В опубликованной в США после войны биографии Донована причины, по которым руководитель УСС обратился с изложенным в его письме Фитину предложением, выглядят несколько иначе. Хёттль был пленен американцами вместе с руководителем имперской службы безопасности Кальтенбруннером, спрятавшимся в хижине в австрийских Альпах. Донован посетил находившегося в тюрьме в Нюрнберге Кальтенбруннера, который предложил американскому генералу сделку. Донован добивается прекращения суда над ним в Нюрнберге, а он передает под контроль УСС разведштаб в Штейре. При этом он рассказал, что главными сотрудниками Хёттля были Курт Аунер в Бухаресте и Пауль Нойнтейфель в Будапеште, оба — высокопоставленные офицеры немецкой разведки с большим опытом работы на Балканах и в странах Восточной Европы.
Донован сразу же отказался от сделки с Кальтенбруннером, но информировал об этом предложении начальника разведки армии Брэдли — генерала Зиберта. Между тем сотрудники УСС установили контакт с Аунером и Нойнтейфелем, которые сразу же согласились сотрудничать с американцами. Зиберт рекомендовал Доновану проинформировать Фитина о пленении Хёттля и его штаба. При этом он исходил из того, что УСС ничего не потеряет от этого, однако это «возможно, благоприятствовало бы открытию нового полезного контакта между разведками»[54].
В июле 1945 года Фитин ничего этого не знал. 26 июля он посетил и.о. руководителя военной миссии США в Москве полковника Петтигрю и поставил перед ним ряд дополнительных вопросов в связи с предложением Донована: кто еще конкретно пленен вместе с Хёттлем и какие показания дал последний о своей работе против Советского Союза; какие документы захвачены в Штейре и где они находятся в настоящее время; как мыслит Донован практически осуществить совместную работу советских и американских представителей по ликвидации разведорганизации Хёттля. Фитин хотел бы также узнать, были ли и другие предложения со стороны немецких разведчиков и кого конкретно, находящихся в американской зоне оккупации, о работе против Советского Союза.
Переписка затянулась. Донован не ответил ни на один вопрос Фитина и продолжал настаивать на встрече с А. Даллесом или лично с ним, Донованом. Наконец в письме Дина от 31 августа перед Фити-ным практически был поставлен ультиматум: «Генерал Донован надеется, что Вы сочтете желательной эту встречу. В противном случае он заявляет, что УСС будет вынуждено действовать самостоятельно в вопросе о ликвидации разведывательной сети Хёттля».
Подоплека уклонения Донована от ответов на вопросы Фитина и затяжки переписки с ним по этому делу недвусмысленно раскрывается автором биографии генерала: «Телеграфируя Дину из штаб-квартиры УСС в Лондоне 30 июля, Донован объяснил, что он не ответил на вопросы, так как был бы тогда обязан упомянуть о некоторых переговорах между Зибертом, Даллесом и руководителем разведывательной службы Гитлера на Восточном фронте — генералом Рейнхардом Геленом — переговорах, которые вели к союзу между Зибертом и Геленом и позже между Геленом и ЦРУ».
Неожиданно для Донована резко против его предложения Фитину о сотрудничестве в ликвидации разведсети Хёттля выступила объединенная группа начальников штабов. Военные опасались, что если Хёттль будет «передан русским и об этом факте станет известно, то какой немец будет после этого работать» на американцев. «В свете переговоров с Геленом, — говорится в книге о Доноване, — ликвидация сети Хёттля была бы пагубной. Кроме того, начальники штабов, обеспокоенные воинственностью Красной Армии в Центральной Европе и не будучи уверенными в том, что в конце концов Запад не окажется вынужденным сражаться против Красной Армии, должны бы обсудить вопрос, не следует ли сотрудничать с германскими офицерами — не нацистами — для сбора разведывательной информации о русских потенциальных возможностях и намерениях. Конечно, они делали все возможное, чтобы прекратить сотрудничество между Донованом и Фитиным, ибо телеграфировали Эйзенхауэру и Дину: «Шаг, предпринятый Управлением стратегических служб, который привел к раскрытию перед русскими существования агентурной сети Хёттля, не был согласован с военным и морским департаментами и не был одобрен объединенной группой начальников штабов». Однако несколько дней спустя начальники штабов одобрили ликвидацию агентурной сети Хёттля совместными усилиями УСС и НКВД, и произошло это, возможно, из-за того, что дело зашло слишком далеко для того, чтобы его остановить, не вызвав подозрения у русских»[55].
Именно после этих событий генерал Донован и направил Фитину свое ультимативное письмо от 31 августа. Автор книги о Доноване пишет, что осталось неясным, состоялась ли совместная ликвидация сети Хёттля, однако в октябре 1945 года американцы освободили его из нюрнбергской тюрьмы. «Вчерашние противники, — заключает он, — становились сегодня коллаборационистами, а вчерашние союзники — сегодняшними противниками»[56].
Перепиской по делу Хёттля заканчивается и архивное дело о сотрудничестве Первого управления НКГБ с УСС. 1 сентября 1945 года все обстоятельства дела по Хёттлю были доложены запиской в НКВД на имя Берии, в которой руководство советской разведки высказывалось за принятие предложения генерала Донована о встрече советских и американских представителей для обсуждения вопроса о ликвидации агентурной сети Хёттля. В записке предлагались конкретные кандидатуры на эти переговоры. На документе стоит резолюция Фитина: «Подготовить сообщение тов. Сталину».
Проект сообщения готовил полковник Траур. К архивному делу приобщены два варианта записки Сталину. Оба — первые экземпляры, без подписей, это значит, что документ не был направлен адресату.
Архивное дело закрыто краткой справкой: «В связи с прекращением контакта между представителями УСС и представителями Первого управления МТБ СССР, а также в связи с последовавшей ликвидацией УСС и отставкой генерала Донована дело дальнейшим ведением прекращено… 24 октября 1946 года».
Автор книги о Доноване А.К. Браун заканчивает главу о сотрудничестве УСС с советской разведкой рассказом о том, что последней информацией генерала Донована генералу Фитину была передача детального описания зубов Гитлера. Описание было получено американцами от захваченного ими личного дантиста Гитлера профессора Блашке, бежавшего из Берлина в Берхтесгаден вместе с адъютантом Гитлера[57]. Однако эта информация оказалась запоздалой, рентгеновские снимки зубов Гитлера были найдены советским полковником Горбушиным и военной переводчицей Еленой Ржевской в бомбоубежище разрушенной имперской канцелярии в День Победы - 9 мая 1945 года[58].
После победы над Японией Управление стратегических служб просуществовало недолго, в октябре 1945 года оно было ликвидировано президентом Трумэном, и генерал Донован вернулся к частной адвокатской практике в Нью-Йорке.
Сотрудничество между советской и американской разведками продолжалось всего полтора военных года. В ходе этого сотрудничества были реализованы далеко не все замыслы, обсуждавшиеся на первой встрече между Фитиным и Донованом 27 декабря 1943 года. Совершенно естественно, что каждая сторона руководствовалась своими политическими интересами. «В середине 1944 года, — пишет биограф Донована, — отношения между УСС и НКВД, казалось, развиваются удовлетворительно. Однако подспудные политические отношения между Россией и Америкой не способствовали такому сотрудничеству. Ибо назревали тяжелые и зловещие события»[59]. Автор, видимо, имел в виду послевоенную холодную войну.
Тем не менее в ходе сотрудничества от американской разведки была получена политическая и военная информация, представлявшая в годы войны особую практическую ценность. Выражая в одном из писем Фитину признательность за «атмосферу дружеского сотрудничества», глава разведки США писал: «Я уверен, что наш успех, который мы до сих пор имели в нашем общем деле, показывает, на что способны союзники в совместных действиях, по крайней мере, в области разведки».
