Одна из лестниц предательски затрещала, сдаваясь напору солдат, но наемники были уже достаточно близко, чтобы успеть помешать им закончить дело. Взмах мечом, и не уследивший за врагом стражник упал мертвым к ногам своих товарищей. Один из них тут же схватил его за руки и потащил в сторону, рискуя попасть под следующий удар.

Наш враг испуганно отступил на несколько шагов назад, давая наемникам без проблем встать на твердую и устойчивую поверхность. Запоздало понимая, что из-за своей растерянности они допустили ошибку, стража волной навалилась на наемников. Крики приказов и ругательств вместе со звоном мечей оглушили местность ничем не хуже бунтующих недавно горожан, которые сейчас с надеждой смотрели на происходящее на стене действие.

Прежде чем ряды врага дрогнули, и на стене освободилось место для нас, несколько наемников успело упасть. Они были во много раз опытнее в умении махать мечом, чем воины Тенмора, и с легкостью расправились бы с ними при равной численности, но сегодня наемные солдаты были в меньшинстве, и это оборвало жизнь несколько хорошим воинам, которые еще могли послужить нам.

Обнажив клинок, я коротко кивнул остальным кирам, давая приказ наступать, и направился на стену. За считанные секунды поднявшись наверх, я влетел в гущу боя и, гася инерцию бега, снес плечом высокого голубоглазого парня. Свалившись на холодный камень, он потерял сознание и уже вряд ли когда-нибудь поднимется на ноги. Если его голова и осталась цела, то собственные же товарищи затопчут забывшего надеть шлем и возможно спасший бы его подшлемник солдата.

Подняв меч высоко над головой, мой первый противник бросился на меня. Вложив в удар всю свою бушевавшую к бунтовщикам ярость, он, целясь по моей голове, опустил меч, но я играючи отошел в сторону и клинком ударил по шее.

Следующий враг прыгнул на меня сзади, и если бы не подоспевший снизу Берк, то мои шансы увидеть конец начинающегося заката мгновенно опустились бы до нуля. Короткий клинок бывшего разбойника распорол стражнику горлу, и мой спаситель тут же оказался по локоть в крови. Кивнув ему в знак признательности, я побежал к своему следующему противнику.

Ярость снова охватила меня, и на этот раз мне абсолютно не хотелось с ней бороться. Приняв в себя всю ту сладость, что она несет, я отчетливо почувствовал вкус крови, словно та была у меня во рту, и поддался.

Не разбирая цели, моя рука опускала меч на нового противника, и он, безумно вскрикивая, подал на покрытый кровью камень. Повсюду раздавались молитвы и воинственные кличи, доспехи скрежетали, а клинки пронзительно звенели, соприкасаясь друг с другом.

Я продолжал до тех пор, пока не почувствовал железную хватку на своей руке. Она была достаточно сильна, чтобы остановить мой удар и не дать мне оборвать еще одну жизнь случайно попавшегося врага. Сразу сообразив, кто это может быть, я схватил «помеху» за шею, не боясь о ее целостности.

-Успеешь еще повоевать. – Не обращая внимания, на мою руку произнесла титанида. Я не мог ни сломать ей шею, ни задушить, но предупреждение должно быть сделано, пусть и в такой бесполезной форме.

Я сжал ее шею еще сильнее. Красная пелена только начала спадать с моих глаз, но это никак не ослабляло мое недовольство Нериэттой, которая за все время нашего знакомства только и занималась тем, что действовала мне на нервы и каждый раз пыталась разозлить меня как можно сильнее. Что же, сегодня у нее получилось.

-Война здесь не причем, Нериэтта, – прошипел я. - Они сами решили встать у меня на пути и должны заплатить за это.

-Но твои ли эти слова или они принадлежат тому, кто застал зарождение вселенной? – Нериэтта резко рванулась назад, утягивая меня за собой, и также резко подалась вперед. Неожиданный удар в солнечное сплетение выбил из груди весь воздух, и моя рука инстинктивно разжалась, отпуская титаниду.

Она склонилась надо мной и шепотом, чтобы никто кроме нас двоих не услышал, предупредила:

-Можешь питаться его безмолвными речами, однако не забывай, куда повелителя молний привела дорога гнева. Я не убью тебя, но это легко может сделать кто-нибудь другой. Например, маленькая разочарованная девочка, которая устанет от твоей лжи. До бессмертия тебе еще далеко, подумай об этом.

-Хорошая битва, Арон. – Радостно произнес подбежавший Берк. – Мы сумели прогнать их со стены.

-Это не битва, а резня, – я выпрямился и взглянул на ликующую толпу, уже приготовившуюся подниматься к нам наверх и дальше преследовать барона.

-Быстрее! – догадавшись, что ждет Лардуса, крикнул я и побежал к лестнице в низ. Люди разорвут его на части, оставив только мокрое пятно, где-то посреди разграбленного дома, а если этого им будет мало, они доберутся и до Ласвела и до Лукана. Этого мы допустить не можем. Все планы пойдут прахом, если законного протектора Орла лишат жизни. Без него Ланату нет до нас дела, и он оставит нас наедине с целым миром, покоренным нашим врагом.

-Что случилось? – Догоняя меня уже на украшенной кровью отступающих брусчатке, спросила Сильвия. Выживший враг прятался за деревьями и мог в любой момент напасть, чтобы отомстить за убитых товарищей, но мне было наплевать.

-Лардус! – Коротко ответил я, и ускорил шаг, почти переходя в бег. – Нам нужно первыми добраться до него.

Я ринулся вперед, забывая почти обо всем. Бунтовщики в любом случае не успеют дойти раньше меня, и скорее всего среди тех, кто осадит дом и доберется до Лардуса, будут наемники Сайвона, да и сам Лукан не из робкого десятка и сумеет за себя постоять, но я не был готов рассчитывать на «скорее всего».

Ноги быстро несли меня вперед, не обращая внимания на крики позади, но, когда деревья расступились, и дорожка вывела на небольшую площадку для отдыха, я остановился, довольно ухмыльнувшись, что заговорщики с этой стороны преграды не подвели меня.

Барон со связанными руками гневно смотрел то на тела своих людей, которыми была усыпана каменная брусчатка, то на своего сына, который победно добивал последнего противника. Возле него стояло еще три человека, и все они устало подсчитывали побежденных противников и свои потери.

Несмотря на видимое поражение, стража Тенмора все равно была верна своему хозяину, и увидев того в беде, ринулась защищать.

Увидев меня, заговорщики насторожились, но Ласвел взмахом руки дал команду опустить оружие. Подойдя ближе, он заговорил:

-Арон, полагаю? – спросил он, стирая платком кровь со своего меча. – Наш Орел предупреждал о тебе. Да и сам я видел твое… «выступление».

-Не самая удавшаяся задумка, – ответил я, внимательно наблюдая за Ласвелом. Несмотря на свою молодость, будущий барон держался и говорил ничуть не хуже всякого взрослого. – Все пошло бы прахом, если бы не своевременная помощь Сайвона.

-Не так уж вы бы и плохи. – Ласвел махнул рукой за спину, указывая на своих людей. – Благодаря вам, у них появилось новое развлечение – проклинать эльфийские головы и сластить жизнь мыслями о будущей борьбе. Поверьте, целыми днями слушать церковные проповеди не самое лучшее времяпровождение своего отдыха. Хотя и было единственным, чем вообще можно заняться.

-Что же. – Я угрюмо улыбнулся. – Рад, что хотя бы так смог помочь вам.

-Смеешься? – незаметно перешел на ты Ласвел. В его голосе не было упрека, скорее понимание и частичное одобрение. – На твоем месте, я бы тоже смеялся.

Я вопросительно поднял бровь.

-Не обращай внимания, – отмахнулся он. – Простая шутка от человека, который должен быть всего лишь звеном. Нас с тобой используют, Арон, но ты стараешься бороться с этим. Мой отец попытался повернуть такое положение себе на пользу, и теперь стоит связанным на коленях, ожидая своей участи. Надеюсь, вы знаете, что делаете?

Двойственность его речи удивила меня. Каждое слово звучало как восхищение, так и угроза одновременно. Ласвел попал в точно такой же переплет, в который попал я и его отец, но в отличие от нас двоих он не собирается идти против течения и оспаривать указы своих хозяев. Он обречен всю жизнь повиноваться таким людям, как Лукан, хотя непременно хочет выйти на передний план, как это сделал я.