ЛЕГЕНДА О КОРОЛЕ АРТУРЕ

У большинства современных читателей, никогда вплотную не занимавшихся данным предметом, первая ассоциация, которая возникает в связи с упоминанием древних сказаний Британии, — это чудесный дворец в Кайрлеоне-на-Эске, рыцари Круглого стола, отправляющиеся в опасные странствия, поиски Грааля, преступная любовь Ланселота, лучшего из рыцарей, к королеве, последняя великая битва у северного моря, путешествие Артура, смертельно раненного, но бессмертного, в таинственную долину Авалон. Но в действительности мы не найдем ничего этого (или почти ничего) в собственно валлийской средневековой литературе — здесь нет ни Круглого стола, ни Ланселота, ни поисков Грааля, ни острова Авалон, и хотя у валлийцев действительно есть свой Артур, он совершенно не походит на того персонажа, которого мы знаем из «артуровских» легенд.

НЕННИЙ

Самое раннее дошедшее до нас упоминание об Артуре содержится в сочинении бриттского историка Ненния, написавшего свою «Историю бриттов» около 800 г. Он черпал сведения из самых разных источников — из древних рукописей Британии и Ирландии (он, в частности, пересказывает легенду о Партолоне), римских анналов, и жизнеописаний святых, например святого Германа. Ненний создает фантастический римско-христианский вариант истории Британии, объявляя бриттов наследниками Трои и Рима. Однако его рассказ об Артуре одновременно сдержан и краток. Артур, живший, согласно Неннию, в VI в., не был королем; он не имел столь благородного происхождения, как другие вожди бриттов, но, тем не менее, за свои военные таланты был избран предводителем; в двенадцати битвах он побеждал саксов; последняя состоялась у горы Бадон. Артур явно был наследником римской военной организации, и у нас нет причин сомневаться в его существовании, как бы непроницаем ни был покров, затеняющий ныне память о том, как в тот жестокий век он доблестно сражался за порядок и цивилизацию.

ГАЛЬФРИД МОНМУТСКИЙ

Следующим по хронологии стоит Гальфрид Монмутский, епископ Сент-Асафа, который написал свою «Историю бриттов» в начале XII столетия. Эта работа представляет собой отважную попытку вычленить сухой исторический материал из огромного количества мифов и легенд, почерпнутых главным образом, если верить автору, из древней книги, найденной в Бретани его дядей Вальтером, оксенфордским архидиаконом. Как мы увидим, упоминание о Бретани в данном контексте весьма значимо. Гальфрид прославляет подвиги Артура, который здесь уже — король, сын Утера Пендрагона и Ингерны, жены Горлоя, наместника Корнуолла. Утер проник к ней в обличье ее мужа — так устроил маг Мерлин. Гальфрид относит начало правления Артура к 505 г., рассказывает о его войнах с саксами и утверждает, что ему удалось подчинить не только Британию целиком, но и Ирландию, Норвегию, Галлию и Дакию, а также успешно противостоять Риму. Двор Артура располагался в Кайрлеоне-на-Эске. Пока король сражался на материке с Римом, Модред, его племянник, присвоил его корону и, кроме того, его супругу — Геневеру. Возвратившись, Артур разбил узурпатора при Винчестере, а затем убил изменника в последней битве, в Корнуолле, где и сам был смертельно ранен (542 г. н. э.). Геневера удалилась в монастырь в Кайрлеоне. Перед смертью Артур поручил королевство своему родственнику — Константину, а сам чудесным образом был перенесен на остров Авалон для исцеления; «дальнейшее — молчанье». Гальфрид упоминает и меч Артура, «Калибурн» (валлийское «Каладвулх»), откованный якобы на том же Авалоне — это, по-видимому, тоже разновидность волшебного потустороннего мира, царства мертвых, нечто вроде Вальгаллы скандинавов. Лишь в позднейшие времена Авалон стал ассоциироваться с конкретным местом в Британии (Гластонбери). В повествовании Гальфрида ничего не говорится ни о Святом Граале, ни о Ланселоте, ни о Круглом столе; мистика отсутствует как таковая, исключая упоминание об Авалоне. Так называемая гальфридовская «история» совершенно бесполезна, если пытаться отыскивать в ней фактические сведения, но зато — настоящий кладезь сокровищ для поэтов и авторов исторических романов; из нее был позаимствован сюжет древнейшей английской трагедии, «Горбодок», а также шекспировского «Короля Лира». Гальфрида можно считать отцом артуровской легенды (по крайней мере, что касается ее псевдоисторической составляющей); материалом для нее послужили отчасти разрозненные сведения об историческом «военном вожде» Ненния, а отчасти — их поэтические переработки, созданные в Бретани потомками валлийских переселенцев, многие из которых покинули Уэльс как раз тогда, когда Артур воевал там с язычниками-саксами. Книга Гальфрида пользовалась огромным успехом. Вскоре появились ее переложения на французский — Вас написал свой «Роман Брута» около 1155 г., дополнив исходный текст подробностями из бретонских источников; и на английский — Лайамон перевел сочинение Васа, предвосхитив таким образом Мэлори, занимавшегося переделкой позднефранцузских романов. Кроме нескольких ученых, чьи голоса не были услышаны, в исторической правдивости хроники Гальфрида никто не сомневался, и она сообщила древней истории Британии особый ореол благородства в глазах континентальных и английских правителей. Плантагенеты считали за особую честь восседать на троне Артура, хотя в них не было ни капли ни артуровской, ни вообще бриттской крови.

БРЕТОНСКИЕ СКАЗАНИЯ: МАРИЯ ФРАНЦУЗСКАЯ

Далее следует обратиться к бретонским источникам. К несчастью, до нас не дошло ни строчки из литературы древней Бретани, и нам остается изучать лишь следы ее влияния в творениях французских авторов. Необходимо упомянуть одного из самых ранних — англо-нормандскую поэтессу, называвшую себя Марией Французской, которая писала около 1150 г. Помимо всего прочего, она создала несколько лэ, представляющих собой перевод или пересказ, как настойчиво утверждает она сама, бретонских сказаний.

О самом Артуре в этих поэмах сказано немного, но действие их разворачивается как раз в его времена, а некоторые упоминания, например, о Круглом столе, явно подразумевают, что предполагаемые слушатели неплохо осведомлены по данному вопросу. Ланселот в них не появляется, однако сохранилась поэма о некоем Ланвале, которого полюбила королева, жена Артура, но который отверг ее, поскольку у него была чудесная возлюбленная на острове Авалон. Упомянут также и Гавейн, а в «Песне Жоффруа» упоминается история Тристана и Изольды; о Бранжьене, служанке Изольды, говорится явно с расчетом на то, что о ее роли в судьбе Изольды аудитория знает. Короче говоря, перед нами — наглядное свидетельство существования в Бретани обширного корпуса рыцарских романов, группировавшихся вокруг образа Артура. Сказания эти были настолько хорошо известны, что любые аллюзии, касающиеся персонажей и эпизодов, оказывались понятны, как нам сегодня ясны, например, отсылки к «Королевским идиллиям» Теннисона. Таким образом, лэ Марии Французской четко указывают на Бретань как на истинную родину легенд о короле Артуре, со всей их рыцарской романтикой. Однако в них ни словом не упоминается Грааль.