Знахарка ему посоветовала:

— Выпусти сегодня ночью своих буйволиц из дому, и, в чей двор они войдут, тот и увел лошадей твоих караульщиков.

Хан выпустил со двора своих буйволиц по свежему снегу, и они зашли во двор вора-ногайца. А вор был вещим; он погнал буйволиц впереди себя, загонял их в каждый двор, и затем пригнал их к себе и зарезал.

Как бы то ни было, а хан утром вышел из дому и видит, что следы от его буйволиц есть в каждом дворе. Бросил он поиски своих лошадей и принялся искать своих буйволиц.

Знахарка опять наставила его:

— Пошли свою жену, будто ты болен и требуешь буйволиного мяса. И вором будет тот, от кого она принесет буйволиное мясо.

А почему нет? Хан послал свою жену на поиски буйволиного мяса, и она попала в дом вора-ногайца. Самого вора дома не было, но жена его дала ей немного буйволиного мяса. В тот же миг явился домой и вор и в необычайном удивлении говорит:

— Почему ты дала ей так мало? Ведь у нас есть мясо двенадцати зарезанных буйволиц!

С этими словами он вернул ханскую жену обратно в дом, завел ее в комнату, и она осталась там с плачем.

Хан стал разыскивать теперь уже свою жену, и, так как найти ее не мог, он распустил такой слух:

— Тому, кто укажет мне, где находится жена моя, лошади мои и буйволицы, я подарю пленницу-рабыню.

Люди не верили хану, боялись, что он обманет. Тогда хан, вывел свою дочь к людям, и от ее красоты мир озарился светом. Вор-ногаец был пленен дочерью хана. Недолго думая, он заходит к хану и спрашивает у него:

— Если я тебе возвращу все, что у тебя пропало, то что ты мне за это дашь?

— Я выдам за тебя вот эту свою дочь, а кроме того, одарю тебя имуществом, потому что, если я их не найду и умру, на том свете мне предстоит умереть второй раз.

Хан дал ему твердое слово. Вор-ногаец поверил ему и сперва вернул ему его жену, потом лошадей, а относительно его буйволиц он сказал:

— А их я зарезал.

Хан выдал за него свою дочь и одарил большим богатством. И до сих пор они живут и поживают.

Как из всего того ты ничего не видел, так да не посетят тебя никакие болезни, никакие напасти.

Я женился, и был у меня шафер. Когда я в первую ночь входил в свою спальню, шафер мой ударил меня войлочной плетью, и я превратился в серого быка. Той же ночью он поехал на мне за солью и привез ее на мне. Когда я вернулся обратно, то стал опять таким, каким был.

Во вторую ночь, когда я входил в дверь, он превратил меня в серую лошадь и за ночь заставил сделать по небосводу три круга. Когда же утром я вернулся, то опять превратился в человека.

А на третью ночь я вошел с кинжалом в руке и присел рядом со своей женой. Снаружи кто-то поднял тревогу:

— Тревога, Кази, выйди наружу, люди перебили друг друга!

Я выскочил из комнаты, а он опять ударил меня войлочной плетью, и я превратился в серую породистую собаку. Я понимал, что ум мой при мне, но лишился речи. Со мной обходились, как с собакой: и один меня бил, и другой.

Через какое-то время в местность Дедената заявился какой-то алдар проведать своих лошадей. Я подался туда; табунщики задержали меня у себя и сделали сторожевой собакой. Каждую неделю по приказу алдара они резали жеребенка и кормили меня вареным мясом: сырого мяса я не ел. В течение пяти лет я не допустил до коней ни волков, ни воров.

Затем прибыл туда другой алдар, у которого волки беспощадно истребляли в большом количестве овец и баранов. Хозяин, у которого я охранял коней, уступил меня этому алдару, но предупредил его, чтобы каждую ночь он резал для меня овцу или барана, чтобы кормил и содержал меня очень хорошо. Алдар обрадовался и кормил меня очень хорошо, а я в свою очередь не дал волкам утащить даже одного козленка.

Затем мой первый хозяин уступил меня третьему алдару, у которого волк уничтожал его скотину. Хозяин и его предупредил:

— Я обходился с ним бережно, кормил и содержал его хорошо, ты тоже обходись с ним и корми его хорошо, иначе плохо будет.

Тот надел мне на шею шелковую веревку и отвел меня к своим чабанам. Старшему чабану он наказал:

— Вот этой собаке ты каждый вечер на ночь режь овцу или барана, предоставь ее собственной воле, обходись с ней хорошо, и она разделается с волками.

Старший чабан в тот же вечер зарезал для меня барана, но мясо он съел вместе с другими чабанами, а мне кинул одни только кости. И тогда я обратился с мольбой к богу:

— Боже, напусти такую непогоду, чтобы небо и земля, как говорится, избивали друг друга!

Пошел проливной дождь, и один волк стал воем созывать других волков:

— Пойдемте, утащим у этого чабана по одному барану!

А другой волк воем же отвечает ему:

— Там — Баев Кази, он нас перебьет. Если мы нападем на отару, то он круто расправится с нами.

Я воем своим сообщил им:

— Заверяю вас честным словом, что не причиню вам никакого вреда; нападайте, я тоже буду помогать вам!

Я выпустил овец, волки напали на них и в один час истребили их. Сам я бежал и пришел на старое место Нальчика. Я умирал с голоду. Два мальчика сидели возле костра, а в золе у них были один чурек и одна лепешка. Я съел их, потому что умирал с голоду.

— Вот собака съела наш чурек! — заплакали дети.

Тем временем пришла к ним мать их и сразу же мне говорит:

— Здравствуй, Кази, здравствуй! Где ты был? Ты перенес столько испытаний! Почему же ты до сих пор не обратился ко мне?

Я лишен был языка, не мог говорить, но помахивал ей в ответ хвостом.

— Подойди, — продолжала она, — съешь еще вот этот чурек и, не оглядываясь назад, отправляйся домой. Твой шафер совершил неслыханное злодеяние. Он увел твою жену и сделал ее своей женой. У него в кармане войлочная плеть. Постарайся каким-нибудь способом раньше него зайти в его спальню. Когда он и жена твоя заснут, ты поищи плеть в кармане его бешмета. Как только ты ее найдешь, проведи ею по себе и станешь тем, кем ты был. А затем ударь войлочной плетью его, и он превратится в того, в кого ты пожелаешь.

Я вышел из Нальчика и за ночь прибыл домой. Открыл дверь спальни и залез под кровать. Они вошли в спальню со светильником; светильник они потушили. Когда они заснули, я пошарил в его кармане и нашел войлочную плеть. Я провел ею по себе и стал тем, кем был.

А затем я сбросил с них одеяло, открыл их и обратился с мольбой к богу:

— О боже, обрати их, причинивших мне столько страданий, в осла и ослицу!

И они превратились в осла и ослицу.

Утром я вошел в хадзар, построенный мной, к своей матери и к своему отцу.

— Где ты пропадал, что тебя не видно было дома? — стали спрашивать они меня.

Я им ответил:

— Я отправился в Балкарию и находился там.

— Почему ты так поступил? Почему ты бросил свою жену? Твой шафер женился на ней, — сказали мне с плачем и мать, и отец.

— Ничего! Он сам себя покрыл позором. Вон я пригнал тебе, отец, пару ослов, на которых ты можешь работать.

Дигорцы любят скотину; отец побежал в хлев и, увидев осла и ослицу, обрадовался:

— Да, они для нас — хорошая рабочая скотина!

А потом я спросил их, как будто бы не знал этого:

— А где же мой шафер и жена?

Они мне ответили:

— Они бежали. Их здесь больше нет.

На этом они успокоились. На ослах же я работал до тех пор, пока не состарился.

У Бадзиевых бывалым охотником был Бадзи. Однажды он вышел на охоту и над Ахсарисаром убил оленя. Он развел костер, приготовил шашлык, поел, насытился. Для оленьей туши он устроил шалаш, положил туда тушу и прикрыл ее оленьей же шкурой. Остатки шашлыка он взял в свой подол и направился домой. Когда он отдалился от шалаша довольно далеко, шалаш завалился. Бадзи оглянулся назад и видит: олень стал таким, каким был, и пустился наутек.

Пораженный виденным, Бадзи вскричал:

— О единый бог! Я видел чудеса, твое чудо — не чудо, но более чудесного, чем это, я нигде и никогда не видел!