— Что это? — поинтересовалась я, опасаясь прикасаться к книге.

- “Драконий век” Эдриана Кроншайского. Вы говорили, вам нужна литература для доклада… Еще нужна ведь? Это, на мой взгляд, лучшее из того, что было написано по данной теме. Но в библиотеке академии вы эту книгу не найдете: редкое издание и суждения автора несколько отличаются от общепринятых, так что… И это не подарок, чтобы вы не думали. Вернете, когда прочтете.

— А вы не боитесь, что я испорчу такую редкую книгу?

— А вы не можете просто сказать: “Спасибо”? — вспылил доктор. — Отдайте!

Я успела первой схватить книгу и прижать к груди.

— Спасибо.

— Ваша избирательная чувствительность заразна, мисс Аштон, — процедил Грин. — Мне тоже не очень хорошо в вашем присутствии. Так что я лучше пойду.

В дверях он обернулся.

— Испортите книгу, хотя бы уголок страницы помнете, и будете радоваться, если до конца своих дней застрянете в подпространстве.

На шутку это похоже не было.

После ухода Грина заглянула леди Пенелопа. Справилась о моем самочувствии, прочла короткую лекцию о том, как неосмотрительно игнорировать тревожные сигналы собственного организма, высказала надежду, что подобного больше не повторится и предложила чая с печеньями. К рекомендациям Грина она отнеслась серьезно и хотела запретить мне приходить в лечебницу, но после согласилась, что держать меня в кабинете и брать только на обход и какие-нибудь легкие случаи — тоже вариант, а там, быть может, ко мне вернутся способности, и уровень восприятия понизится до нормы.

Оливер пришел еще через полчаса, когда мы с наставницей мило беседовали за чашкой чая о различных методах родовспоможения. Леди Райс, как она сказала мне еще в начале знакомства, не любила тратить время впустую и, раз уж все равно пришлось задержаться в лечебнице, не упустила случая повысить мои знания по акушерству. То, что детальное описание проведения поворота на ножку способно испортить “чувствительной барышне” аппетит, ей и в голову не пришло.

— Рад, что вам уже лучше, Элизабет, — сказал ректор, своим появлением избавивший меня от продолжения интереснейшего рассказа. — Я принес ваше пальто.

Он был не просто мил — он был сверхмил, особенно, если сравнивать с доктором Грином. Умом я понимала, что это не более чем проявление заботы о пострадавшей, в том числе и по недосмотру старших, студентке. Но до чего же приятно!

— Уже стемнело. Не возражаете, если я провожу вас в общежитие?

И с каждой минутой все приятнее…

Я представила, как мы будем идти по освещенным фонарями снежным аллеям, и он, как джентльмен, конечно же, предложит мне руку и не станет молчать всю дорогу, а расскажет о чем-нибудь занимательном, чтобы отвлечь меня и развлечь, например, о хвостатых проклятиях…

О порталах я, естественно, забыла.

“Прогулка” оказалась удручающе короткой. Я надела пальто, попрощалась с леди Пенелопой, взяла книгу о драконах и через секунду уже стояла на крыльце общежития.

— Надеюсь, вы не в обиде, что я рассказал о вашей проблеме доктору Грину? — спросил ректор. — Если вы и дальше планируете изучать целительство и приходить в лечебницу, меры предосторожности не помешают.

— Конечно, — согласилась я и вздохнула: — Выбрала, называется, безопасную специальность.

— Замечательная специальность, — улыбнулся Оливер. Закралась в голову мыслишка, что он догадывается, как действует на меня его улыбка, и беззастенчиво этим пользуется. — Леди Пенелопа говорит, что вы делаете успехи в учебе. А когда к вам вернутся способности, естественная защита восстановится, и вы перестанете чувствовать негатив от чужой магии. Главное, не отчаивайтесь. Приходите ко мне завтра после занятий, и мы подумаем, что еще можно предпринять. Выводить вас на промежуточный уровень после сегодняшнего я больше не рискну. Хотя… Вы действительно никогда прежде не входили в подпространство? Я еще в первый раз заметил, как глубоко вам удалось погрузиться, а сегодня вы пробыли там более двадцати минут — это невероятно для новичка.

— Нет, до наших занятий — никогда, — ответила я не слишком уверено.

Если терминал и люк мне не примерещились, в буферный отсек между мирами можно пройти, погрузившись в подпространство осязаемой магии или, в моем случае, — серых песков. То есть, терминал — часть подуровня. И я, прежде чем попасть на Трайс, достаточно долго говорила там с одним блондинистым богом. Если так, то получалось, что в подпространство я выходила еще до медитаций с ректором. Через свой чердак. И сегодня могла вернутся тем же путем.

Только что случилось бы с Элси? Умерла бы от кровоизлияния в мозг? Или наоборот — вернулась бы в свое тело, как и я — в свое? Столько вопросов…

— До завтра, Элизабет, — поклонился, прощаясь, Оливер.

— До завтра, милорд.

Вечер я провела в компании подруг.

Мороженое и горячий шоколад.

Восторг и зависть в глазах Мэг, когда я рассказала о виденной сегодня операции.

Заумные рассуждения Сибил, у которой, не вдаваясь в подробности, я решила расспросить о выходе на иные пласты бытия, — как-никак, прорицатели ближе всех к астральному миру.

А ночью, поняв, что с лихвой отоспалась в комнате наставницы и пока не нуждаюсь в отдыхе, я зажгла лампу и открыла книгу Грина. Первых двух глав хватило, чтобы убедиться: это именно то, что нужно для моего доклада.

Совпадение?

Я задумчиво пролистала книгу, сама не зная, что хочу найти. Долго изучала тиснение на обложке и иллюстрацию на первой странице. А потом, совершенно случайно, открыла форзац. В углу, поверх бледного орнамента, красивым округлым почерком было выведено: “Эдварду. С теплом и нежностью. К. С-Д”.

Только один человек из тех, кого мы с Элизабет знали, имел такие инициалы. Камилла Сол-Дариен.

Все страньше и страньше. Рано или поздно все девочки, оказавшиеся в волшебном мире, приходят к этому выводу.

Потерять магические способности не только плохо, но и хорошо.

Во всяком случае, именно в этом пытался убедить меня Рысь.

— Сама подумай, испытание непростое, а тебе и стараться не нужно, чтобы его пройти.

Оборотень нашел меня на целительском факультете, где я самостоятельно штудировала учебники, пока леди Райс проводила семинар у пятого курса, и выманил из кабинета, чтобы поделиться новостями и возникшей у него грандиозной идеей.

Новости заключались в том, что Норвуду удалось разузнать все, что только можно об обществе Огненного Черепа. Тайном обществе, естественно. Если можно считать тайной студенческую организацию, официально зарегистрированную в ректорате. Но такие уж тут были порядки. Общество было организовано лет сто назад парнем по прозвищу Огненный Череп, студентом академии, которому надоели упреки обделенных даром сверстников в том, что маги ни на что не способны без своей силы. Поэтому он вместе с единомышленниками организовал такой себе бойцовский клуб для магов, но без магии. Его члены состязались, нанося друг другу телесные повреждения разной степени тяжести, не применяя дар.

Зачем это нужно, я не понимала. Как и того, почему мы не можем расспросить об Огненном Черепе и непосредственно о состоявшем в клубе Германе Складовике у Саймона Вульфа. Это было бы быстрее. И безопаснее. Но Рысь решил, что нам во что бы то ни стало нужно самим попасть в ряды безмагических бойцов.

— У них жесткие критерии отбора. Оборотней сразу бракуют. Мы, даже без магии, намного сильнее и быстрее. Остальных проверяют на устойчивость. Нужно сдержаться от применения заклинаний в экстремальных условиях.

Вот тут-то я и поняла окончательно, что идея не плохая, а очень плохая.

— Не переживай, — беспечно отмахнулся от моих опасений друг. — Будет не страшнее чем тогда, в библиотеке. Попугают тебя молниями и огнешарами, может, слабеньким разрядом кольнут. Главное, защиту непроизвольно не выставить. А ты и не выставишь.

— Утешил, — пробурчала я, обдумывая “заманчивое” предложение.