Я вспоминал точный рисунок на ходу. Но вспомнил безупречно. Выйдя из круга, встав возле своих, я нараспев начал читать заклинание.

Преступника кровь вину искупает!

Отмщения жаждет пепел жилища!

Слезы скорбящих льются рекою!

Желая вернуть ускользнувшее счастье!

Я заклинаю кровью виновных!

Пламя сожженного дома — свидетель!

Слезы невинных мой взор проясняют!

Услышь мой зов, о, добрый и мудрый!

Кузнец серпов и устроитель пиршеств!

Строитель прекрасного Иерихона!

Разрушивший наши великие храмы!

Имя мое услышь ты и вспомни клятву!

Древняя клятва с тобой нас связала!

Я, чародей, нареченный Аштаром,

Желаю явленья твоей смертной тени!

Явись, о Мессенлари, на мой зов и мою жертву!

Какое-то время ничего не происходило. Виктор с Дмитрием, весь ритуал неотрывно глядевшие на меня, начали тихонько перешептываться. А затем…

— Я СОЖРУ ТЕБЯ, ЧЕРВЬ, ПОСМЕВШИЙ ТРЕВОЖИТЬ МОЙ ПОКОЙ!!!

— ЯВИСЬ ПРЕДО МНОЙ, ЛЖЕЦ, НАЗВАВШИЙ ИМЯ АШТАРА!!!

В ритуальном круге, диаметром метра в четыре, заворочался едва видимый силуэт. Мессенлари только проявлялся в земной реальности, а уже сыпал проклятиями и грозился всеми карами. Это на него похоже!

— Вот стою перед тобой я, Аштар. Ты увидишь это, если разуешь глаза, Каменщик Эссены. — сделал я шаг вперед, выходя из ряда своих соратников, застывших столпами от звуков этого голоса.

Мессенлари не кричал, за пределами ратуши его точно никто не слышал. Но его гулкий бас, отдающийся бесконечным эхом в черепной коробке, завораживал, лишал воли.

Того, кто не готов ко встрече, конечно.

Наконец, существо обрело четкую форму. над самым центром круга призыва повис… шар. Матово серый металлический, метра три диаметром. Он не имел ни глаз, ни рта, а голос исходил из самого нутра этого создания.

Перестав осыпать всех бранью, Мессенлари надолго замолчал. Я также молча глядел на него, ожидая проверки. И вот, спустя минуты две, из недр твари раздалось:

— ТЫ НЕ ЛЖЕШЬ МНЕ. ПУСТЬ И В ИНОМ ТЕЛЕ, НО ТЫ — АШТАР, АРХИМАГ ИЕРИХОНА! НО КАК ЭТО ВОЗМОЖНО⁈

— Я призвал тебя не для того, чтоб тешить твое любопытство, Каменщик. Между нами был заключен договор, помнишь? За то, что я сохранил тебе жизнь! Долг крови не имеет срока давности!

— НЕ ИМЕЕТ. — прогудел Мессенлари. — ХОТЯ Я ВСЕ ЕЩЕ СЧИТАЮ, ЧТО ТЫ САМ ПОЗВОЛИЛ МНЕ РАЗРУШИТЬ ХРАМЫ ВАШИХ БОГОВ!

Сказав это, шар начал… расплываться. Словно металл, из которого он сделан, обратился в глину. И из этой глины стали лепить человеческое тело. Я молча ждал, довольно улыбаясь. Мой давний знакомый принимал свою парадную форму, не боевую. В ней он предпочитал навещать царские гаремы, а не поля битв.

— Думаю, так нам всем будет удобней. — уже обычным голосом, прекрасно поставленным баритоном, произнес почти двухметровый, атлетически сложенный мужчина с кожей цвета бронзы. Его черные кудри и роскошная, мелко завитая борода, спадали до груди.

Теперь от человека его отличало лишь четыре руки вместо двух. В остальном — полное сходство.

— Я вижу, ты открыл врата по всем правилам, маг. Эти люди действительно виновны в том, что привело к появлению принесенного пепла и слез. Пусть и не все из них. Но… почему твоя жертва СТОЛЬ НИЧТОЖНА⁈

Последние слова громом отдались в голове. Парящая в круге фигура резко выросла до потолка, сбив головой кусок побелки. Пальцы на четырех руках вытянулись, становясь когтями.

Но я, в отличие от своих спутников, не дрогнул.

— Оставь свои фокусы гаремным евнухам, чернокнижник. Если, конечно, на земле еще остались гаремы. А от меня тебе хватит и малой жертвы. Посмеешь убить кого-нибудь из этих людей… Ты знаешь, что бывает за нарушение клятвы крови с архимагом.

Мессенлари весело рассмеялся.

— О, чародей, собратья, живущие среди вас, говорят, что прекраснейшие женщины сегодня так доступны, как не были даже в гареме фараона! Так что я скорее боюсь, что с ними мне станет скучно…

Покрасневшая Мария шагнула вперед, гневно посмотрев на иномирное создание.

— Лихачёв! Что это за козел⁈

— Ну-ну, леди, не выражайтесь так грубо! — с улыбкой ответил я. — Вы же благородных кровей!

— О, благородная? — прищурился, разглядывая девушку Мессенлари. — А ты ничего, милая! Иди ко мне, кое-чего скажу!

Мария вдруг дернулась и уже собиралась сделать шаг к краю круга — но я резко взмахнул рукой, и парящая тварь скорчилась от боли, рухнув на пол. А Мария тряхнула головой, а затем в ужасе попятилась к стене.

— Я напоминаю, что тебя призвали для дела. Призвали по всем правилам, мразь(откуда такая ненависть?)! — холодно произнес я, возвышаясь над свернувшимся существом. — Так что оставь свои шуточки и не трать мое время. Скоро рассветет, а при свете дня ты все равно бесполезен.

Я опустил ладонь, мужчина в круге распрямился и вновь поднялся в воздух. На его лице не было ни тени обиды — все та же широкая белозубая улыбка.

— Ладно, Аштар, ладно. Я признаю твою волю, принимаю жертву призыва и жду твоих указаний. Но знай, что без смертей я не построю тебе даже приличной погребальной пирамиды, или городской стены!

Я довольно улыбнулся. Мессенлари — один из чернокнижников Эссены, измерения Бытия. Именно маг Эссены устроил прошлой ночью жуткий разгром в Японии. Но Мессенлари отличался от многих иномирных чародеев своей… добротой.

— Слушай, Мессен. Пока я не отдал приказ и мы не расстались, есть вопрос. Мы не виделись с тобой больше сорока веков. Если ты так и не изменил своих взглядов на жизнь, можешь вновь ответить мне, почему? Почему ты ищешь договоров с людьми, а не новые способы их массового убийства, как ваш Зажигающий Звезды? Тьфу, какой нелепый титул…

Маг почесал густую черную бороду правой нижней рукой и задумчиво произнес:

— Знаешь, Аштар. Мой ответ не изменился. Скорее, я укрепился в нем. Вы, люди, воплощение всех Стихий — прекраснейшее, что есть в окрестных мирах. Даже в искусственных мирах, сотворенных теми, кого вы зовете богами, нет ничего настолько же… универсального. Ты знаешь, архимаг, я нашел свое Предназначение в созидании необходимого для жизни. Жилья, еды, стен и крепостей, благоприятно текущих рек и плодородных почв. За прошедшие тысячелетия я еще меньше стал нуждаться в душах и крови разумных. И все больше — в несравнимо сложных творческих задачах.

Я махнул рукой, прерывая возвышенные словоизлияния этого типа. Я терпеть их не мог тысячи лет назад, не полюбил и сейчас.

— Да, да, да, очень здорово! И ты до сих пор веришь, что человечество однажды объединит свои силы не для очередного кровавого похода по всем окрестным мирам, а для созидания чего-то великого, или порождения нового бога, и тогда-то ты обязательно понадобишься людям, получив шанс стать этим самым богом. Сорок веков прошло, а ты все веришь в сказки.

— Ты неправ, архимаг. Я уверен, что, родившись вновь, ты опять ввяжешься в грядущую войну. Зажигающий Звезды собирает войско. Теперь к нему присоединится куда меньше Скульпторов Земель, чем сорок веков назад. Их вообще осталось намного меньше — вы хорошенько проредили наши ряды. Но в ходе погружения мира в новый кровавый ужас… посмотри его. Посмотри, как теперь живут люди! Пусть и через чудовищную войну, через уничтожение нескольких миллионов лучших людей, желающих счастливого будущего всем, но Земля объединилась всего в пять государств. Грядущая война может стереть и границы между ними. Ну или стереть половину из них с лица мироздания. Жизни отдельных людей — пыль. Важен ход прогресса…

— Непременно займусь туризмом. — сухо ответил я. — Как только окрестные выродки перестанут пытаться нас всех сожрать. И как только закончишь работу, можешь отправляться к ним и читать свои нелепые проповеди. А пока к делу.

Выслушав, что случилось с деревней, сколько всего пострадало, и какая задача перед ним стоит, Мессенлари… стал почти прозрачным, взлетев вверх прямо сквозь потолок. Он не мог выйти за край ритуального круга, но перемещаться вверх и вниз мог хоть до бесконечности.