— Я думаю, это сигнал с Марса.

— Да бросьте вы.

— О'кей, может, и не с Марса. Но этот язык явно неземного происхождения. Что, если это было предупреждение. Вроде: прекратите запускать ваши «шаттлы», а не то зажарим вас, как котлету.

Директор Си-би-эс ньюс смерил его скептическим взглядом:

— И все это в трех буквах — Эм, перевернутой Эн и Пи. Так что ли?

— А почему бы и нет? — с надеждой в голосе изрек Раст.

— Может, это заставка марсианского телевидения? Кстати, Раст, на кого вы работаете?

— Я в свободном полете, — ответил Раст.

— Хорошо, поставим вопрос иначе. С кем вы предпочитаете работать?

— "Инквайрер", — признался тот.

Кадр за номером тринадцать полетел в сторону двери.

— Отправляйтесь следом, — вспылил разгневанный босс Си-би-эс. — Сделки не будет.

В Эй-би-си и Эн-би-си двери захлопывались перед самым носом Раста. Он даже не успевал прошмыгнуть мимо охранников в фойе.

И в том и в другом месте его встретили одной и той же фразой:

— Нам уже все о вас известно.

Оставалась единственная контора — «Фокс».

Там были заинтересованы. Весьма.

— Рейтинг нашей программы, посвященной вскрытию инопланетянина, оказался настолько высок, что нам придется повторить ее на следующей неделе, — сказал ему директор службы информации, просматривая его снимки.

— Значит, вы берете?

— Разумеется, берем. У нас теперь имеется служба новостей. Одно условие. «Фоксу» должны принадлежать исключительные мировые права на эти материалы. Вы сами пойдете в пакете.

— В пакете? — не понял Раст.

— Это фотографии. Нам нужен живой персонаж, который прокомментировал бы их на экране. Вы самый подходящий.

— Двадцать тысяч баксов, — выпалил Раст.

— По рукам.

Не прошло и часа, как «Фокс» организовал специальную трансляцию. Счастливый, потный от возбуждения Трэвис Раст оказался на национальном телевидении, вещая на всю страну о том, как он оказался вблизи центра имени Кеннеди, что он видел, чего не видел и какова его версия относительно загадочных букв, которые возникли на небосклоне за несколько мгновений до того, как был уничтожен космический челнок «Релайент».

Передача шла вживую. Раст уже представлял себя человеком богатым и известным. Разумеется, он мечтал и о счастливых переменах в карьере. Масс-медиа постоянно ощущали нехватку телегеничных ведущих-экспертов. А Трэвису Расту ничто не доставляло большего удовольствия, как порассуждать о космической угрозе — в этом вопросе он был докой, хоть и непризнанным. Все-таки не зря он начиная аж с 1984 года регулярно читал «Нэшнл Инквайрер».

Эти размышления были прерваны откуда ни возьмись появившимися в студии тремя молодчиками в черных костюмах и непроницаемых солнцезащитных очках, которые без лишних слов конфисковали все фотографии, а заодно и самого Трэвиса Раста.

— Эй, ребята, вы откуда? — вопрошал недоумевающий и беспомощный взгляд интервьюера, коим последний провожал поникшую фигуру Раста, под белы руки увлекаемого к выходу.

Словно затылком почувствовав этот вопрос, один из троицы оглянулся и рявкнул:

— Федеральные агенты! — Однако удостоверения не показал.

— Это люди в черном! — верещал Трэвис Раст. — Они заметают следы!

— Что? — Ведущий, подхватив микрофон, кинулся следом.

— Расскажите о том, что здесь произошло, моему редактору в «Инквайрер»!

Таким миру запомнился Трэвис Раст, который вслед за этим исчез с горизонта вплоть до тех самых пор, пока мир не оказался на грани, а может, и за ней.

В клинике «Фолкрофт», что в местечке Рай, штат Нью-Йорк, при неверном и зыбком свете флуоресцентных ламп доктор Харолд В. Смит сидел перед монитором своего компьютера, который издавал короткие гудки, сигнализируя о появлении в электронной сети сообщения, имеющего отношение к текущему заданию.

Сообщение исходило из Ассошиэйтед Пресс. В нем говорилось о том, что по «Фокс телевижн» передавали интервью с неким фоторепортером, которому удалось заснять на пленку последние мгновения «Релайента».

Одного прикосновения к клавише было достаточно, чтобы монохромный янтарный монитор превратился в цветной телевизионный экран. Нажав другую клавишу, Смит вывел на экран местный канал «Фокса».

Он застал тот самый момент, когда трое безликих громил в черных строгих костюмах и темных очках выволакивали из студии Трэвиса Раста, который что-то верещал о людях в черном.

— Что за «люди в черном»? — пробормотал Смит.

Отмахнувшись от этого вопроса, Смит поспешил сосредоточить внимание на ведущем «Фокса», пытавшемся заполнить затянувшуюся паузу, заикаясь и с недоумением поглядывая на пустое кресло, которое все еще вращалось после того, как гостя его передачи умыкнули столь бесцеремонным образом.

— С нами был Трэвис Раст. Его забрали люди, заявившие, что они являются правительственными агентами. Подводя итог, напомним, что мистеру Расту удалось запечатлеть на пленке, возможно, наиболее важный момент, объединяющий два события — крах «Биобаббла» и гибель «Релайента». За какие-то секунды до того, как космический челнок превратился в пузырящееся расплавленное месиво, на ночном небосклоне появилось зловещее послание. Оно состояло из трех букв, две из которых напоминали буквы латинского алфавита, а третья была похожа на перевернутое N.

Камера крупным планом взяла трагически серьезное лицо ведущего. На лбу у него блестели бисеринки пота.

— Не является ли этот акт предупреждением нам, исходящим от секретной службы, действующей за пределами нашей планеты? — задал он риторический вопрос.

— Чушь собачья, — выдохнул Смит и потянулся к клавише, которая должна была вернуть компьютер в нормальный режим.

В этот самый момент на экране появилась та самая фотография.

Харолд В. Смит замер. Прильнул к экрану, на котором на фоне темного небосклона мерцали три загадочные буквы. Обычно плотно сжатые губы его округлились, потом челюсть его отвисла, и изо рта вырвался не то вздох, не то стон:

— О мой Бог!

Не отрывая взгляда от экрана, Смит нащупал трубку аппарата, соединявшего его с Белым домом.

Когда зазвонил телефон, Президент Соединенных Штатов совещался со своими советниками по национальной безопасности.

В день его первого появления в Овальном кабинете предыдущий Президент рассказал ему о КЮРЕ и о специальном портативном мониторе, который предупреждает о звонках по «горячей линии».

Слагая с себя полномочия. Президент протянул переносной монитор своему предшественнику:

— Теперь это ваша забота.

Услышав сигнал, Президент обратился к собравшимся:

— Извините, джентльмены. Мы так давно здесь сидим, что я, кажется, вот-вот прольюсь настоящим потопом.

Советники тем временем висели на телефонах, пытаясь выяснить, какая именно организация или агентство стояли за похищением — прямо во время эфира — репортера, поэтому едва ли заметили исчезновение босса. Работал стоявший в своей нише телевизионный приемник.

Небольшой лифт вознес Верховного главнокомандующего на тот этаж, где находилась спальня Линкольна. Президент судорожно схватил красную трубку.

— Докладывайте, Смит.

— Господин Президент, по «Фокс ТВ» передают странные вещи.

— Да. Я слышал. Про какого-то кретина репортера из «Инквайрер». Бред.

— Я так не думаю.

— Что они там мелют про каких-то марсиан?

— Господин Президент, эти буквы не марсианские. Это кириллица.

— Это что еще за зверь?

— Буквы русского алфавита, изобретенного в девятом веке Святым Кириллом. Кириллица основана на греческом алфавите, поэтому между ними много общего.

Голос Смита был ниже обычного и более хриплым. Президент решил выслушать до конца.

— Они показали три буквы, — продолжал Смит. — Эм, перевернутое Эн и Пи.

— Ну?

— В русском языке сочетание трех этих букв звучит как «meer».

— Как это из Эм-эн-пи получилось «м-и-р»?