Я выдохнула и перевела дух.

— Не густо, — сказала мисс Милс. — Краткий и невнятный пересказ параграфа из учебника. Но зачет я вам засчитаю. Авансом, чтобы успокоить милорда Райхона. Однако если хотите иметь положительную оценку по моему предмету по итогам семестра, придется поработать. Для начала подготовьте развернутый доклад на тему, по которой сегодня пытались отвечать.

Профессор подошла к столу, взяла чистый лист бумаги и начала что-то быстро писать. Через минуту протянула листок мне.

— Будет неплохо, если в работе вы используете литературу из этого списка.

— Обязательно, — обещала я.

И обещание это, как ни прискорбно, придется выполнять. Потому что разгадать секрет кровавых надписей, найти исчезнувших студентов и стать леди Дин’эрт Райхон в ближайшую неделю я вряд ли успею, а вот запороть Элизабет успеваемость или, не дай белобрысый бог, организовать ее исключение из академии, — запросто. А этого допустить никак нельзя. Придется на днях выделить время и наведаться в библиотеку.

— Книги редкие, — предупредила профессор Милс. — Большая часть имеется в нашей библиотеке в единственном экземпляре, и, возможно, после моей сегодняшней лекции кое-кто из студентов захочет их прочесть.

Она это специально, что ли?

Хорошо, пойду сегодня же.

— И мне бы хотелось увидеть предварительный план доклада, мисс Аштон. Скажем, послезавтра.

Точно специально!

Ну, ладно, пойду сейчас же.

Все равно на свои занятия Элси давно опоздала.

Библиотека находилась недалеко от главного корпуса и размерами не уступала столовой. А если вспомнить, что помимо верхних помещений имелось еще и подземное книгохранилище — превосходила в несколько раз. Войдя внутрь, я забыла, зачем пришла, и минут двадцать бродила по просторным залам, которые, если смотреть на стены, от пола до высокого потолка занятые книжными шкафами, казались построенными из книг. Даже в переходах между секциями стояли шкафы с книгами. А какие тут были читальные залы! Мечта — а не залы! С горящими каминами, удобными диванами, торшерами и чайными столиками, на которых кто-то заботливо расставил вазочки с печеньем. Так и представляешь, как сидишь здесь, укутав ноги пледом… и спишь.

Прежде я не задумывалась о таком, а сейчас вдруг осознала, что сон — это потребность разума, а не тела, и если Элси проснулась всего пару часов назад, то я на эти пару часов уже превысила свой лимит бодрствования. Да и денек выдался не из легких.

Поэтому я отложила экскурсию и направилась к ближайшему библиотечному работнику.

— Вам в восьмую секцию, — едва услышав о драконах, отфутболила меня крючконосая зеленокожая гоблинша.

В восьмой секции мне встретилась уже вполне человеческая женщина средних лет. Взяв мой список, она быстро нашла в каталоге нужные карточки и выписала на листочек номера шкафов и полок, на которых следовало искать книги.

— Только “Город Драконов” мистера Дина уже читают, — сообщила она.

Мисс Милс предупреждала, что книги редкие и в единственном экземпляре, так что это известие не должно было ни удивить меня, ни насторожить. Но что-то в поведении библиотекарши показалось подозрительным. Может, то, как она быстро взглянула на меня поверх очков, а потом не убрала формуляр “Города Драконов” обратно в ящичек, а спрятала под толстый учетный журнал?

Естественно, как только она отошла от стойки каталога, я приподняла журнал и заглянула в карточку, чтобы прочесть, кто же никак не вернет в библиотеку сочинение мистера Дина. Заглянула и тут же отпрянула от стойки. Ну, точно как в кино! В смысле, как в романе! Книжку о драконах взял почитать Чарли Лост. Лост — потерянный. Именно такое имя я дала первому пропавшему студенту. Неужели я напала на след?

Пока библиотекарша не вернулась, я еще раз глянула на карточку, чтобы запомнить, когда именно Чарли брал книгу. Потом посчитаю, сколько времени прошло между этим событием и исчезновением парня.

Взгляд помимо даты выхватил строчку с именем предыдущего читателя, и я удивленно охнула. Не бывает таких совпадений!

До Чарли “Город Драконов” читал доктор Эдвард Грин.

Первый подозреваемый?

Я решила, что эту версию следует хорошенько обдумать.

Но вернувшись в общежитие после длительной прогулки по академгородку со связкой книг и отмороженным носом, я тут же разделась, влезла под теплое одеяло и вместо Элизабет Аштон представила себя Скарлетт О’Хара, сказав себе, что подумаю обо всем завтра…

Снилось мне что-нибудь или нет, память этого не сохранила.

А вот вылитый мне на голову кувшин ледяной воды запомнится надолго.

— Я уже и трясла тебя, и по щекам хлопала, никакой реакции, — оправдывалась Мэг за подобный способ побудки.

На счастье, половину моей короткой, но прочувствованной речи целительница не поняла: если в этом мире и существовали подобные слова и обороты, девушке из приличной семьи знать их не полагалось.

— Зачем вообще было будить? — проворчала я, отжимая длиннющую косу, которой следовало одарить не любимую героиню, а заклятого врага.

— На ужин пора. Сибил ждет. Мы ей обещали после столовой вместе на отбор пойти.

— На отбор? — я сделала вид, что не до конца еще проснулась, так как в голове Элси ни о каком отборе информации не нашлось.

— Ночью же обсуждали.

А, ночью. Тогда понятно, почему Элизабет ничего не помнит. Странно, что Мэгги и Сибил не забыли. Хотя одна — целительница, наверняка колдует что-то, чтобы оставаться при памяти, а вторая, скорее всего, сама подсыпает в спиртное всякую дрянь, от которой у нее, максимум, пророческие сны, а Элси тянет оживлять плотоядных коров.

— Не пойду никуда, — обиделась я на таких подруг. — Настроения нет.

— Ты не заболела?

— Нет.

— Откуда тебе знать? — и слушать не стала Маргарита. — Ты в таком не разбираешься. Я должна тебя осмотреть. Покажи горло.

— Де не нужно ме… А-а-а!

Милашка Мэг в секунду превратилась в злобную фурию и с силой наступила мне на ногу, а, пока я орала, успела заглянуть в рот.

— Горло розоватое. И нос слегка заложен. Глаза слезятся.

— Нога же болит! — сквозь зубы объяснила происхождение слез.

— Вот, — целительница подняла палец. — Еще и нога болит. Немедленно в постель!

— Ты ее залила!

— Так высуши. А я пока скажу Сибил, что ты заболела, и поэтому мы никуда не пойдем. Не можем же мы оставить тебя, когда тебе так плохо?

Для девицы, волнующейся о здоровье подруги, сказано это было слишком радостно.

— Стоять! — крикнула я целительнице до того, как та успела выскочить за дверь. — Почему это я вдруг заболела?

— Не хочешь болеть, одевайся, — Мэг недовольно поджала губы. — Тогда я, как и собиралась, подверну ногу на лестнице.

— Но почему?!

Маргарита закатила глаза:

— Потому что это отбор на последнюю оставшуюся роль. Роль призрака. И Сибил она не достанется так же, как до этого не досталась роль принцессы, старшей фрейлины, девушки с овечкой и дамы номер три в сцене карнавала.

Сознание раздвоилось: я твердо помнила, что не писала этого, а Элизабет не менее твердо знала, что Сибил с детства бредит сценой. Конечно же, родители ни за что не позволили бы ей “опуститься” до актерства, но спектакли в студенческом театре — это совсем иное, играть там не зазорно, а в какой-то степени даже престижно. Да вот беда — актерского таланта у Сибил было как у нищего серебра.

Хм, как у нищего серебра — это, кажется, тоже не мое…

— Она снова провалится, — тараторила Мэг, и Элси с ней соглашалась. — Снова замкнется в себе на неделю, а то и больше. Опять будет подводить глаза углем и носить то жуткое платье… Нам это надо?

Я затрясла головой.

— Вот и я об этом, — сказала Мэгги. — Она наша подруга, и мы должны сделать все, что в наших силах… Тебе же под силу поболеть вечерок? Вид у тебя, и впрямь, нездоровый. Может, действительно простудилась?