соответственно — будет предложен своего рода пакт о ненападении. При определённом условии я обязуюсь забыть историю приватизации.
— Амнистировать девяностые годы?
— Нет, не амнистировать. Забыть — при условии, что пакт будет соблюдаться неукоснительно.
— Разумно, — согласился Платон. — Вполне рационально. Хотите гарантировать приличное поведение делового сообщества. Разумно. А в чём состоит условие?
— Абсолютное невмешательство в политику.
Уже второй раз за вечер Платон с удивлением взглянул на собеседника. Когда-то безупречная логика Федора Фёдоровича начала здорово проседать.
— Федор Фёдорович, я не буду говорить даже, что это совершенно невозможно — удержать большой бизнес от вмешательства в политику не удавалось никогда и никому в мире. Просто никогда и никому! Но дело даже не в этом. Вы хотите с кем-то о чём-то договориться. Для себя обозначаете гарантии. Но это же всё-таки договор, а не декрет Советской власти. Вас тут же спросят — а для нас какие гарантии? Если в политику лезть не велено?
— Моё честное слово.
— Федор Фёдорович!! Не вы ли нам, дуракам, объясняли в своё время, чем заканчивается любой бизнес на доверии? Я просто не понимаю ни фига. Все умные объяснения — они только для нас были? К вам они отношения не имеют?
— Не имеют, — ответил Федор Фёдорович чуть громче, чем следовало бы. — Во-первых, потому что это не бизнес. А во-вторых, потому что я ни с кем договариваться не собираюсь.
— А как же вы собираетесь, извините, страной управлять? Ни с кем не договариваясь?
— Я ни о чём не собираюсь договариваться с так называемыми олигархами. Это, если хотите, ультиматум.
— А! — сказал Платон. — Теперь понятно. А то вы сказали — пакт. Я просто не совсем точно понял. Ультиматум — более понятно.
— Так как, Платон Михайлович?
— Никак, Федор Фёдорович. Вы же сказали — ультиматум. Я всё понял. Вы что хотите, чтобы я сказал? Что мне ваш ультиматум ужас как нравится? Ультиматум никогда в жизни никому не нравился. И не понравится. Его либо принимают, либо нет.
— Так принимаете?
— Вы хотите, чтобы я вам прямо сразу сказал? Прямо сейчас? Так это тогда уже и не ультиматум вовсе. Это тогда по-другому называется, Федор Фёдорович. Знаете такое слово — наезд?
Видно было, что Федор Фёдорович, несмотря на профессиональное самообладание, рассердился не на шутку.
— Ладно, — сказал он, стараясь сдерживаться. — Я хотел обсудить ещё один, последний вопрос… Насчёт…
— Я в курсе, — подавляя раздражение, перебил его Платон. — Давайте вернёмся к началу. Вы сделали предложение, от которого я отказался. Потом — договор, оказавшийся ультиматумом. А теперь вы хотите со мной ещё что-то обсуждать. Я правильно понимаю? Федор Фёдорович! Вы какой ответ хотите от меня услышать? Что я вам сейчас все сдам, а потом буду покорно дожидаться, пока вы решите, как со мной правильнее обойтись с учётом как старых отношений, так и обнаружившейся неожиданно строптивости?
— Хотите повоевать, — с тихой угрозой констатировал Федор Фёдорович. — Ну что ж. Я в общем-то готов. На пару минут буквально попрошу вашего внимания…
Он раскрыл серую папку, перевернул несколько листов и стал, не поднимая глаз, монотонно читать.
«…в ходе проведённой доследственной проверки было установлено наличие организованного преступного сообщества, систематически занимавшегося хищениями и контрабандой в особо крупных размерах. Анализ контрактов между „Инфокаром“ и Ассоциацией содействия малому бизнесу и прохождения денежных средств по этим контрактам убедительно свидетельствует, что все эти сделки являются фиктивными, не имеющими правовых последствий и заключёнными лишь для вида, с целью скрыть незаконный ввоз на территорию Российской Федерации транспортных средств без уплаты таможенных платежей. Выручка от реализации контрабандных автомобилей делилась между руководством „Инфокара“ и вышеуказанной Ассоциации поровну, отмывалась через ряд российских банков и зачислялась на счета в Швейцарии, Люксембурге и Соединённых Штатах Америки, обращаясь в пользу членов организованной преступной группы. В компетентные органы этих государств направлены соответствующие запросы. Оперативные данные указывают на то, что убийство руководителей Ассоциации граждан Российской Федерации П. Беленького, А. Пасько и Г. Курдюкова произошло по заказу руководства „Инфокара“ с целью воспрепятствовать расследованию уголовного дела о нарушениях таможенного законодательства. Прокуратура г. Москвы продолжает следствие по уголовному делу о доведении до самоубийства В. Сысоева, одного из руководителей „Инфокара“ и активного участника вышеуказанного преступного сообщества, непосредственно контактировавшего с П. Беленьким и другими. Специальная следственная бригада Генеральной прокуратуры РФ в настоящее время завершает проверку фактов, связанных с созданием открытого акционерного общества „СНК“, имевшим целью мошенническое присвоение личных средств граждан путём продажи незаконно выпущенных ценных бумаг, а также последующую преступную приватизацию ряда крупных предприятий. Материалы этой проверки могут быть использованы для завершения расследования уголовного дела об убийстве ещё одного руководителя „Инфокара“ М. Цейтлина, ответственного за юридическое сопровождение документов СНК и незадолго до убийства отстранённого от дел. На базе полученных в последнее время оперативных материалов появилась реальная возможность завершить расследование уголовного дела об убийстве вице-президента Первого Народного банка В. Корецкого, также организованном руководителями „Инфокара“ с целью хищения принадлежащих этому банку денежных средств и обращения их в свою пользу…»
— Достаточно? — спросил Федор Фёдорович, оторвавшись от бумаг.
Платон кивнул.
— Не хватает кое-чего. Про наёмного убийцу Серёжку Терьяна ничего нет. Вы бы им подсказали, Федор Фёдорович. Если они этим займутся, вы лично вполне ценной информацией могли бы с ними поделиться. Если, конечно, решат вас допросить. И ещё. Хотелось бы на последнюю страницу взглянуть, там где подпись. Под этой бумажкой не Василий ли Иннокентьевич Корецкий, ваш покойный коллега, подписался?
Федор Фёдорович аккуратно сложил бумаги обратно в папку, встал и вышел не попрощавшись и даже не взглянув на Платона. За ним последовал Папа Гриша, остановившийся в дверях и покрутивший у виска пальцем.
Платон остался один.
Глава 53
Чем сердце успокоится
«Если есть у тебя враг, не моли Бога о его кончине,
ибо, умерев, он ускользнёт от всех земных зол».
Было сказано всё. Даже лишнее, вызванное к жизни разочарованием, злостью и раздражением. Эти же эмоции привели к полному забвению всего происшедшего в последние годы — начиная от бескорыстной помощи со злополучной поездкой Платона в Италию и с первым увольнением супостата Корецкого и заканчивая виртуозно организованным контрударом, после которого Корецкий вылетел из своего кабинета уже окончательно.
Даже если бы Платон на секунду замолчал, остановился и попробовал спросить себя — в чём, собственно, была суть его разговора с Фёдором Фёдоровичем, то он вряд ли сейчас смог бы ответить. Потому что на переднем плане возникли два основных сюжета: чёрное предательство, иначе и не назовёшь, и придвинувшаяся вплотную угроза.
