Егор благодарно целует меня в губы и отстраняется. Перекатывается набок, привстает и смотрит мне между ног. Потом переводит лукавый взгляд на меня.

— Поздравляю, мадам, вы потеряли девственность, — говорит мне тоном бравого солдата.

— Спасибо за вашу помощь в этом вопросе, сэр, — хлопаю глазками, решая ему подыграть.

Тихонько смеемся, и я ощущаю разлитое в воздухе счастье.

— Ты удивительная, — шепчет Егор и целует меня в макушку.

— Доброе утро, засоня! Ну ты и спать! — слышу утром, едва открыв глаза. Целует меня в губы, и я блаженно улыбаюсь.

— Пока ты пребывала в объятиях Морфея, я всё продумал! — объявляет парень и, покрывая поцелуями моё тело, восторженно рассказывает. — Ты сдаёшь свои экзамены… и переезжаешь в Москву… За лето оформим твой перевод в столичный вуз… Я сниму тебе квартиру… и буду приезжать… как только выдастся свободная секунда… Наши отношения… будем держать в тайне… чтобы тебя не донимали репортёры… и мои больные на голову фанатки… Поэтому ты не можешь жить у меня… Тот адрес уже знают… и часто караулят меня у подъезда… пару раз даже прорывались в дом… и устраивали штурм двери… — так спокойно и даже весело рассказывает, а я прихожу в ужас от его слов. — Но мне придется поддерживать имидж … и иногда появляться на мероприятиях с другими девушками… Просто для парочки фото… тебе не о чем волноваться… Зато ты можешь ездить со мной на гастроли… в глубинке меньше репортеров… и мы сможем даже где‑нибудь вместе гулять… соблюдая правила предосторожности, конечно…

— Стоп! Остановись, Егор, — обхватываю руками его голову и поднимаю от своего живота. — Нет. Я не буду твоей тайной любовницей, — говорю ему, глядя прямо в глаза. — Это не для меня. Помнишь, ты говорил, что отношения для тебя — это серьёзно? Так вот, для меня тоже. Я не буду делить своего парня с другими девушками. Я просто не выдержу сидеть где‑то в тайном логове и думать о том, что ты в этот момент оставляешь автографы на груди у своих фанаток. Я не смогу смотреть, как ты обнимаешь красоток на фото из журналов, пусть даже и сделанных на заказ. Такая жизнь не для меня. ТВОЯ жизнь не для меня.

Вижу, как угасает блеск в его глазах. Откидывается на спину и растерянно смотрит в потолок. Но ведь это правда. Я не хочу для себя такой жизни. Вечно ждать и умирать от ревности. Не иметь возможности даже выйти куда‑то вместе. Да и вряд ли у него будет на меня много свободного времени, с его-то бешеным графиком и гастролями.

— Но ведь нам так хорошо вместе, — сдавленно говорит Егор. — Я все эти дни мог думать только о тебе и о том, как увижу тебя снова. Меня ни к кому не тянуло так сильно, ни с кем мне не было так тепло. Я смотрел как ты спала сегодня утром и чувствовал себя таким счастливым.

— Тебе просто показалось, — твёрдо отвечаю я. — Там в аэропорту, когда мы поцеловались, случилась какая‑то химия, и нас стало тянуть друг к другу, требуя разрядки. Сегодня ночью это случилось, и теперь всё пройдёт. Вот увидишь, — убеждаю его, а сама не верю. Потому что чувствую то же самое. Но рвать надо сейчас, чтобы уберечь себя от страданий в будущем.

Ставит руки по обеим сторонам от моей головы и смотрит прямо в глаза:

— Пожалуйста, Ксюша, не разрушай то, что уже есть между нами.

Смотрю, как его губы произносят слова, и невыносимо тянет прикоснуться к ним своими. Но я делаю над собой усилие и наношу последний удар:

— Ничего между нами нет, Егор. Мне нужно умыться, пусти.

Встаю с кровати и выхожу из комнаты. Когда возвращаюсь, парень что‑то пишет в телефоне. Ставлю чайник и достаю еду из холодильника, чтобы занять себя.

— Мне пора в аэропорт, — сухо говорит Егор, отрываясь от своего смартфона.

Встает и быстро одевается. Я изо всех сил пытаюсь сдержаться, а сердцу так невыносимо больно. Но лучше пусть немного поболит сейчас, чем страдать потом, когда я полюблю его по-настоящему.

— Я могу выйти через дверь или в окно прыгать? — даже не смотрит на меня.

— Можешь через дверь. Я провожу, — говорю дрожащим голосом.

— Не надо. Сам разберусь. Счастливо оставаться.

Выходит и хлопает дверью. Пару секунд смотрю на неё — и лавина слёз ломает все барьеры, пытаясь смыть боль и чувство потери чего-то очень важного в жизни…

Сегодня что, все резко разбогатели и отправились отмечать День Города в самый крутой ресторан? Раздражённо топаю ножкой и оглядываю почти полный зал. Нет, конечно, самый лучший столик всегда держат за мной, но вот все эти людишки вокруг меня раздражают. Всё меня раздражает.

Заказываю самое дорогое и особый десерт специально для меня.

— Передай кондитеру, что я хочу много мороженого, белый шоколад и лимоны. Если угодит, получит два своих оклада. Если нет, будет кукарекать голым посреди ресторана. И пусть лично мне принесёт!

Официант почтительно кивает и убегает, радуясь, что сегодня объектом моих шуточек стал не он. «Подожди, дорогой, ещё не вечер», — гадко улыбаюсь я.

Включаю айфон и нахожу фотографию этого трубадура. Какой же сладкий засранец! А уж голосище! Хотела взять этот бриллиант в свою коллекцию. Но он дважды меня отверг. С Анжелой Кокориной так не поступают! И скоро он это хорошенько усвоит.

Замечаю идущий ко мне огромный букет алых роз и довольно усмехаюсь. Как нельзя кстати. Мой женишок опять меня нашёл. Таскается за мной уже полгода, да всё с цветами и подарками. У них с отцом давно всё оговорено, но я ещё побрыкаюсь. Женщину нужно завоёвывать, а королеву города завоевать не так просто.

— Добрый вечер, моя красавица! — Ашот кладёт цветы на соседний столик и целует мне руку. — Я так истосковался без тебя. Когда уже я смогу лицезреть тебя рядом с собой в качестве Госпожи Нургалиевой?

— Здравствуй, дорогой! Красивые цветы… Ты, как всегда, мил. Готов ещё к одному испытанию?

— О, алмаз моего сердца, сколько ещё будет этих испытаний? Я уже достал тебе корону с рубинами и котенка чёрного каракала. Выстроил ледяной дворец для празднования Нового Года и даже закидал мэра гнилыми помидорами! Когда уже ты скажешь мне «да», моя несравненная принцесса?

— Не торопись, Ашотик, не торопись. Несравненную принцессу нужно завоевать. Ты почти справился, хоть и не своими руками, ну да ладно. Осталось последнее испытание, и оно тебе понравится. Вот ЭТОТ меня обидел — пододвигаю к нему айфон с фотографией Егора.

Его глаза сузились, и в них появился опасный блеск. О, да!

— Насколько сильно обидел, моя принцесса?

— Смер-тель-но, — по слогам произношу я. — Но смерть будет слишком лёгким наказанием для него. Я уверена, ты что‑нибудь придумаешь, — легонько поглаживаю его смуглую руку.

— Будет сделано, любовь моя. Позволишь с тобой отужинать?

Довольно киваю, а в душе жалею, что так быстро ушла и не увидела девку трубадура. Ей бы я отомстила сама, с особым удовольствием.

***

Прошло уже семь дней. Егор больше не пишет и не звонит, и мне этого очень не хватает. Как бы я ни пыталась себя убедить, что между нами было лишь плотское влечение, сердце не верит. Оно болит.

Экзамены отвлекают. Учить приходится много, но стоит лишь расслабиться — вижу Егора с ромашками в зубах, слышу «Песню дождя» в стуке капель за окном или чувствую его аромат, оставшийся на подушке. Ужасно злюсь на него, потому что больше не могу ходить на берег. Везде вижу нас: как бежим, взявшись за руки… стоим в обнимку у перил смотровой… целуемся, сидя на моих любимых камнях…

А ночью приходят сны. И каждый раз повторяется один и тот же кошмар. Я оказываюсь в каком‑то переулке и вдруг замечаю впереди парня в чёрной толстовке с надвинутым на глаза капюшоном. Бегу за ним по каким‑то подворотням. Я знаю, что должна его остановить, но он уходит всё дальше и дальше.

Поначалу я думала, что это Егор. Что где‑то глубоко внутри я жалею, что отказала ему, и пытаюсь его вернуть. Но на третью ночь в руке парня в капюшоне блеснул нож. Это не испугало меня. Я побежала ещё быстрее, четко понимая, что должна его остановить, пока не случилось что‑то страшное. И опять не смогла.