— Не похоже, чтобы здесь были сокровища, — сказала я.

Ориоль молча исследовал фонарем пол в поисках могильных плит. Время от времени он задерживался, словно разбираясь в каких-то непонятных мне знаках на камнях.

— Здесь должны быть похоронены кардиналы. — Он указал на плиту у своих ног. Казалось, Ориоль был разочарован.

К нам спустились священник и пономарь, также с фонарями, и подключились к осмотру помещения, но не нашли ничего существенного. В саркофагах крипты были только кости. Это означало конец поисков.

Ориоль предложил смириться с ситуацией и попросил, чтобы священник разрешил нам продолжить исследование крипты ночью. Он обещал, что к заутрене следующего дня все будет на своих местах. Старик священник, сделав множество предупреждений, нехотя согласился. Думаю, материальная помощь Алисы храму содействовала этому. Ориоль предложил мне выйти и перекусить. Есть мне не хотелось. Удовлетворять любознательность, заглядывая под могильные плиты, не так уж приятно. Меня подташнивало. Ориоль утверждал, что нам следует восстановить силы.

— Кабина. Ты заметила ее? — сразу же спросил Ориоль в ресторане. — Там была кабина пилигрима, вырезанная в каменной стене той крипты, что слева. Камень почти такой же большой, как могильная плита, и человек вполне мог бы пройти сквозь выемку.

— И о чем это свидетельствует?

— Вспомни, это признак капеллы Dels perdons, капеллы Гроба Господня. — В глазах Ориоля светился энтузиазм. — Они находились с внешней стороны молельни и исчезли в результате реконструкции после гражданской войны.

— И?..

— С какой целью вырезали одну кабинку пилигрима в крипте под апсидой, не имеющей никакого отношения к соседней капелле Dels perdons?

— Хотели предупредить, что они как-то связаны? — предположила я.

— Разумеется! — Ориоль торжествующе улыбнулся. — Вероятно, она служит входом в первую крипту, еще более древнюю. Ту, которую нам не удалось найти с поверхности. Это должно быть там!

Мы быстро покончили с ужином и вернулись на улицу Риваденейра, проникнув сквозь проход у дома приходского священника в крытую галерею. Приходский священник дал нам ключи от деревянной решетки, отгораживающей этот узкий проход. Когда мы пересекли зал капитула и увидели темную галерею, я вспомнила, как встретилась здесь с Арнау д’Эстопиньей несколько дней назад, и задрожала.

На этот раз нам вдвоем, с третьей попытки и с помощью рычагов, удалось отодвинуть плиту. Из черной дыры повеяло затхлыми испарениями, и Ориоль сунул в отверстие одну из свечей. Помедлив, он посмотрел на меня и улыбнулся. Сердце у меня неистово билось, я замирала от волнения. Найдем ли мы в этом подземелье легендарное сокровище тамплиеров? Ориоль сделал учтивый жест, предлагая мне войти первой, но, несмотря на любопытство, входить туда мне не хотелось. Посмотрев на свечу, которая спокойно горела у моих ног, я попросила Ориоля войти со мной и взять меня за руку. Перед собой я несла свечу. То, что она не гасла, успокоило меня, и я подняла ее над головой, желая осмотреть подземелье. Ориоль же пришел мне на помощь, включив фонарь. Это была небольшая камера. Потолок, имевший вид полукруглой арки, опирался на три, стоявшие посредине, колонны. Как потом пояснил мне Ориоль, они скорее всего относились к вестготскому типу. Но в тот момент это не имело никакого значения. Оглядевшись, Ориоль воскликнул:

— Сокровище!

Я была потрясена. В самом деле, мы находились в центральной части крипты, в открытом, но загроможденном ящиками помещении. Кроме них, у стены стояла горка ларцов. Некоторые из них в свете фонаря поблескивали металлом. Поставив свечу на один из ящиков, я спросила Ориоля, будем ли мы что-нибудь открывать. Он направил свет на ящик, стоявший возле меня, и я потянула крышку. Ящик был пуст! Ориоль открыл еще один… то же самое! Пусто, пусто, пусто… шесть ящиков оказались пустыми.

— Ничего нет! — в отчаянии воскликнула я.

— Подозреваю, что все-таки есть, — ответил он. — Нет золота и серебра, но думаю, что более драгоценное для тамплиеров сокровище находится здесь. Взгляни на ларцы. — Их было много, красивых, украшенных металлом и инкрустированных слоновой костью, покрытых деревянной резьбой, напоминающей рисунки на моей створке. — Уверен, эти до сих пор заполнены… — заверил меня Ориоль.

Я открыла один из ларцов, ожидая увидеть блеск золота и драгоценных камней, но нашла лишь череп с остатками волос.

— Бог мой! — вскричала я с отвращением. — Да это человеческие останки!

Ориоль, который уже открыл несколько других ларцов, направил луч фонаря на меня:

— Это мощи. Организовать нелегальную торговлю мощами было нелегко.

Он взял деревянный ларец с рисунками святых в романском стиле. На крышке его был изображен крест — такой же, как на моем кольце. Я осветила его, и мне показалось, что кроваво-красный камень странно засверкал.

— Сомнения нет, мы нашли потерянное сокровище тамплиеров, — сказал Ориоль перед тем, как открыть ларец. Но в нем опять оказались кости. — В хрониках церкви говорится, что в пятнадцатом веке орден Гроба Господня был распущен, а монастырь ордена стал соборной церковью августинцев. Теперь в нем уже обитали не братья, а обыкновенные каноники, не дававшие обета безбрачия. Они часто несли дисциплинарные взыскания за легкомыслие и транжирство, неприемлемое для нищенствующего ордена. Ни фруктовые сады, ни арендная плата и подаяния, которые получала община, не покрывали и сотой доли этих расходов. Прочитав об этом, я убедился: сокровище находилось здесь и его материальная часть была промотана лет через сто после смерти Арнау. Однако мощи святых тамплиеры ценили выше, чем серебро и злато, и каноники-августинцы, обитавшие здесь, относились к ним с уважением и даже со страхом. Поэтому едва ли они торговали ими.

— Давай уйдем отсюда! — взмолилась я. — Ведь это же кладбище.

Меня тошнило. Этого я не ожидала. А вскоре я почувствовала суеверный страх, словно мы надругались над могилой и заслуживаем наказания. Я не раз упоминала о том, что не отличаюсь робостью, но старая мрачная церковь, крипта с ее тошнотворным запахом и останки усопших в ящиках вызывали у меня не только отвращение, но и чувство страха.

Я хотела уйти, но только вместе с Ориолем, чтобы вновь не оказаться одной в темной церкви наверху.

Но наверху нас ожидал не мрак, а свет, направленный прямо в глаза, и знакомый голос.

— Ну и ну! Кристина, а я думал, что вы уже в Америке. — Я узнала циничный тон Артура. Он любезно подал мне руку и помог выйти из катакомбы. — Или на Коста-Брава… — Я сосчитала его головорезов — один, два, три. Каждый с фонарем и револьвером в руках. Ориоль, который следовал за мной, тоже показался в узком проходе. — Задумал провести меня, не так ли? — обратился Артур к Ориолю и язвительно усмехнулся. — Я никогда не верю тому, кто постоянно переплачивает. Особенно если он знает рыночную цену предмета. Неужели ты подумал, что я попадусь на эту удочку?

— Никакого золота там нет, только мощи, — вмешалась я.

Я надеялась, что, возможно, нам снова удастся выкрутиться, поскольку цена находившегося внизу не так высока, чтобы пойти на риск и убить нас.

— Нет, дорогая, — возразил Артур. — Я слышал довольно много из вашего разговора. Десятки ларцов, реликвий двенадцатого-тринадцатого веков. Металлические изделия, покрытые рисунками, ларцы с резными украшениями из слоновой кости. Это целое состояние. Для тогдашнего короля эти вещи не представляли ценности, хотя и были почитаемыми мощами для монахов. Но для антиквара двадцать первого века — это неимоверное богатство. Вещей, относящихся к той эпохе, мало, и платят за них хорошо.

— И что ты собираешься делать с мощами? — поинтересовался Ориоль.

— Эту падаль оставим там, где она находится, в том числе и тебя самого.

Я поняла, что на этот раз мы пропали. Кого подкупил Артур, чтобы получить доступ сюда? Или у него были ключи? Не важно, кто помог ему, нам-то он уж наверняка не поможет. И я начала лихорадочно обдумывать, как нам освободиться. Представила себе свой труп рядом с трупом Ориоля, лежащий в темном подземелье поверх останков святых, вытряхнутых из ларцов и навеки запертых в тайной крипте.