Братья видели, как я безотрывно сижу за компьютером, но у них это не вызывало такого интереса. Они предпочитали проводить свое время перед телевизором, погрузившись в мультфильмы Уолта Диснея.

Одно из запомнившихся событий того времени — как нашу квартиру ограбили. Бизнес отца процветал и приносил огромные доходы. В тот день я собирался в школу. На моих ногах были новые кроссовки, купленные накануне в магазине импортной одежды. В те времена вещи из-за границы только-только начали появляться и сильно отличались от продукции отечественного производителя. Таких кроссовок в нашем классе ни у кого не было, и я представлял, как моя одноклассница Иришка посмотрит на меня в этих кроссах. Помню, в те годы я часто думал о ней по дороге в школу, а на уроках тайком поглядывал на неё со своей парты.

И вот, с утра, в новых кроссовках, с рюкзачком за спиной, я открываю дверь, а за дверью стоят взрослые дядьки, которые, оттолкнув меня, резко вламываются в квартиру. Самый крупный из них, который командовал, был в натянутой на голову шапке с прорезанными дырками для глаз, с автоматом. Он говорил без акцента. Остальные трое были кавказцы, с пистолетами. Они положили и связали отца в комнате, мать связали в коридоре. Меня, мальчишку-подростка, тоже зачем-то связали и положили напротив отца. Все происходило очень быстро. Всех связав, они начали поспешно отключать видеомагнитофоны и выносить их из квартиры. Помню, как они били лежащего отца ногами и спрашивали, где спрятаны деньги и золото. Помню, как мать в коридоре панически кричала, чтобы брали все, что хотят, только не трогали детей. Помню, как один из кавказцев показал на меня другому пистолетом и сказал: «Этого в конце прикончим». Страшно не было. Я лежал и думал о том, что выстрел из пистолета — это быстро и не больно. Двое братьев, лежа в своих детских кроватках в другой комнате, вряд ли вообще понимали, что происходит. Интересно, что испытывает годовалый ребенок, когда, проснувшись от шума, он видит в комнате не маму с папой, а незнакомых дяденек в черном, с оружием в руках, которые с проводами вырывают аппаратуру и поспешно выносят её куда-то. Наверное, глядя на это чистыми глазами, ребенок думает, что большие дяденьки так играют.

Грабители не успели вынести все подчистую. В какой-то момент, один из них обратил внимание, что в коридоре есть еще одна дверь, и выбил её ногой. Это была комната соседки. Соседка лежала в кровати с мужчиной, оба делали вид, что спят. Рядом с кроватью стоял телефон. Видимо, ребятушки испугались, что соседка успела позвонить в милицию, потому что стали резко сворачивать свое мероприятие.

— Уходим, уходим, — прокричал один из них.

Те, кто орудовал в комнате, где лежали отец и я, вырвали из аппаратурной стойки ещё несколько видеомагнитофонов и, перед тем как выбежать вон, достали какой-то баллон и открыли его. Оттуда повалил едкий дым. Это был слезоточивый газ. Прокричав какие-то угрозы, грабители растворились. Меня никто не «прикончил». Отец лежал молча. Мать в коридоре кричала истошным голосом соседке, чтобы та звонила в милицию. Соседка что-то неразборчиво ей отвечала. Из другой комнаты раздался детский плач. Было слышно, как мать развязалась и побежала в квартиру этажом ниже, чтобы оттуда звонить. Возможно, был перерезан телефонный провод. У меня были связаны только руки. Я поднялся на ноги, прошел на кухню, исхитрился связанными за спиной руками достать из стола кухонный нож и перерезать им веревки. Слезоточивый газ был не таким уж и сильным. По крайней мере, видеть я мог. С ножом я вернулся в комнату.

— Заходи, Максим, не бойся, — сказал отец. — Я живой.

Я развязал отца. Потом приехала милиция. Показания, протоколы, описи. Все было как в кино. Компьютер они вынести не успели.

Когда я пришел в школу и рассказал ребятам о случившемся, мне никто не поверил. Все думали, что я проспал и придумал эту историю, чтобы меня не ругали за опоздание. Я так до сих пор и не знаю, обратила ли Иришка тогда внимание на мои новые кроссовки…

Отец потихоньку восстанавливал свой бизнес. Скоро в доме начали появляться новые видеомагнитофоны. Курьеры с сумками продолжали курировать по городу, матричный принтер продолжал трещать. Грабителей не нашли, зато теперь у отца появились новые знакомые — дяденьки милиционеры, которые расследовали это дело. Они стали захаживать в гости, чтобы взять посмотреть какое-нибудь свежее кино, и подолгу засиживались на кухне. У отца с ними были ещё кое-какие дела. В доме появился фотоаппарат «Полароид», а вместе с ним время от времени стали приходить какие-то женщины, с которыми отец закрывался в комнате. Однажды мне случайно попались в руки фотографии, которые делались за этой закрытой дверью. Это были обнаженные женские тела. Тогда отец мне сказал, что благодаря знакомству с «ментами» его бизнес стал вдвое круче, потому что теперь в каждом из его видео прокатов богатый клиент может не только взять кино, но и выбрать в дополнение к фильму одну из девочек с этих фотографий — «для совместного отдыха». Я не знал, хорошо это или плохо. В голливудских фильмах тоже так делали. «И при чем тут милиционеры?», — думал я.

Мои занятия за компьютером продолжились. Я овладел вторым языком программирования — Паскалем. Теперь я мог писать и базы данных, и прикладные программы. Помню, как после успешного выполнения очередного задания, Виктор Борисович сказал мне:

— Ну вот, наши занятия на этом заканчиваются.

— Вы больше не будете меня учить? — удивленно спросил я.

— Я научил тебя всему, чему мог. Больше мне тебя нечему учить, — сказал он, — Скоро, мне самому придется у тебя учиться, — добавил он шутливо.

С того дня я продолжил заниматься самостоятельно, но мне не хватало материала для занятий. Мне стало казаться, что я встал на месте и не продвигаюсь вперед. На одном из уроков информатики я сказал об этом Виктору Борисовичу.

— Я дам тебе адрес компьютерного колледжа, в котором работают очень опытные учителя, — сказал он. — Съезди туда, поговори с кем-нибудь из них.

Колледж назывался Научно-Образовательное Объединение «Земля и Вселенная». Он находился при здании одной из школ Приморского района, но был отдельной структурой. Там работали программисты самого высокого полета. Их было всего несколько человек, но они делали очень много для развития информатики — обучали программированию учащихся школы, проводили различные соревнования по районам, внедряли новые технологии и при этом выполняли крупные государственные заказы по разработке программ для различных организаций. В отличие от моей школы, тут был очень современный компьютерный класс — один из лучших в городе. Здесь я впервые увидел, как несколько десятков компьютеров в разных помещениях соединены в локальную сеть. Я запомнил ведущих программистов из этой команды, их звали Александр Сергеев и Александр Тронь. Они же были учредителями колледжа. Александр Сергеев с первых дней заметил, что у меня талант.

— Приезжай в любой день, — сказал он. — Двери колледжа для тебя открыты.

Он взял меня под свое личное обучение. Как и все в колледже, я называл его по имени и отчеству — Александр Генрихович, но у него было и другое прозвище — когда я увидел его никнейм «Serene», у меня возникла ассоциация со словом Ворон. Так, между учениками колледжа Александр Генрихович стал Вороном. Он показывал мне свои программы и рассказывал различные секреты и технологические приемы. Он был мастером своего дела. Когда отец узнал, что я езжу заниматься в колледж, он пригласил Александра Генриховича домой и предложил ему быть моим домашним репетитором. Так у меня появился третий по счету частный учитель программирования.