Магическое пламя разъело чары, скрепляющие тело лошади, и она навсегда прекратила круговой бег, рухнув грудой горящих костей.

Атакуя в очередной раз, Киния вместо удара на дальней дистанции, как то позволяла длина меча, подскочила к рыцарю вплотную, и одной рукой схватилась прямо за свой клинок недалеко от острия. Удерживая оружие таким причудливым образом, вампирша коротким рывком направила клинок точно в сочленение между доспехами — словно просто ткнула кинжалом.

Коварный удар получился на славу: меч глубоко вошёл в грудь врага сверху вниз. Второй рыцарь бросился на выручку, собираясь рубануть Кинию со спины. В момент, когда противник замахивался, Киния сильно дёрнула меч за рукоять, повернув пронзённого врага в сторону удара. Вместо вампирши рыцарь перерубил наискосок своего же соратника. Его тело испустило предсмертное пламя, и освобождающиеся доспехи посыпались на землю.

Киния хотела заодно прихватить меч погибшего вампира, но второй рыцарь не позволил. Он прекрасно понимал, что в таком случае Киния будет многократно опаснее, а потому нельзя подпускать её к останкам. Теперь уже вампирша целиком владела инициативой и чаще атаковала, но всё же ей не удалось оттеснить врага от груды доспехов с мечом. «Опять придётся как встарь, — негодовала Киния».

Вампирша перехватила меч с противоположной стороны, сжав сам клинок двумя руками. К счастью, лезвие было не таким уж острым, чтобы серьёзно порезать ладони и пальцы даже при сильной отдаче.

Противник Кинии происходил из Второго поколения Высшей нежити, а потому был несведущ в старых приёмах фехтования. Этот странный хват вызвал у него недоумение и насмешку: мятежница настолько отчаялась раздобыть нормальное оружие, что выдумывает какие-то извращения? Она правда собирается бить эфесом как головкой молота?

Но улыбка сошла с лица после первого же пропущенного удара по шлему, который загудел как колокол. Та половина меча, на которую приходилась рукоять, была тяжелее клинковой части, и потому удар чувствовался гораздо лучше, чем от лезвия. Со второй пропущенной атакой в голову рыцарь получил лёгкое оглушение, чем немедленно воспользовалась Киния.

— Другой разговор, — довольно отметила она, дорвавшись до меча павшего вампира.

У Сотэра дела складывались не в пример хуже. Враг хотел сделать рывок, и оглушить его ударом по голове рукоятью топора, но отвлёкся на подбежавшего эльфа. Он остановился в сотне шагов от вампира, и принялся громко читать нараспев какое-то заклятье. Рыцарь ощутил колебания магической силы, но распознать чары не мог, что очень настораживало его. Вдруг этот пёс Кинии на деле огненный маг? Что, если именно этот эльф недавно огненным шаром выбил соратника из седла? И прямо сейчас творит волшебное пламя?

Бросив взгляд на всё ещё лежащего Сотэра, вампир решил, что он не представляет такой угрозы, как огненный маг. И посему лучше пока заняться эльфом. Рыцарь побежал к Атти. Видя, как вампир приближается быстрее волка, Атти задрожал и запнулся, но продолжил свой напев.

Как того опасался рыцарь смерти, огненный шар действительно прилетел, но совсем с другой стороны. Однако вампир успел притормозить, и снаряд промелькнул рядом, лишь немного опалив доспехи.

— Вот все и повылезали из нор, — сказал рыцарь. — Больше вы не сможете удивить внезапн…

Клинок вонзился ему в спину. Так и не увидев Кинию, вампир упал на колени, и сгорел внутри брони. Вся троица рыцарей встретила вторую смерть.

Несмотря на тяжёлое падение, Сотэр отделался лёгкими ушибами. Он с кряхтением поднялся, и уставился на пустующие доспехи, испускающие дым. Ещё никогда взломщики не видели, как умирает вампир. Сама вторая смерть кого-то из Высшей нежити казалась им немыслимой. Истерзанный труп человеческого скота и близко не произвёл бы такого впечатления, как дымящаяся броня, в которой только что был рыцарь смерти.

Из ступора юношу вывела Киния. Она схватила Сотэра за грудки, и одной рукой оторвала от земли.

— Куда полез?! — вампирша встряхнула Сотэра так, что выбила воздух из лёгких.

Рубаха затрещала и начала сползать с юноши. Киния отпустила его, и Сотэр опять плюхнулся на спину.

— Как я велела, ты должен был держаться позади меня и отвлекать врага магией света. Но не вступать в бой, да ещё в одиночку!

— Госпожа, ты же сказала, что никто не должен уйти, — попробовал оправдаться Сотэр. — Тот рыцарь мог убежать.

— Бестолочь! Вместе мы быстро добили бы тех рыцарей, а потом занялись третьим. Уна задержала бы его до нашего скорого подхода.

Киния нагнулась так, что её лицо с рваной щекой оказалось почти вплотную к лицу Сотэра.

— Вопреки приказу, ты сам подставился, втянул в это Вистру и Атти, которые побежали спасать тебя, и бросил госпожу в одиночестве справляться с двумя врагами.

Он старался хоть чуточку отодвинуться, чтобы вампирша не прильнула к его лицу уродливой раной. Юноше казалось, что кожей ощущается тяжёлый гневный взгляд госпожи, и что он способен пригвоздить к земле; размазать, как букашку.

— Я не всесильная, Сотэр. С этого момента всё очень-очень серьёзно. Если со мной что-то случится, то сгинете и вы.

Чуть смягчившись, Киния аккуратно взяла Сотэра за голову.

— Если уж очень хочется сделать что-то своё, то попроси моего позволения. Вот как Вистра: моя умница сперва смиренно спрашивает, а потом действует. Или бездействует, если будет на то моя воля. Помнишь, как Атти однажды искал связь с силой в лесу, но нарвался на Бесхозную нежить у реки? Ты сказал, что друиду требуется помощь — и я позволила помочь. Но когда ты своевольничаешь, пренебрегая мудростью и велением госпожи, то можешь сделать только хуже. Как с тем орком, которого полез защищать, но привёл его к более страшной участи — если бы не помилование с моей стороны. Так что прежде поумерь первоначальный порыв, и озвучь своё желание мне. Понятно?

Сотэр наконец посмотрел в глаза вампирши, и кивнул.

— Однако хорошо, что своенравное дитя не пострадало! — вмешалась Уна. — У меня аж дыхание перехватило, когда он в драку полез.

— Ладно, время неподходящее для долгих поучений, — Киния встала, — позже продолжим разговор. Надо уходить, пока здесь не объявился кто-нибудь ещё. Уна, взламываем чары коней.

Одна лошадь сгорела, но ещё два костяных скакуна были в порядке. Эта Водимая нежить была заколдована слушаться прежде всего своих хозяев. Они погибли, так что магическая связь прервалась, но всё ещё требовалось немного времени, чтобы Уна и Киния перенаправили на себя заклятья подчинения. Призрак справилась с этим быстрее, и полетела помогать госпоже.

— Сотэр, Атти! Взбирайтесь на этого коня, — повелела Киния. — Уна будет вести его, но всё равно держитесь как следует. Вистра! Ты поедешь со мной, полезай на второго коня.

Про себя Киния порадовалась, что прежде несколько раз учила Сотэра ездить верхом. А вот для друида и волшебницы это будет первый опыт.

Пока Вистра и Атти, терпя насмешки Уны, нерешительно подступались к скакунам, а потом неуклюже взбирались на них, Киния вытащила кольчуги из доспехов павших вампиров. Сами доспехи не подходили Кинии по размеру, разве что можно было попытаться приладить отдельные пластины. Кольчуги местами пробиты, но лучше хоть какая-то защита, чем вообще ничего — рассудила вампирша. Поддоспешники пришли в негодность после сгорания рыцарей, так что придётся натягивать кольчугу прямо на платье. Впрочем, Кинию вовсе не страшило натереть кожу железом — это стало бы бедой для человека, но не для высшего вампира. Киния быстро собрала некоторые части лат и кольчуги, бросила всё это в мешок, и привязала его к седлу. Заодно прихватила оружие рыцарей смерти.

— А куда отправимся, госпожа? — поинтересовалась Уна.

— Пока на юг, — ответила Киния после секундного размышления. — А дальше будет видно.

Она запрыгнула в седло, и невольно бросила взгляд в ту сторону, где должен был находиться её замок. Когда-то её замок. Но в этом месте он скрыт за высокими холмами.