— Все равно. Вы работали когда-нибудь с камнем?

— Только с формами для отливки. Но мне всегда хотелось стать резчиком.

— Неудивительно.

Найджел снова бросил своё “та!”, на миг глянул Трой прямо в лицо и удалился.

Трой приняла душ, оделась и, как обычно, полюбовалась пейзажем. Все было покрыто снегом, если не считать небольшого пространства у самых стен дома. Нигде ни одного следа. На дальнем плане слева угадывались очертания застывших бульдозеров. Каждое дерево превратилось в рождественское. Кто-то поправил пугало, а может, оно выпрямилось само от случайного порыва ветра? Во всяком случае, сейчас оно особенно походило на человека. На его плечах сидело несколько птиц.

Спустившись к завтраку. Трой встретила Хилари и мистера Смита. Хилари немедленно заговорил о Маульте.

— Пропал! Ни слуху ни духу! Это уже не шутка. Даже дядя Берт согласен, не так ли, дядя Берт?

— Да, странно. А учитывая данные обстоятельства, более чем странно. Скорее, весьма прискорбно.

— Что вы подразумеваете под “данными обстоятельствами”?

— Спроси себя.

— Я спрашиваю вас.

Вошёл Мервин с очередной порцией тостов. — Не при слугах, — по-французски сказал мистер Смит.

Мервин вышел.

— Почему это? — сварливо поинтересовался Хилари.

— Поработай мозгами, мальчик.

— Я совершенно не представляю, о чем вы говорите, дядя Берт.

— Вот как? Тогда представь.

— Да провались все! — раздражённо воскликнул Хилари и повернулся к Трой. — Маульта действительно нигде нет. Ни в доме, ни в наружных постройках. И никаких следов на снегу тоже.

— А он не мог уснуть в какой-нибудь машине, так что его не заметили и увезли?

— Но к этому времени он уже должен был проснуться и дать о себе знать, не так ли?

— Это идея, — сказал мистер Смит. — А вдруг он забрался в товарный вагон из Вэйла и пришёл в себя уже за решёткой? Хороший поворот для романа, а?

— До смерти смешно, — кисло отозвался Хилари и потёр руки. — Ладно. Что дальше? Я, честно говоря, не знаю. Могу только сказать, что Форестерам трудно. Я заглянул к ним как раз в тот момент, когда тётя Клу пыталась обслужить дядюшку. Довольно безуспешно. Тётя в ярости, потому что не может спрятать свои драгоценности.

— Почему?

— Она, кажется, хранит их запертыми в железной коробке под кроватью.

— Знаю, — сказала Трой. — Я видела этот ящик.

— Так вот: Маульт уволок ключ.

— Они ненормальные, — безапелляционно заявил мистер Смит. — Совершенно чокнутые! Таскать за собой своё добро, причём очень неплохое добро, весьма милые вещички, в паршивой жестянке, да ещё отдать ключи типу, который исчезает неизвестно куда! Нет, это уж совсем!

— Тише, тише, дядя Берт. Мы все знаем и понимаем Тут ничего не поделаешь. Нам нужно решить.

В этот момент дверь с треском распахнулась и в комнату ворвалась миссис Форестер. Выглядела она более чем странно. То есть к завтраку она спустилась в своём обычном наряде: твидовая юбка, блузка и три свитера, но этот ансамбль нарушало неимоверное количество украшений. Несколько брошек, прекрасное ожерелье в викторианском стиле, масса колец, пяток браслетов, часы с бриллиантами и отделанный изумрудами бант. Тётя Клумба мерцала и переливалась, как рождественская ёлка — Посмотрите на меня! — потребовала она.

— Мы смотрим, тётя, — сказал Хилари. — С изумлением — Только это вам и остаётся. При сложившихся обстоятельствах, Хилари, я считаю себя обязанной не расставаться со своими ларами и пенатами.

— Я бы не мог. — Прекрасно. Это тебе не кухонная утварь. Впрочем, разница несущественная.

— Но вы же не надевали все это прошлым вечером, миссис, — вставил мистер Смит.

— Нет, конечно. Я все достала и выбрала подходящие украшения. Остальные Маульт должен был положить на место. Он этого не сделал, и при сложившихся обстоятельствах я предпочитаю носить их на себе. Но главное в другом. Хилари!

— Да, тётя?

— Кто-то попытался взломать наш сейф.

— О Господи! Что ты имеешь в виду?

— Есть улика. Замок пытались взломать с помощью некоего инструмента, к счастью, неудачно. Кажется, орудовали кочергой.

— Только этого недоставало! — простонал Хилари, хватаясь за голову.

— Твоему дяде я ничего не сказала. Он бы только напрасно встревожился. Что ты собираешься предпринять?

— Я? А что я могу сделать? Почему вы держите ящик под кроватью, которой не пользуетесь?

— Потому что под нашу он не влезает.

— Так в чем, собственно, дело? — поинтересовался мистер Смит. — Маульт попытался грабануть жестянку и со страху удрал, когда не получилось?

— С ключом в кармане? — резко бросила миссис Форестер. — Вы, Смит, сегодня не в лучшей форме.

— Это была шутка.

— Вот именно. Вошёл Казберт.

— Телефон, сэр. Просят миссис Аллен, — объявил он — Меня?! Звонят из Лондона?!

— Да, мадам. Мистер Аллен, мадам.

— Как хорошо! — воскликнула Трой, извинилась и помчалась к телефону.

— В общем, мы все сделали, и вот я здесь, дорогая. С Рождеством! Когда я тебя увижу?

— Очень скоро. Портрет, кажется, завершён. Я ещё не вполне уверена.

— Если сомневаешься, остановись. Так?

— Наверное. Мне самой хочется. Но тут.

— Трой, что случилось?

— Случилось, но не со мной. Здесь.

— Тебе не хочется говорить?

— Может быть, не сейчас.

— Понимаю. Когда?

— Я… Рори, не вешай трубку, хорошо? Подожди.

— Я жду.

Это был Хилари. Он незаметно вошёл в комнату и теперь с довольно глупым видом делал просительные жесты.

— Простите, ради Бога, но можно мне? Пожалуйста!

— Да, конечно.

— Мне только что пришло в голову. Аллену, наверное, очень неуютно на Рождество в Лондоне в пустом доме. Умоляю, пригласите его сюда. Я понимаю, что вы готовы лететь домой как на крыльях, но вы сами говорили, что может понадобиться ещё сеанс, да и мне было бы очень приятно познакомиться с вашим мужем. Он мог бы дать совет по поводу Маульта, eли это против правил? Но, пожалуйста…

— Я думаю, что…

— Нет, нет! Вы не можете! Вы не должны! Пригласите его. Пожалуйста.

Трой передала мужу приглашение.

— Тебе этого хочется? — тихо спросил он. — Или тебе больше хотелось бы оказаться дома? Там что-то идёт не так, верно? Скажи мне. Только как можно беззаботнее. Тебе нужно, чтобы я приехал? Я могу. Я пока свободен.

— Ты можешь? Приедешь' — Я должен?

— Не знаю, — сказала Трой и рассмеялась, стараясь, чтобы это вышло непринуждённо. — Да. Мне кажется, да.

— Когда ты появишься, если я не приеду?

— Ну…, право, не знаю, — В чем дело? — резко спросил Аллен. — Ладно, неважно. Ты, конечно, не можешь объяснить.

Хилари снова зашевелился, ткнул себя пальцем в грудь и пробормотал:

— Можно мне?

— С тобой хотел бы поговорить Хилари, — сообщила Трой.

— Давай его. Послушай, а ты его, случайно, уже не подключила к разговору?

— Он рядом, — серьёзно сказала Трой. — Рори, передаю трубку Хилари Билл-Тосмену.

Так она и сделала и стала напряжённо прислушиваться к репликам Хилари. Он провёл разговор мастерски: без откровенной настойчивости, не слишком упрашивая, но таким образом, что отказаться было чрезвычайно трудно. “Наверное, — подумалось Трой, — именно в подобной манере он обрабатывает богатых клиентов”. Рори, слушая его, конечно, поднял брови. Между тем Хилари вешал:

— Вы пока ничем не заняты, верно? Тогда почему бы и нет? В награду вы увидите портрет, если ничто больше вас не заинтересует. Он просто великолепен. Вы согласны? Я в восторге. Что касается поездов, то сейчас как раз…

Кончив объяснять, Хилари, сияя, повернулся к Трой и отдал ей трубку с восклицанием:

— Поздравьте меня!

Затем он весело помахал ей рукой и оставил комнату.

— Это опять я, — сказала Трой в трубку.

— Хорошо.

— Я встречу тебя на станции.

— Как мило!

— Мне хочется тебя увидеть!