Однако главная трудность была обусловлена тем, что политическое руководство страны, руководство разведки и резиденты допустили серьезные просчеты и медлительность при организации разведывательной деятельности с нелегальных позиций на случай войны, и особенно отъезда из Франции советских официальных представительств.
Весьма показательно письмо резидента в Виши руководству НКГБ от апреля 1941 года, в котором, в частности, говорится следующее: «Я с большим нетерпением ожидаю обещанных Вами инструкций. Они необходимы, во-первых, потому, что сейчас я полностью оторван от К (парижского резидента. — Прим. авт.), ибо нет возможности поехать ни ему ко мне, ни наоборот. Да и телеграфной связи (с Парижем. — Прим. авт.) в последнее время не стало. Во-вторых, потому, что в такой международной обстановке может случиться, что и связь с Вами станет также нерегулярной».
22 июня 1941 года генконсульство СССР в Париже, под прикрытием которого работала парижская резидентура, подверглось нападению отряда СС и было ликвидировано.
30 июня 1941 года правительство Петэна разорвало дипломатические отношения с СССР. Все официальные советские представители были высланы из Франции.
К этому моменту нелегальная разведывательная группа, которую возглавлял опытный агент француз «Ром», объединяла основную часть нашей агентуры. Группа действовала на оккупированной немцами французской территории и базировалась в Париже. Сформировалась она на основе нелегальной спецгруппы агента — француза «Густава», работавшей во Франции с конца 20-х годов вплоть до 1939 года, когда она была реорганизована.
Сам «Густав» с лета 1940 года находился на юге Франции, куда он был вынужден уехать по соображениям личной безопасности. Там, в «свободной зоне», он по заданию Центра создал самостоятельную нелегальную разведгруппу из агентов, уже проживавших в этом регионе или уехавших туда по тем же причинам, что и он.
Кроме того, на юге Франции работали две отдельные небольшие нелегальные группы, организованные в 1940 году из агентов, ранее действовавших в Испании.
До закрытия «легальных» резидентур советской внешней разведки в Париже и Виши наши разведгруппы во Франции действовали под их руководством. И поддерживали связь с Москвой главным образом через эти резидентуры. Но после отъезда в Союз советских официальных представительств, а следовательно, и оперативных работников, оказалось, что способы и условия двусторонней связи Центра с разведгруппами и агентами-одиночками во Франции не были как следует обговорены и отработаны. Не была отлажена и радиосвязь. Рации у «Густава» не было вообще, а радиосвязь группы «Рома» прекратилась через несколько сеансов по техническим причинам. Радиотехник группы не сумел быстро исправить неполадки.
Как видно из имеющихся в архиве материалов, значительная часть вины за такое положение дел лежала на руководстве разведки. За несколько дней до нападения Германии на Советский Союз у руководства не было четкого представления, как будет организована связь, если подобная ситуация возникнет. Оно вновь запросило у парижского резидента отчет о проделанной работе но обеспечению связи между разведгруппами и Москвой на случай эвакуации советских учреждений из Франции. Увы, резидент отчитался по этому вопросу уже после возвращения в Союз…
Поскольку проблема восстановления связи стала ключевой как для Москвы, так и для разведгрупп, обе стороны решали ее в совершенно неблагоприятной для этого обстановке.
В декабре 1941 года парижской разведгруппе удалось наладить работу рации. В неоккупированной зоне вскоре также был развернут пункт в районе Марселя для поддержания самостоятельной радиосвязи с Центром. Радистам обеих групп оставалось лишь «достучаться» до своих московских коллег, что оказалось нелегким делом.
В начале 1942 года пришла, наконец, помощь со стороны Москвы. По указанию ЦК ВКП(б) в июне 1941 года в составе Первого управления НКГБ было создано специальное подразделение для поддержания постоянной связи с агентурными группами, находившимися в Германии и на территории оккупированных ею государств. Однако тяжелое положение, в котором оказался Советский Союз в первый период Великой Отечественной войны, и установление немцами контроля почти над всей Европой делали исключительно трудным делом заброску связников во Францию.
Такая возможность представилась после достижения в августе 1941 года договоренности между НКВД СССР и разведслужбой Великобритании о сотрудничестве в ведении работы против Германии и ее союзников. Это соглашение предусматривало оказание английской стороной содействия советским спецслужбам в установлении и поддержании связи с резидентурами и агентурой в Германии и оккупированных ею странах.
Уже в ноябре 1941 года в Англию прибыла первая группа наших связников. В их числе была «Ханна», предназначенная для заброски во Францию, где она должна была связаться с руководителями нелегальных разведгрупп, передать им инструкции, деньги, новые коды и условия связи. После ряда неудачных попыток англичан высадить «Ханну» воздушным путем она была ночью 10 января 1942 года доставлена на быстроходном катере к французскому побережью. На катере также находился проводник, который переправил связника на берег и провел через первую линию охраны побережья.
«Ханна» успешно добралась до Парижа, разыскала «Рома», а через него «Густава» и агента «Алекса», специально оставленного для работы в неоккупированной зоне. После этого с Центром была установлена радиосвязь, которая продолжалась с перерывами некоторое время. Обе группы информировали о своих диверсионных акциях, сообщили сведения военного характера, в том числе о дислокации и перемещениях некоторых немецких и французских воинских частей.
Затем радиосвязь прервалась окончательно. Вначале она прекратилась с группой «Рома». Это случилось из-за серьезного провала в Париже: ареста полицией Ханны летом 1942 года при попытке совершения ею диверсионного акта (поджога зернового склада). Как отмечается в полицейской справке, составленной на основании допроса арестованной, «Ханна» сама «проявила желание поработать более активно». Поэтому «Ром» включил ее в одну из диверсионных групп, хотя и не считал это необходимым. При обыске полицейскими и гестаповцами квартиры «Ханны» были обнаружены материалы, давшие основания для ареста «Рома» и более десятка других членов его группы.
Благодаря тому, что на момент ареста «Рома» радиосвязь с Москвой у его группы была, руководство разведки было немедленно поставлено в известность о случившемся. Оставшиеся на свободе члены организации предпринимали попытки установить причины провала и спасти арестованных путем подкупа соответствующих чиновников французской полиции. Но они успеха не имели, несмотря на проявленную готовность к сотрудничеству одного полицейского. Следствием по делу группы «Рома» занималось только гестапо. Французская полиция не располагала сведениями по данному вопросу и не могла повлиять на ход событий.
На допросах «Ром» стремился сделать все для того, чтобы облегчить судьбу остальных арестованных товарищей, и основную вину взял на себя. Имеющиеся агентурные данные свидетельствуют о том, что гестаповцев поразило, с какой твердостью держался агент и отстаивал идеалы, ради которых он вел борьбу против немцев.
В ходе следствия и суда было установлено, что группа «Рома» создана органами безопасности СССР и работала на советскую разведку. «Ханна» и «Ром» были расстреляны. Другие арестованные были также казнены или осуждены на длительные сроки заключения, депортированы в Германию. В дальнейшем деятельность «Рома» и его группы в период немецкой оккупации получила высокую оценку Центра.
В ноябре 1942 года замолчала и рация, находившаяся в южной зоне. Это случилось главным образом потому, что с приходом немцев в Марсель возросла угроза ее обнаружения. Руководство южной разведгруппы сочло целесообразным отказаться от использования радиостанции.
В начале 1943 года по инициативе ряда уцелевших агентов было принято решение об объединении в одну организацию «южной» и «северной» разведгрупп и создании в Лионе единого «руководящего центра» из четырех опытных агентов. Его возглавил агент «Алекс», до этого времени находившийся на юге страны. При принятии решения учитывались, в частности, два обстоятельства. Во-первых, демаркационная зона, ранее разделявшая страну на «свободную» и оккупационную зоны, в 1942 году фактически перестала существовать: вся Франция оказалась под оккупацией немцев. Во-вторых, сильно уменьшившаяся, обескровленная парижская организация нуждалась в притоке свежих сил.
