Терпеливо поясняю ей косяки, прекрасно понимая, что конкретно в её случае можно действовать только так. Она старается делать выводы, потому что от «синдрома отличницы» избавиться с возрастом ей так и не удалось. И надо признать, это неплохо помогает ей справляться с трудностями. Ну потому что тормоз нереальный, положа руку на сердце.

Едем на побережье. Там ужинаем в недавно открывшемся ресторанчике. Воруем друг у друга с тарелок еду. Потому что заказали слишком много всего.

Роуз не трещит без умолку, не раздражает и не напрягает меня. Ловлю себя на мысли, что мне с ней комфортно. Она оказалась очень интересным и приятным собеседником. Но есть то, что мне особенно нравится в этот вечер. Онил не пытается гримасничать, флиртовать и строить из себя невесть что. Просто хочет быть собой, а это здорово подкупает.

Возвращаемся к ней в районе одиннадцати. Я хочу зарезервировать гостиницу. Домой ехать не прёт, а на даче вовсю идёт ремонт. Роуз убеждает меня остаться. Потому что в пять утра она улетает в дальний рейс, и дом будет пустовать три дня. Просит присмотреть за Освальдом, кормить, лелеять, все дела… и я какого-то чёрта соглашаюсь.

Мы с ним, кстати, отлично ладим. Уже почти как родной стал мне. Забрать его у неё что ли? Собственно это я и пишу ей, отсылая очередной фотоотчёт плюшевого, вполне довольного жизнью. Роуз присылает фотки из Парижа. Счастливая… Аж светится вся. Рада, потому что на такие рейсы её раньше не ставили.

Я бессовестно пью всю среду и четверг. У неё дома. Один. Никого не хочу видеть. Ни друзей, ни Дженнифер, ни свою семью.

*********

В пятницу утром мне сообщают из Департамента полиции, что в следующую среду я получаю форму и заступаю стажёром на службу. К Майлзу, своему давнему приятелю. Тот об этом позаботился.

Лерой в Блу Бэй, вопреки моим ожиданиям, не появляется. На мои звонки, сообщения в соцсетях и чате он по-прежнему не отвечает. И это начинает нервировать….

Я в курсе, что он вернулся в Лос-Анджелес. Это удалось узнать у Эмбер. Краем уха урвал его голос, попросил девушку передать ему трубку, но услышал только «На *** пошёл».

Что за детская манера поведения у взрослого мужика? Есть вопросы — задавай. Хотя и права по большому счёту уже на это не имеешь. Насочинял себе с три короба — и даже не соизволил пообщаться со мной. Вымораживает донельзя.

В общей сложности прошло четыре дня. Уже мог бы перебеситься… Но нет! Это же Лерой. Сука, идиот.

В пятницу я оборвал ему трубку. Просто сидел с Освальдом на диване и без конца трезвонил этому говнюку.

Блокирует меня. Ой дурак…

В семь возвращается Онил. Счастливая и с подарками. Цепляет мне на руку кожаный браслет и застёгивает на толстой шее Освальда голубой ошейник с подвеской в виде Эйфелевой башни. Тот пытается понять, что ему мешает, но у него не получается. Комично выгибается конём и ходит туда-сюда под наш общий хохот.

На кухне вместе готовим поздний ужин: пиццу и пасту с морепродуктами. Роуз рассказывает про Париж, который, хоть и в попыхах, но всё же удалось посмотреть. Удивительно подробно описывает достопримечательности и говорит, что мне обязательно стоит там когда-нибудь побывать.

Мы открываем бутылку вина и распиваем её под старый фильм с Андриано Челентано в главной роли (А. Челентано — известный итальянский актёр. Примечание автора). «Укрощение строптивого» — любимый фильм Дженнифер Смит. Она мне даже говорила, что я чем-то похож по характеру на этого грубияна. Сейчас понимаю, что да. Есть что-то общее…

Засиживаюсь перед телеком допоздна, а потом случается это. Онил визжит из ванной. Кран сорвало. Я уж думал скорпиона увидела или ещё что. От чего там обычно пищат девчонки…

Быстро устранил поломку и успокоил хозяйку дома. Руки слава богу всегда росли из нужного места и работают, к счастью, даже если я нетрезвый.

— Я так испугалась! — признаётся она, в то время как мы на пару выжимаем тряпки.

Потоп вышел отменный, надо сказать. Пока перекрывал воду, залило прилично.

— Нормально всё. Кран запасной пригодился очень кстати.

— Это папа запасливый…

— Ну вроде всё.

— Да, — выпрямляется она и смотрит на мокрые полы своего огромного халата. Поднимает взгляд. — Спасибо тебе, Рид. Не знаю, как бы справилась без тебя…

— Да перестань, — выхожу из ванной и сажусь на диван в гостиной, откидываясь на спинку. Спать хочется адски. Да и пора что-то придумать с жильём. Это не дело тусить здесь теперь, когда она вернулась.

— Рид…

Лёжа, поворачиваю голову в её сторону. Онил стоит в дверном проёме, сложив руки перед собой.

— У тебя какие планы на эти выходные? — переминается с ноги на ногу, заметно смущаясь.

Я пожимаю плечами.

— А полетели со мной за компанию во Флориду? — огорошивает она. — Майами. Билеты не нужны…

Будильник настырно звенит повторно, и я, тяжело вздыхая, переворачиваюсь на другой бок. Тяну руку и забираю с тумбочки телефон. Выключаю мелодию, от которой уже порядком тошнит, и лежу ещё полчаса, устало прикрыв глаза.

Уже который день меня беспощадно мучает бессонница. Я не могу уснуть часами. Просто долго смотрю в потолок и даже не пытаюсь бороться с собой. Позволяю беспокойным мыслям забраться в мою бедную голову и терзать меня снова и снова. И да, у моего кошмара есть имя. Короткое, из трёх букв…

Пальцы невольно касаются губ, и я опять вспоминаю его поцелуи, чувствуя, как стремительно учащается пульс, стоит мне только подумать об этом. Кажется, даже дышать перестаю, потому что они были… такими сумасшедшими, неистовыми, жаркими и до дрожи волнительными. Будто вернулась в свою безбашенную юность.

Рид был так напорист, что в какой-то момент я почти сдалась… Едва голову не потеряла. И так ведь происходило всякий раз, стоило мне оказаться в его сильных руках. Я становилась маленькой, хрупкой девочкой. Настолько слабой и уязвимой, что самой стыдно.

Противостоять этому парню было крайне тяжело. Всегда. Но в этот раз особенно. Потому как то, чего я жаждала долгое время, наконец, произошло. Не в моём воспалённом воображении, а на самом деле. По-настоящему…

Обжигающие прикосновения к моей в миг покрывшейся мурашками коже, его настойчивые губы и та страсть, которой он горел… Всё это сводило с ума, заставляя чувствовать знакомую аритмию. Сердце билось под рёбрами раненной птицей. Тело умоляло ответить ему. И господи… мне так отчаянно хотелось шагнуть в эту пропасть. Ни о чём не думая. Не анализируя. Забыться. Просто позволить ему всё то, что читалось в его полыхающих безумием глазах.

Но это ни к чему нас не приведёт…

Я не должна больше зависеть от него.

И ввязываться в то, у чего не будет продолжения, я тоже не собираюсь. Хватит.

Слишком больно мне было тогда. Слишком ранило его молчание, сказавшее так много.

И всё же я не сдержалась. Жгучие слёзы. Неконтролируемая истерика. Вопросы, долгие годы не дающие покоя. Ответы на которые я хотела услышать даже спустя столько времени.

И слова его, хоть и на секунду произвели на меня впечатление, пусты и, увы, не несут в себе никакого смысла…

«Что тебе нужно?»

«Мне нужна ты».

Нет, Рид, не нужна. Ты ошибаешься. Просто решил в очередной раз потешить своё самолюбие за мой счёт. Вернувшись спустя четыре года, ты опять собираешься сделать это: растоптать меня. Как раз в тот момент, когда всё в моей жизни, наконец, стало налаживаться. Может, именно этот факт так тебя и цепляет?

Рядом со мной растянулся Боня. Стискиваю его покрепче в объятиях и улыбаюсь, когда пёс довольно кряхтит. Мой сладкий. Как же я по нему скучала! Целую шерстяного в холодный нос и нехотя поднимаюсь с постели, опуская босые ступни на прохладную поверхность ламината. Отправляюсь в душ.

Стоя под струями горячей воды, в очередной раз думаю о том, что поступила правильно, расставив между мной и Ридом все точки над «i». Нельзя поддаваться чувствам из прошлого, Дженнифер, нельзя… Они сломают тебя. Перекрутят подобно мясорубке. Ты итак даже сейчас напоминаешь лишь жалкую копию себя прежней…