— Нет предела совершенству, — проворчала мама. Думала, она поднимется на ноги и уйдет. Но родительница продолжала сидеть рядом и смотреть на меня.

— Не бывает идеальных дочерей, мама, — ответила я. — Так же, как и не бывает идеальных родителей. Как ни парадоксально, но как бы ты ни старался быть хорошим воспитателем, детям всегда будет что рассказать психотерапевту…

Кот, не дождавшись ласки, обиженно задрал хвост трубой и направился к темным кустам.

— Ты спрашиваешь, думаю ли я когда-нибудь о вас с отцом? Почти десять месяцев в году я живу вдали от родного дома… И я всегда скучаю. Ты мне звонишь, мы ссоримся по телефону, я в сердцах кидаю трубку… А потом снова сильно скучаю. Я понимаю, что у тебя такой характер… И надеюсь, что когда-нибудь и ты поймешь мой.

Мама сжала ладонь в ответ. Снова тяжело вздохнула. А потом притянула к себе.

— Ох, Поля, я что-то так за тебя распереживалась… — мягким голосом проговорила она, уткнувшись в мою макушку. — Всю ночь не спала… Такое ужасное предчувствие было, что ты попала в беду. Впервые такое… Мне никогда не было так страшно за тебя!

Я нервно сглотнула.

— А если бы с тобой все-таки что-то случилось? — спросила мама.

— Вы бы, наверное, огорчились? — уточнила я, вспомнив слова Малыша.

— Ах, Поля! — негромко рассмеялась родительница, подозрительно шмыгнув носом. Я прижалась к ней крепче. Тогда и мама процитировала «Карлсона»: — Ни за какие сокровища в мире мы не согласились бы расстаться с тобой.

Знаю, что уже завтра мы с мамой найдем новую причину для того, чтобы поругаться… Родительница так же будет ворчать по поводу моей несобранности и лени, а я так же долго буду на нее за это дуться… Но сейчас мне было так хорошо и уютно. Надо просто обниматься чаще. Возможно, мама в этот момент подумала о том же…

— Прости за тот вопрос, — проговорила она тихо. — Это было сказано в сердцах…

Кот с шумом выскочил из кустов и, погнавшись за мотыльком, скрылся за старой яблоней.

— А разве своих самых близких и родных людей любят за что-то? — Подняла голову и посмотрела на маму. — Я люблю вас с папой просто за то, что вы есть.

Мама чмокнула меня в висок, а затем добавила:

— Поля, но вещи в шкафу ты все-таки разбери…

— Ну ма-а-ам, — протянула я.

Мы посмотрели друг на друга. В свете уличного фонаря глаза у мамы блестели от слез. Спустя пару секунд мы обе облегченно рассмеялись.

— Все, тише-тише! — зашипела родительница. — Отца разбудим!

— Шутишь? Его из пушки не поднять! — со смехом добавила я.

Сидели, обнявшись, и смотрели в сторону старой яблони, где кот, не достав мотылька, растянулся на траве и теперь важно вылизывал лапы. Мол, подумаешь, бабочка… Не очень-то и хотелось ее догнать…

— Сегодня такой скандал разгорелся, — проговорила негромко мама. — В интернете читала…

— Кто-то опять из звезд разводится? — спросила я, зная, как мама любит на досуге почитывать светскую хронику.

— В этот раз события разворачиваются прямо под нашим носом!

Я оторвалась от мамы и удивленно посмотрела ей в глаза.

— Про кого это у нас пишут в интернете?

Надеюсь, мы с Пашей не попали в местную криминальную сводку…

— Про жену мэра, — усмехнулась мама. — Представляешь, в тайне от мужа закрутила роман с молодым мальчишкой! Каким-то студентом… А ведь она моя ровесница!

— Во дает! — отозвалась я.

— А так и надо этому старому взяточнику, — проворчала мама, имея в виду нашего градоначальника, — ведь все знают, что ворует…

Мама укоризненно покачала головой.

— Там столько грязных подробностей всплыло! Ужас! Мальчишка наверняка обычный альфонс, который раскрутил влюбленную женщину на хорошую жизнь…

— Может, это настоящая любовь? — предположила я. — А шикарная жизнь у него была и без этой женщины…

— Откуда ж у пацана большие деньги? — удивилась мама.

— Много вариантов… в лотерею выиграл, наследство получил, стипендию снял…

— Ох, Поля! — мама рассмеялась. — В любом случае, на вранье счастье не построишь! Местные журналисты разворошили такое осиное гнездо… Жена теперь сбежала! Надеюсь, мэра этого в городе тоже больше не будет… Уволят и посадят. А потом хоть набережную в порядок приведут…

Мама немного помолчала, а затем задала неожиданный вопрос:

— Ты, кстати, не хочешь мне на рынке помогать?

— А что? — удивилась я. — Без меня не справляешься?

— Если честно, мне так и не удалось побить твой рекорд по продажам, — призналась мама. — Куда мне до тебя? И это всего за пару часов… С ума сойти! Полина, ты у меня молодец!

— Да что там! — скромно отозвалась я. Просто ору громко. Но, что скрывать, было приятно, что мама хоть в чем-то признала мое превосходство…

— Но вставать придется рано! — Родительница снова стала серьезной и строгой. — Ты долго спишь!

— Ладно-ладно… — вздохнула я. Начинается! А с другой стороны, если б не мамины наставления и нравоучения, не вырасти мне порядочным человеком…

Мама первой поднялась со ступеней и протянула руку.

— А на завтрак творожную запеканку приготовишь? — спросила я, следом, с помощью мамы, вставая на ноги.

— С твоим любимым грушевым джемом? — уточнила мама.

— Ага!

— Приготовлю, — кивнула родительница.

Мы неспешно миновали большое деревянное крыльцо. Шустрый серый кот, перебежав нам дорогу, первым нырнул в приоткрытую дверь.

— А Вазгеныч будет? — важно уточнила я.

— Он про тебя чуть ли не каждый день спрашивает! — со смехом сообщила мама. — Говорит: «Лида, пусть твоя дочь и меня торговать научит…»

— Прелесть какая! И я по нему соскучилась! — негромко захохотала я. — Ладно, преподам вам с Вазгенычем мастер-класс! Если он мне винца плеснет!

— Поля! — привычно одернула мама.

— Да шучу я, шучу! — отозвалась я, пропуская маму вперед. — И чего так кричать? Сама ведь сказала — отца разбудим!..

*

Мы с Пашей сидели на пирсе и болтали в воде ногами. Рядом лежали доски для сапсерфинга и весла. Бледно-розовое солнце только взошло над морем.

— Как ощущения перед соревнованиями? — спросила я, искоса поглядывая на Пашку.

С его мокрой темной челки упало несколько капель.

— Герман, гад, нас подвел… Свинтил куда-то перед самым стартом, — ответил Долгих. — Хотя сам громче всех орал, что только он в команде настроен на победу…

— Тебе-то что! — пожала я плечами. — Одним конкурентом меньше…

— В личном первенстве — да, — согласился со мной Паша. — А вот в общекомандном зачете… А главное — куда он подевался? Никого из ребят не предупредил… Надеюсь, его не приняли за неведомого «наркошу», которого с фонарями и собаками разыскивают в городе? А то, может, они решили всех пацанов одного возраста перетрясти?

Лицо Долгих стало задумчивым и даже обеспокоенным за товарища.

— Не беспокойся! Там нет никакого криминала, — наконец, произнесла я, осматривая пустой пляж, по которому важно разгуливали чайки.

Вот уже несколько дней, как перед сном я больше не думаю о том, что произошло со мной и Пашей… Меня перестали внезапно посещать тревожные чувства страха, слежки… Может, от того, что мне просто было некогда об этом думать. Целыми днями мы проводили с мамой на рынке, в перерывах между продажами болтая обо всем на свете. А теперь и Паша вернулся со сборов…

Единственное, что все же меня в этой мутной истории беспокоило — это Ульяна… Последняя наша встреча оставила на душе осадок. Ясно одно: вляпалась Шацкая во что-то очень страшное и опасное…

— Ты так считаешь? — оторвал меня от мыслей Паша.

— По поводу криминала? Ну, конечно! — я расслабленно рассмеялась.

— Просто странно все это… На Буравчика не похоже… Слиться с соревнований! Он хоть болтун и бабник, но пацан ответственный.

Я огляделась.

— Ладно, могу сообщить тебе кое-какую инсайдерскую информацию! Честно говоря, удивляюсь, что имя Буравина еще не стало достоянием общественности…