— Можешь дать лекции переписать по уходу за магическими животными.

— Я туда не хожу, — нахмурился он. Явно удивленный, что я к нему обратилась. Одногруппники привыкли игнорировать меня, так что я уже не пыталась, что-то у них спросить. — Лучше у кого-нибудь другого узнай, кто еще этой чепухой занимается.

— Да вспомнила, что ты не ходишь, сказала я, торопясь уйти.

Гребень не потеплел, а значит, Терция ошиблась. Ожидаемо, но, главное, что ничего страшного не произошло.

Устроилась на галерке. Рядом со мной плюхнулся Захари.

— Как все прошло с Гризеллой?

Принялась рассказывать.

— Выкрутилась, — друг хлопнул меня по плечу.

А я внезапно осознала, гребень, и в этот раз не потеплел. Может, я с артефактом напортачила?! Вытащила его из волос, оглядела. Все было в порядке, магические плетения в норме, а значит я ошиблась. Но я же была так уверена, все эти намеки Кроу, других преподавателей, особое отношение ректора, все говорило о высоком статусе.

Пусть друг и не был принцем, мое отношение к нему не изменилось, но любопытство все-таки осталось, и я решила спросить:

— Захари, я так и не спросила, из какой ты семьи?

— Зачем спрашиваешь? — спокойно поинтересовался он. Но я заметила, как друг сразу напрягся.

— Просто поймала себя на мысли, что ты обо мне столько всего знаешь. А я ничего, — я постаралась произнести это максимально расслабленно.

— Не переживай, ты себя не скомпрометируешь и в опалу не попадешь, — сообщил мне друг. Но я заметила, как хорошее настроение мгновенно слетело с его лица. Вопрос ему не нравился, сильно не нравился. — С королевской семьей у моего рода хорошие отношения, даже слишком хорошие. Благодаря мне.

Захари улыбнулся, но от этой улыбки внутри у меня все похолодело, слишком уж вымученной она была. Для аристократов вопрос родословной самое обычное дело, но сейчас я искренне пожалела о том, что спросила. Я должна была понимать, что если друг об этом не говорит, то на это есть причина.

— Более того, Селин, я могу договориться обо всем. Единственными исключениями для меня оказались дела, касающиеся тебя, — холодно и почти равнодушно произнес одногруппник. Но по глазам было видно, что его состояние далеко от равнодушия. — От Кроу он тоже не захотел избавляться.

Сейчас в голосе друга слышалась какая-то обида. Кто может так обижаться на решения короля? Только кто-то близкий.

Теперь все стало ясно.

Только сейчас я осознала, почему фамилия Захари не была мне знакома. Она не принадлежала ни одному из известных родов. Никто не придумывал ее для маскировки. Ее просто сократили. Потому что бастардам принято давать только часть фамилии. Даже королевским бастардам. Я действительно нашла сына короля, пусть и незаконнорожденного. Но сейчас я искренне жалела об этом.

— Так что, больше ничего для тебя королевский бастард сделать не может.

— Захари, прости, я не знала… — Это все, что могла сказать.

— Ничего, тебе бы кто-нибудь рассказал об этом. Кроу например. При дворце столько слухов ходит о королевских бастардах.

Он же теперь отцу докладывает о каждом моем промахе, дабы тот окончательно убедился, что мое появление на свет было ошибкой.

Лицо Захари исказилось от боли.

— Прости, я заговорился, — сказал он, на мгновение опустив глаза. — Позволил себе излишнюю откровенность.

— Не говори так о себе- возмутилась я. — Никогда не говори.

Захари посмотрел мне прямо в глаза. Сейчас его в взгляде было изумление, но я не понимала, чем удивила друга.

— Он так считает, Селин. Думаешь, бастарды появляются из-за любви?!

— Думаю, что твои родители тебя любят, — возразила я.

Захари вздохнул:

— Селин, похоже, у тебя были чудесные родители, и ты очень наивна. Об отношении отца я тебе рассказал. Для моей же матери и семьи в целом я оказался удачным политическим ходом, гарантом успешности рода. Еще бы, даже силы отца унаследовал, пусть и не в полной мере. Как понимаешь, у меня нет никакого желания встретиться со своим сводным братом. Хорошо, что его нет на нашем факультете.

— Ты полагаешь, скорее всего, он учится на некроманта? — поинтересовалась я.

— Да, возможно, но если честно, я и не искал. Ты его ищешь?

Вопросы о другом сыне отца для Захари были болезненными, и его можно было понять.

— Нет, — покачала головой я. — Я тебя спросила из любопытства.

— Отлично, а то эти вечные поиски, знаешь ли, раздражают.

Еще бы представляю, как другу это тяжело переносить.

— А так, давай все-таки начнем слушать лекцию. А то как-то вылететь из Академии не хочется.

На занятии было сложно сосредоточиться, я все думала об услышанном. Не хотела бы я оказаться на месте друга, ой, как не хотела.

После пар отправилась сообщить Терции, что Михель не является принцем. Еле удержали ее от немедленной расправы, уговорили немного побыть с нами и остыть. Думать, что с ним делать ей стоит на холодную голову.

— Главное, что ничего страшного не произошло, попробовала я ее утешить. — Иначе бы ты вылетела из Академии.

Нет, Терция, конечно, бы хотела побыстрее убраться из Академии, но не с позором же. Девушка из аристократической семьи должна быть девственницей до свадьбы. Порченая невеста мало кому нужна.

— Мне вот после ночной отработки пришлось арку невинности проходить, чтобы утихомирить слухи, — добавила я.

— Арку невинности? — удивилась дочь барона. — Так вот что она проверяет. Ты не говорила! — В голосе Терции я услышала страх.

— Ты же говорила, что ничего не было? — уточнила я.

— Я не знаю, с легким отчаянием, — сказала Терция.

— Как это не знаешь? — удивилась Марика. — Тебе разве мама ничего не рассказывала?

— Говорила, что мужчин за подарки принято благодарить. Но я не знаю, насколько все далеко зашло. Мама говорила, что надо быть послушной.

Да уж, зато Михель, учитывая наличие у него беременной жены, это точно знал. Сейчас очень хотелось верить в его добропорядочность.

— Терция, если были только поцелуи, то ничего страшного, — попыталась я успокоить ее.

Всё-таки странно, что мама ей ничего рассказала, ведь как я поняла, родители ее отправили в Академию жениха искать. Со мной мама на тему мужского коварства давно беседу провела.

— Терция, было что-нибудь, кроме поцелуев? — спросила Марика.

— Так, кое-что. Он проверял меня на верность. Глаза завязал, после этого дико болел низ живота. Но это не, может быть, то самое? Это же просто проверка? Это же не похоже, на то что в книгах бывает.

Мы с Марикой лишь смотрели друг на друга.

Терция без слов поняла. что мы хотели сказать.

На пару мгновений в комнате повисла гробовая тишина.

— Селин, почему ты мне ничего не сказал про арку?!

Кажется, Терция все осознала, и сейчас была в ужасе от произошедшего.

— Ты во всем виновата! — сказала она, бросив в мою сторону подушку.

Как будто это бы помогло, подумала я, подняв ту с пола. Вот кто мог подумать, что Терция со своими нарядами, частыми советами о том, что лучше стать любовницей, и разговорами о том, что мужчин надо благодарить за подарки, ничего не знает об этой стороне жизни.

— Отец меня убьет!!! — заплакала девушка и завалилась на кровать, уткнувшись лицом в одеяло.

— Всегда знала, что от парней нужно держаться подальше, — прошептала Марика и подошла к Терции, чтобы утешить. — Это уже произошло, сейчас нужно думать, что делать.

— Вы хоть понимаете, что произошло? — Терция оторвала лицо от одеяла и посмотрела на нас. — Это я не репутацию загубила, а весь наш род. У родителей только и были надежды на меня, да на удачный брак. После такого позора, не факт, что мои братья удачно женятся. Сколько семейных денег вложено в гардероб. Мне родители все уши прожужжали о том, как важно правильно держать себя. А я даже с этим не справилась.

Хотелось лицо рукой закрыть. О да, я помнила, как она себя вела. Я много могла сказать о Терции плохого, но сейчас я внезапно поняла, что, скорее всего, она стала такой из-за родительского воспитания.