Эрхольд уже несколько раз собирался избавиться от Ингер и… не мог. Проклятая связь не давала. И хуже всего, что со временем его начало тянуть к этой растоптанной и униженной женщине. Он приходил с твердым намерением уничтожить надоевшую игрушку, смотрел на нее и… вновь задирал подол, стремясь насладиться ее лоном, а после уходил удовлетворенный, забывая, что так и не свернул леди шею. Но, похоже, пора пришла.
Черный лорд толкнул дверь и вошел в малую трапезную.
— Сладкая моя, — ласково позвал Эрхольд. — Я тебя слышу.
— Боги, — простонала она из темного угла.
Дархэйм повернул голову на звук женского голоса. Ингер сидела на корточках, накрыв голову руками, мерно раскачиваясь из стороны в сторону.
— Что тебя напугало? — спросил мужчина, чувствуя вернувшуюся тревогу.
— Боги…
— Ингер.
— Нет, не надо, — залепетала она. — Боги… Боги…
Эрхольд нахмурился и приблизился к женщине.
— Ингер, за какой Бездной, ты тут прячешься? — раздраженно спросил Дархэйм. — Что произошло? Отвечай!
Последнее слово прозвучало хлестко, и леди сжалась.
— Ингер! — выкрикнул мужчина, схватив ее за локоть и рывком поставив на ноги. — Что ты натворила?! — и вдруг застыл, потрясенный догадкой. — Виалин? Что-то с ее телом? Отвечай, дрянь!
Он наотмашь ударил женщину по лицу. Она вскрикнула, схватилась за щеку и подняла полубезумный взгляд на Эрхольда. Тут же тонкие пальцы вцепились в его руку, сжавшись с такой силой, что ногти впились в кожу лорда, раня ее. Но Дархэйм не заметил ни боли. Он тряхнул Ингер, повторив:
— Отвечай!
— Я не хотела, — жарко заговорила она. — Эрх, клянусь всем, что было для меня свято, я не хотела! Я не знаю, как это вышло, клянусь!
— Что? Что случилось?! — заорал Дархэйм, встряхнув леди Илейни с такой силой, что зубы ее клацнули.
— Я… я просто нажала на ручку, просто нажала, а она… она открылась…
— Что открылось? — раздраженно спросил лорд.
— Дверь, дверь открылась, — часто закивала Ингер. — Я не хотела ее открывать, просто нажала на ручку, и она открылась, а она вышла…
— Бездна! — выругался мужчина. — Какая дверь? Кто вышел? Куда?
— Та женщина, — леди Илейни удивленно распахнула глаза и вдруг понизила голос. — Эрх, ты держал взаперти свою мать. Это же ужас…
Эрхольд мотнул головой, вынуждая Ингер замолчать. Он пытался осознать, что ему втолковывала любовница, и все никак до конца не мог постичь ее слова. Просто нажала на ручку… Просто нажала, и дверь открылась…
— Как ты открыла дверь сюда? — хрипло спросил Дархэйм, начиная понимать.
— Толкнула дверь, и она…
— Открылась, — закончил за нее лорд.
Еще одна грань привязки, иным не объяснить. Он слышал чувства и мысли Ингер, поглощал ее жизненную силу и считал, что женщине достался лишь голод желания, а выходит, привязка стала для нее сродни отмычке. Она могла пройти в любую дверь, и его печати не были ей преградой. Нет, черную Силу Ингер не могла получить, но смогла с ней управиться. Желая проверить догадку, Дархэйм отпустил свою Силу, и черный жгут обвился вокруг шеи леди Илейни, но… не причинил ей вреда. Женщина даже прикрыла глаза, словно почувствовала ласку. Неожиданный результат того, что он считал наказанием, изумил мужчину. Его Сила признала Ингер Илейни своей, не сразу, но признала!
— Проклятье, — сквозь зубы выругался Эрхольд. — За какой Бездной.
А следом осознал и то, кого выпустила его любовница. Мать! Мать сейчас бродит по замку! Что она может натворить? Что еще готова сделать эта женщина, чтобы испортить жизнь собственному сыну?
— Виалин, — прошептал Дархэйм, чувствуя, как по спине ползет холодок. — Где Виалин?
Ингер испуганно сжалась, втянула голову в плечи и снова забормотала:
— Я не виновата, я не виновата…
— Говори! — вскрикнул Эрхольд и осекся, расслышав в собственном голосе панику.
— Я говорила… Она спрашивала меня, я рассказывала…
— Ты часто ходила туда?
— Мне было скучно, Эрх. Твоя девка дикая. Она только ноет и причитает. А потом начинает кидаться на меня… А женщина была мила со мной. Мы разговаривали. Она спрашивала, я отвечала. А потом случайно нажала на ручку, а дверь открылась…
— Что сделала моя мать?! — вновь заорал Дархэйм.
— Она сказала, что знает, что надо делать. Она сказала, чтобы я не боялась, и она опять уйдет в свои комнаты.
— Она видела Виалин?
— Да, — закивала Ингер. — Она увидела ее. Взяла за руку и увела. Твоя девка кричала, что без тебя никуда не пойдет, а леди…
— Что леди? — шипящим шепотом спросил Эрхольд.
— Утащила ее. Она сказала, что так будет хорошо, что будет правильно, и что она поможет. Я пошла за ними и увидела…
Ингер вцепилась в волосы пальцами и замолчала, уставившись в пустоту.
— Да говори же, тварь! — зарычал лорд, отвешивая женщине новую пощечину.
Она вздрогнула.
— Я не виновата, Эрх, — скривилась леди Илейни. Слезы побежали по щекам, и речь стала окончательно бессмысленной. — Я говорила… она… а потом…
— Где они? Хотя бы это скажи, — Дархэйм тряс Ингер так, словно хотел, чтобы слова сами посыпались из нее.
— Там, там, — палец женщины указал вниз.
Эрхольд потер лоб, соображая, а затем понял. Склеп! Старая гадина утащила тело Виалин в склеп! Мужчина оттолкнул Ингер и стремительно направился к дверям.
— Душила, — услышал он, когда уже выходил из трапезной. — Душила, душила, душила… А девка кричала…
— Бездна, — простонал Дархэйм и бросился к склепу.
Эхо собственных шагов оглушало, сердце сорвалось с ровного ритма. Эрхольд сжал кулаки, и ногти впились ладони, но он вновь не заметил боли. Бессильная ярость душила, и лорд выплескивал ее на личей, попадавшихся ему на пути, уничтожая безмолвных теней. Лестница в склеп показалась ему бесконечной, и мужчина взвыл от обуревающих его чувств. Опять старая ведьма мешалась у него под ногами, убивая надежду. Опять она лезла, наплевав на желания своего сына.
— Ненавижу-у-у, — протянул черный лорд, мчась сквозь тьму.
Спасти тело! Бездна с ней, с душой, найдет другую. Можно использовать Ингер, хоть какой-то прок от очередной дуры. Только бы успеть… Зловоние горелой плоти достигло обоняния, когда Эрхольд уже почти спустился в склеп. Мужчина застонал, прекрасно понимая, что это означает. Эта тварь, его мать, сжигает тело Виалин.
— Не страшно, восстановлю, — попытался успокоить себя Дархэйм, пробегая мимо каменных стражей покоя мертвых. — Все можно исправить… Убью! В этот раз точно убью. Сука!
Огонь уже затухал, его последние отблески угасли, когда лорд остановился над тем, что осталось от тела Виалин. Осталось? Если черное пятно под ногами можно было назвать — осталось, то тогда, да, он стоял над тем, что осталось. Эрхольд бессильно опустился на холодный каменный пол и закрыл лицо ладонями, пытаясь взять себя в руки.
Божественный Огонь. Леди Дархэйм всегда хранила сферы с этой дрянью. Он думал, что забрал у нее весь запас после того, как мать хотела сжечь своего сына, оказывается, она сумела что-то припрятать. Гадина, Бездна, какая же она гадина.
— Тварь! — заорал Дархэйм в темноту склепа. — Я уничтожу тебя, мать!!!
Ответа не последовало. Эрхольд вскочил на ноги и огляделся. Склеп был пуст, если не считать его самого. И кроме собственного учащенного дыхания иных звуков мужчина не услышал.
— Прячешься, змея? — усмехнулся лорд и двинулся вдоль саркофагов.
Нет тела Виалин, плевать. Главное, есть сама Виалин. Пусть иной облик, пусть даже уродлива или калека. Тело можно подобрать любое. Оболочка ерунда, главное, то, что скрыто за оболочкой, начинка. Душа Виалин все еще в мире живых, и значит, он не потерял ее.
— Думаешь, ты что-то изменила? — крикнул Эрхольд. — Ты ничего не изменила! Она жива, слышишь? Она жива, и я скоро найду ее. Ты не сможешь помешать мне! Она всегда была для меня, и я возьму свое! Слышишь меня, мать? Ты ничего не изменила и никого не спасла! Ты всего лишь сожгла тело с душой никчемной служанки и не больше! Слышишь меня? Отзовись, тварь! Я все равно найду и раздавлю тебя! Он тебе не поможет, никто тебе не поможет! Мать!
