В августе 1841 года Брукнер получил выпускное свидетельство. Итак, он стал «помощником учителя» и получил место в маленькой деревушке Виндхааг на границе с Чехией. В первый раз у него появилась возможность поддерживать мать материально. Известно, что жители деревни полюбили Брукнера. Этому способствовало еще и то, что Антон, как и отец, часто играл на скрипке на танцевальных вечерах, иногда ночи напролет.

В те времена «помощник» был абсолютно подчинен тому или иному учителю сельской школы. Это коснулось и Брукнера, который с 8-го октября 1841 года попал в полную зависимость от учителя Франца Фукса, жадного и недружелюбного человека. За жалкие 12 гульденов в год и харчи (жалование, сравнимое с доходами батрака) Антон вынужден был трудиться 90 часов в неделю: наряду с обязанностями в школе и церкви, которые начинались со звона к заутрене в 4 часа утра и оканчивались звоном к вечерне, он вынужден был работать по дому и в поле как простой слуга. Ярким доказательством этого унизительного положения было то, что он должен был есть отдельно от семьи Фукса вместе со слугами. Молодой «помощник» искал в краткие часы отдыха утешения в молитве и в музыке. Он изучал «Искусство фуги» И. С. Баха, а также фуги Альбрехтсбергера и начал понемногу сочинять в разных жанрах. До нас дошла в завершенном виде маленькая месса до-мажор.

Учитель Фукс был очень недоволен как музыкальными занятиями своего помощника, так и его взглядами на обучение. Именно поэтому он начал жаловаться на Брукнера прелату Арнету во время его инспекционной поездки. При расследовании в монастыре Св. Флориана Антон признался прелату в любви к музыке и, к счастью, нашел полное понимание. Уже 19 января 1843 года Брукнер переехал в Кронсдорф, где как раз освободилось место помощника.

15 месяцев пребывания 17-летнего юноши в Виндхааге, вероятно, не прошли даром и сильно сказались на его дальнейшем развитии. Душевные травмы и унижения, которым он подвергался в доме учителя Фукса, больно ранили этого глубоко чувствовавшего молодого человека. Жители деревни считали его немного чудаком, наблюдая, как он долго бродит по полям, погруженный в себя, и лишь иногда останавливается, чтобы занести в записную книжку музыкальные мысли.

Тем не менее, в основном он был нормальным, жизнерадостным парнем, не чуравшимся радостей жизни. Он, например, влюбился в дочку местного трактирщика, охотно играл на скрипке в праздники и на танцевальных вечерах. Тяжелые впечатления легко забываются в юности и, по моему убеждению, не стоит придавать такое большое значение относительно короткому пребыванию Брукнера в Виндхааге. Плохое, как сказано выше, забывается быстро, особенно, если человек попадает в приятную, доброжелательную атмосферу. Именно так случилось с новым учителем Брукнером в Кронсдорфе.

В Кронсдорфе, деревне еще меньшей, чем Виндхааг, он был очень тепло принят в доме учителя Франца Леховера и не удивительно, что Брукнер до конца жизни с радостью вспоминал это счастливое время с 1843 по 1845 годы. В этот период он получил музыкальные впечатления, сыгравшие в его жизни большую роль. Во-первых, у него появились друзья, с которыми можно было музицировать. Во-вторых, что было гораздо важнее, неподалеку находились города Штирия и Эннс. В Штирии Брукнер, благодаря рекомендации пастора из Виндхаага, получил доступ ко второму по величине в Верхней Австрии органу городской церкви, на котором он мог теперь всласть поимпровизировать. Кроме того, Брукнер познакомился с музыкой Шуберта, и его сочинения того периода «Мужской хор для двух теноров и двух басов» и «Либера» явно носят на себе отпечаток влияния Шуберта. Еще более значительным было знакомство и дружба с органистом и регентом собора в Эннсе Леопольдом Эдлером фон Ценетти, которого Брукнер стал вскоре посещать трижды в неделю для того, чтобы не только учиться у этого опытного музыканта игре на фортепиано и органе, но и развивать под его руководством познания в теории музыки. Таким образом, он не только основательно изучил «Хорошо темперированный клавир» и хоралы И. С. Баха, но и познакомился, под влиянием Ценетти, «ярого моцартианца», с музыкальным наследием венских классиков. Это нашло отражение как в его сочинениях в период до 1850 года, так и в органных импровизациях.

29 мая 1845 года Брукнер с большим успехом выдержал так называемый «конкурсный экзамен», что давало ему право занимать должность учителя. А поскольку в то время место учителя в монастыре Св. Флориана было вакантным, появилась возможность осуществления заветного желания Брукнера снова вернуться в монастырь.

25 сентября 1845 года увидело свет распоряжение о назначении его на место учителя монастырской школы, в котором отмечались прилежание, любовь к порядку, умение обращаться с детьми и успехи в работе в Кронсдорфской школе, а также добропорядочность и достойный образ жизни, которые позволяли ему вступить в эту должность. Брукнеру было положено жалованье 36 гульденов в год и он опять поселился в доме учителя Богнера, где жил еще будучи мальчиком-певчим.

10 лет, до 1855 года, Брукнер оставался за стенами монастыря Св. Флориана. Наряду со школьными обязанностями, музыка стала играть все большую роль в его жизни. В первые годы второго пребывания в монастыре появились маленькие сочинения «но случаю» в форме песен «о прекрасном времени юной любви». Их он посвящал горячо любимой Алоизии Богнер, но она, к сожалению, не ответила ему взаимностью. В то же время увидела свет его самая знаменитая юношеская работа «Реквием ре-минор», который был впервые исполнен по случаю годовщины смерти его друга и покровителя, начальника канцелярии монастыря Франца Зайлера. 19 сентября 1849 года Зайлер умер совершенно неожиданно от удара, вскоре после того, как приобрел безендорферский рояль. Этот великолепный инструмент он в своем завещании отписал Брукнеру, который играл на нем до самой смерти.

В то время как Брукнер все больше разрывался между профессией учителя и музыкой, разразилась революция 1848 года, которая значительно изменила его жизнь. В связи с переездом Антона Каттингера в Кремсмюнстер Брукнер получил освободившееся место и стал сначала временным, а с 1851 года постоянным органистом монастыря, что приносило ему дополнительно 80 гульденов в год. Оказав Брукнеру большую честь, отцы-прелаты ожидали, что, наряду с обязанностями в школе, он будет ежедневно участвовать в богослужениях и сочинять музыку для церковных праздников. Это, конечно, занимало очень много времени и длилось недолго. Завистники стали обвинять его в том, что он манкирует своими учительскими обязанностями. Кроме Того, Брукнера стали подозревать в склонности к мужчинам. Все эти неприятности ввергли его в состояние, близкое к панике. Ужасная неуверенность в себе и связанная с ней низкая самооценка показали, что он просто не готов к подобным интригам. Впервые проявились два симптома, которые стали характерными и для его дальнейшей жизни: недоверие к окружающим, присущее человеку, низко оценивающему себя, которое могло перерасти в манию преследования, и свойственная неуверенным в себе людям преувеличенная потребность в безопасности. Начался период, в который он всеми силами старался добиться признания современников. Брукнер поехал в Вену, чтобы засвидетельствовать почтение знаменитому придворному капельмейстеру Игнацу Айсмару и показать ему свой «Реквием ре-минор». Через несколько месяцев Брукнер посвятил Айсмару свое новое сочинение «1140-й псалом для смешанного хора и трех тромбонов».

Брукнер чувствовал себя во время второго пребывания в монастыре очень одиноким и покинутым; в монастыре, по его словам: «…к музыке и к самим музыкантам относятся с полным равнодушием», и необычайные музыкальные способности Антона оставались практически втуне.

Между тем, даже его любовь к музыке была оттеснена мыслями об улучшении материального положения. Брукнер пытается получить место государственного служащего в канцелярии. Вот его письмо от 25 июля 1853 года: «…ничтожный проситель, приложивший все силы и старания, дабы овладеть ремеслом письмоводителя, к коему он уже давно чувствует непреодолимую склонность, позволяет себе еще раз нижайше просить высокую к.к. Организационную Комиссию милостиво предоставить ему место канцеляриста, или что-либо подобное, соответствующее его скромным знаниям и способностям».