— Сделаем — кивнул Старый Хэм, лихорадочно вспоминая, кто из его парней еще не настолько пьян и не настолько туп, чтобы суметь установить несколько камер. Еще и время поджимает… надо поторопиться.

Допив остатки бурбона, Хэм отшвырнул опустевшую бутылку и раскачивающейся походкой поспешил к хохочущим парням. Если Большой Брат хочет увидеть бойню — он ее увидит. Из первых рядов. Ему покажется, что он сидит так близко, что кровь брызжет ему прямо в лицо.

В далеком прошлом квадратная площадь, одна из десятка, была городской зоной отдыха. Здесь имелся бассейн с фонтаном, росли настоящие деревья, стояли скамейки, имелись газоны, льющий сверху мягкий свет имитировал солнце после полудня. Но это было в далеком прошлом. И длилось недолго.

Сейчас от деревьев не осталось и следа, равно как и от имитирующих солнечный свет ламп. Тревожный оранжевый свет, похожий на закатное больное солнце, освещал свалку. На бывшее место отдыха сваливали те отходы, что не представляли никакой ценности даже для нищих. Даже всеядные крысы не смогли бы ничем поживиться на свалке, что продолжала расти день ото дня, при полном попустительстве властей.

Площадь была буфером между частью окраин сектора и его центральной, наиболее богатой частью, полностью подмятой под себя группировкой «нулей». Когда началась заваруха и «нули» внезапно осознали, что мятежники больше не боятся, они предпочли отступить, собраться воедино, что случалось довольно редко, обычно только при захвате новых территорий. В это раз «нулям» предстояло защищаться, а не нападать – а в этом они были не сильны. Кто бы мог подумать, что волкам придется обороняться от овец?

Прибывший на место Старый Хэм получил подробные инструкции от ББ и развил недолгую, но бешеную активность. Вскоре три сотни с лишним «нулей» были вооружены игольниками, электрошокерами, десятком самодельных дробовиков, топорами, огнеметом сделанным из сварочной горелки, множеством ножей и бейсбольных бит. После чего хорошенько выпили, кольнулись дозерами и с нетерпением принялись ждать.

Пару часов назад посланные в разведку бойцы вернулись на площадь, пробрались через завалы мусора и, запалено хватая ртами воздух, доложили, что бунтовщики уже рядом и что у Пискли Сэма подвернулась нога, он упал и его настигли. Они успели увидеть, как Писклю рубят на куски. Новость о кончине Сэма никого не опечалила, хотя дала повод хлебнуть еще бурбона – за упокой писклявой его души. После чего Хэм погнал быков на позиции, стараясь разместить их так, чтобы место встречи оказалось перед объективами камер нацеленных на свалку. Затем, при помощи кулака и громкого слова, напомнил, что если кто-нибудь начнет стрельбу раньше его команды, то сильно об этом пожалеет. Одного напоминания хватило. Все знали характер Старого Хэма и что его слова не расходятся с делом. Хор пьяных громких голосов заверил младшего босса, что все будет сделано как положено и что мятежники собственной кровью умоются и кишками подавятся.

Разобравшись с позициями, «нули» стали ждать. Их переполняло нетерпение.

Кто-то из бригадиров ухватил Хэма за рукав, тряхнул, мыча от перепоя что-то несвязное, указал наверх. Глянув на потолок, скользнув взором, Старый Хэм выругался еще раз, поднял руку с браскомом, сделал фото и отправил Большому Брату. Вряд ли тот обрадуется, увидев на присланном снимке засевшего на потолке гигантского искусственного паука. Разведчик гребаных федералов пожаловал на бывшую площадь и скромно затаился в месте темном, но с хорошим обзором.

— Сбить его, босс? – нездорово блестящий глазами боец потянул из-под полы куртку самодельный обрез.

— Не вздумай – резко прервал глупую инициативу Хэм, доставая флягу – Дерьмо… ждем слов босса…

В первом сообщении Большой Брат не сообщил ничего полезного: «Дерьмо!!!».

Хэм пожал плечами и сделал большущий глоток из фляги. Что тут думать? «Нули» не могут отступить. Не могут позволить мятежникам чувствовать себя победителями. Не могут предстать слабаками на глазах других банд. Поэтому им придется преподать бунтовщикам урок. И плевать на висящий под потолком глазастый паук федералов.

«Никакого огнестрела. Только оружие сдерживания» – разродился ББ приказом, а в следующем сообщении добавив и вовсе нечто несусветное:

«Сначала попросите их уйти. Громко. Несколько раз. Не уйдут – стреляйте. Но по ногам. Никакого огнестрела! Головы всмятку им не разбивать, ребра не крушить. Сам понимаешь. Отбрось их! Тут мы закон!».

От послания босса несло трусливой тухлятиной, Старому Хэму пришлось сделать несколько больших глотков бурбона, чтобы смыть с языка неприятный осадок. Ну да… федералов все боятся. Можно спорить на что угодно, что даже мэр Астероид-Сити уже наложил в свои дорогущие штаны большую вонючую кучу и мечтает только об одном – чтобы дознаватели побыстрее отсюда убрались. Спрятав флягу, Хэм вынужденно огорчил парней, велев им не лапать приклады огнестрельного оружия. Только игольники, электрошок, старые добрые бейсбольные биты.

Оружие сдерживания…

Тоже вранье. Ни хрена игольники не сдерживают – крохотные ранки кого впечатлят?

Что может быть лучше картечного выстрела из обреза в упор? Когда голова непокорного разлетается на очень мелкие липкие ошметки – вот это отличное сдерживание! У всех сразу разум возвращается и пропадает желания качать свои права. Можно и без обреза – пара топоров в умелых руках творит чудеса. Куча кровавой расчлененки у двери непокорного сразу заставляет остальных успокоиться.

Мятежники не заставили себя ждать, темными волнами выкатившись из трех коридоров. Видя их ретивость, Хэм удивленно выругался – трусливые бродяги и муты даже шага не замедлили при виде стоящих между куч мусора вооруженных «нулей». Такого никогда не бывало. Для двенадцатого сектора это зрелище столь же необычно как счастливая улыбка ребенка.

Наступающих встретил насмешливый хохот «нулей», издевки, оскорбления и угрозы полетели жалящими иглами, волна словесных помоев захлестнула бунтующих… и не породила в них ни малейшего сомнения. Казалось, мятежники не услышали угроз и насмешек, продолжая наступать. Некоторые «нули» удивленно осеклись, нерешительно замолчали, со странной пугливой тревогой глядя на накатывающуюся на них массу людей. В дело вступил Старый Хэм. Ему не раз приходилось вразумлять непокорных. Дело привычное. Но в этот раз ББ потребовал проявить осторожность в словах и делах. Вот это уже дело непривычное. И оттого ставшее сложным.

— Эй! Вы там! – рявкнул Хэм, стоящий в ленивой уверенной позе – Стоять! Вы нарушаете закон!

Услышав от младшего босса слова про нарушение закона многие бандиты зашлись в смехе. А Хэм продолжал неумело ратовать за соблюдение закона и не причинение вреда:

— Вы наделали дел! Сколько людей полегло? Хватит. Отступите. Возвращайтесь назад. Через денек, когда протрезвеете и придете в себя…

Дальнейшие слова Хэма утонили в раздавшемся хриплом реве старых динамиков:

— Не слушайте его! Пред нами мерзость адская! Враг наш! Один из посланцев самого Сатаны, что столько бед и горя принес, что и не счесть! Он один из предводителей темного войска! Его мы должны низвергнуть обратно в пекло в первую очередь, братья и сестры! В пекло его! В пекло!

Опешивший Хэм попытался перекричать, но одинокому динамику на плече одного из парней не справиться с мощным ревом старой системы аварийного оповещения. Убрав браском от губ, он кивнул вопросительно смотрящим на него парням и, сохраняя спокойный вид, кивнул:

— По моей команде.

Рука отчаянно тянулась к почти опустевшей фляге. Старого алкоголика зацепили слова безумного крикуна о адском пекле. Когда он доберется до этого придурка, то сделает все, что его смерть оказалась мучительнейшей. Он устроит ему настоящее адское пекло. Не зря они прихватили с собой огнемет. Он начнет с ног Мики Дозы и не поднимет пламя выше до тех пор, пока от его колен не станется лишь пепел. Затем настанет черед паха. Он выжжет ему яйца! Выжжет! И только затем приступит к спеканию и прожиганию кишок… хотя Мика к тому времени уже наверняка сдохнет. Визгливый ублюдок. Это именно его голос.