– Это оскорбительно! – Занервичав, воскликнул Саймон. А я настороженно напряглась, нахмурилась, вновь внимательно наблюдая за происходящим в соседнем помещении для допросов. – Как Вы смеете так считать?!

Бёрз даже подскочил с места, видимо желая покинуть помещение, уйти от неудобного вопроса.

– Сядьте! – Тут же приняв очень строгий и враждебный вид, прорычал Эквуд. – Мы еще не закончили!

А у меня вмиг в голове запрыгали мысли: что такого необычного мог заподозрить Рик? Почему Саймон так реагирует? Да и под ложечкой, отчего-то вмиг похолодело. Вот совсем не понравился мне такой поворот в разговоре. Вот совсем…

Интуиция отчего-то подсказывала: то, что мне предстоит услышать, вновь разобьет вдребезги мою веру в добро, искренность и чистые человеческие чувства.

Я внимательно наблюдала, как Бёрз с отчаянием в глазах буквально падает на стул. Совсем осунувшись, он тяжело и печально вздохнул и тихо, едва слышно заговорил:

– Не говорите пожалуйста об этом Илейн, – он грустно и виновато поднял свои темно-зеленые глаза и посмотрел на Эквуда.

Рик ничего ему не ответил, лишь внимательно следил за парнем, ожидая от него чистосердечных признаний. Да и обещаний он ему давать не мог. Прекрасно ведь понимал, что я скорее всего слышу их разговор.

Не дождавшись ответа, Саймон пододвинулся к столу, опустил на него подрагивающие руки и заговорил:

– Да, когда я впервые увидел ее в библиотеке Академии, когда узнал через картотеку, кто она такая, у меня возникло желание воспользоваться силой, которой обладает девушка. Есть уйма способов это сделать… – Он на миг замолчал, вновь украдкой кинув взгляд на Эквуда. Дождавшись с противоположной стороны стола кивок, Бёрз вновь уткнулся взглядом в лежащие на столе ладони и продолжил: – Я с юного возраста много читал, много книг перебрал, в надежде, что однажды найду способ, который сможет излечить мой недуг. Не хотелось всю оставшуюся жизнь быть изгоем общества, неудобным, дефектным сыном. А тут такая удача… Встретив Илейн, я рассчитывал, что мы подружимся, что мне удастся расположить ее к себе, но все, что я мог дать взамен – были знания и литература, что ей не доступны. То, что изучают квантали-женщины в Академии: общие нормативы, контроль над стихиями, их правильное использование, ну и стандартная программа, которую проходят все. А Или всегда была любознательной, стремилась познать что-нибудь еще, совершенно новое, то, чему ее не учили.

– И что же Вас остановило? Почему не воспользовались такой прекрасной возможностью? – Серьезно произнес Рик, когда Саймон вновь притих.

– Я влюбился, – печально произнес он. – Моя скучная жизнь с ее появлением наполнилась смехом, весельем, ее энергичностью, задорным нравов, страстью к авантюрам. Да и к тому же, Илейн не ответила мне взаимностью, – грустно усмехнувшись и поправив очки, добавил он. – Но я вдруг понял, что, даже когда просто нахожусь рядом с ней, мне становится лучше. Это необъяснимо, но это так. Она своим хорошим отношением, теплыми дружескими чувствами непроизвольно давала подпитку моей слабой, едва трепещущей внутри стихии…

Бёрз продолжал говорить, а у меня на глаза вдруг навернулись слезы. Громко всхлипнув и помотав неверяще головой, закрыла лицо ладошкой, начиная плакать. Было так обидно, так горько осознавать, что даже тот, кого я считала долгие годы своим другом, таковым не являлся. Все вокруг, весь мир был фальшью. И сейчас, сидя в маленькой комнатке для прослушки, я в очередной раз столкнулась с этой жестокой, беспощадной правдой. У меня не было семьи, не было друзей. Я чувствовала себя одинокой, преданной и такой несчастной.

Больше не слушая оправданий Бёрза, не желая знать, что еще он скажет Рику, я встала со стула, всей душой желая поскорей покинуть помещение. На вмиг ослабевших ногах я добрела до двери, отворив ее, вышла в тусклый коридор и направилась в комнатку ожидания. Очертания помещения, в которое я вошла, тонули в пелене слез, по щекам текли соленые ручейки, срываясь с подбородка на скромное платье, оставляя влажные разводы, но мне было все равно. На все плевать! Ведь последние крупицы прошлого, за которые я цеплялась, стараясь сохранить и бережно лелеять в памяти, словно мелкий песок утекали сквозь пальцы, развевались по ветру, превращаясь в ничто: не имеющее смысла, причиняющее лишь душевную боль.

На миг я даже подумала: «Зря жизнь одарила меня стихиями. Не будь их, люди, возможно, искренней относились бы ко мне. Душевней. А главное не пытались использовать. Ведь, что бы можно было с меня взять? Лишь взаимность!»

Совершенно обессиленно рухнув на стоящее в помещении для ожидания кресло и невидящем взглядом уставившись в окно, заливаясь слезами, оплакивая прошлое, я, замерев, осталась ждать Эквуда. Он сам все выяснит, узнает, что требуется, а у меня просто не было на это сил.   

Неизвестно, сколько времени я просидела в пустом и тихом помещении, пытаясь прийти в себя, смириться и скинуть груз горькой обиды, что навалилась на меня пуще прежнего, но наконец дверь распахнулась, впуская Эквуда. Встрепенувшись и быстро вытерев слезы, я грустно взглянула на него.

Не знаю, что я желала увидеть на его лице, но точно не тревогу. Еще не совсем успев успокоиться, вновь всхлипнула. Грусть и жалость к себе, вмиг сменились страхом, стоило заметить в руках Рика часто мигающий кристалл. Тот самый, с помощью которого он разговаривал по работе. Не спрашивая ни о чем, не делясь подробностями разговора с Саймоном, он, быстро отыскав меня взглядом, строго и напряженно бросил:

– Уходим! Скорей!

Я, послушно подскочив, с напуганным видом, тут же устремилась за спешащим вон мужчиной. Сердце тревожно стучало в груди, дыхание сбилось, пока я торопливо почти бежала за ним следом к портальному залу, и, лишь остановившись у двери, мне удалось испуганно спросить:

– В чем дело? Что случилось?

Я отчаянно желала знать, что стало причиной нашего поспешного ухода. В мыслях вертелось самое ужасное. Что-то с Эйданом? Ему стало хуже? У нас проблемы? Или у Эквуда?

Резко открывая перед нами дверь, Рик торопливо и очень тревожно произнес:

– В госпиталь явились гвардейцы. Приказ короля немедленно сопроводить тебя и Траера к нему.

«Король желает нас видеть… Зачем?!» – Завертелась в голове тревожная мысль.  

Я было начала вновь заламывать пальцы, но мне не позволили этого сделать. Эквуд потянул меня за собой, быстро отдал пропуска магам, торопливо подвел к порталу. Миг, и мы вновь оказались в госпитале тайной канцелярии того самого королевского Величества, который судя по скорости выполнения приказа, нашим шустрым перемещениям и напряженному лицу Рика, был чем-то крайне недоволен. Интересно только чем?  

– Великие! Как хорошо, что Вы явились! – Едва мы шагнули из портала, воскликнул лекарь, который, кажется, занимался здоровьем Траера. – Они явились так внезапно! Мы едва успели осмотреть Его сиятельство. – Бросив на меня быстрый взгляд, он тревожно добавил, разворачиваясь к выходу из зала. – А потом они потребовали, чтобы их сопроводили к леди. Я ответил, что она на прогулке, и сразу вызвал Вас.  

– Все правильно сделали, – напряженно сдвинув брови, ответил Рик, вновь хватая меня за локоть и волоча: сконфуженную, растерянную и дрожащую от напряжения к той же двери, на выход. – Перечить им не стоит.  

Как только мы оказались в коридоре, вдалеке которого замаячили маги в черной форме, запаниковала окончательно.  

– Я не знаю, зачем они здесь и что нужно королю. Ступай с ними, не перечь и не вздумай сопротивляться, – таща меня к ним, тихо бормотал Эквуд. – Я выясню, что происходит и постараюсь вам помочь. Мне нужно время.  

Большими, округлившимися от ужаса глазами я смотрела на гвардейцев, но и Рика слушала при этом очень внимательно, а потому, после его слов, судорожно кивнула.  

«Ну о каких тут «перечить» может идти речь?! Он что, думает, я решусь сопротивляться королю?! Это же самоубийство! Пойду, конечно, с ними, куда я денусь! Сознание бы только не потерять от такого резкого и внезапного внимания к моей маленькой, скромной, даже я бы сказала, незначительной персоне! Такая честь – личная аудиенция!»