— Может быть, — улыбка стала задумчивой. — А этот Стальной Волк, и правда, отличный боец. Вы действительно не знаете, кто он?

— Думаете, я стала бы вас обманывать? — возмутилась я. — А… что бы вы сделали, если бы знали, кто он?

— Жестоко отомстил, естественно! — продолжал улыбаться он. — Я ведь малефик, мстительность и злопамятность — мои главные черты.

— Шутите?

— Почему же? Уж парочку внеплановых зачетов всяко подстроил бы. А если специальность предполагает — еще и по полигону погонял бы.

— И хвост ему! — рассмеялась я.

— И хвост! — поддержал “мстительный” ректор. — Кстати, я не рассказывал, идея с хвостатыми проклятьями имела успех. Студенты ведь именно хвостами называют несданные зачеты? Так вот после той практики…

Неловкое движение заставило Оливера прервать рассказ. Улыбку сменила гримаса боли.

— Вам нужно в лечебницу, — напомнила я. — Расскажете после.

— Завтра, — пообещал ректор, поднимаясь на ноги. — После того, как у вас закончатся занятия с леди Райс. Как всегда.

О, боже! Как упоительно прозвучало это “как всегда”!

Но на этом приятности не закончились.

Общежитие было совсем рядом, но Оливер снова втянул меня в вихрь портала и доставил прямо на крыльцо. Взял здоровой рукой мою руку, поднял и легонько коснулся губами пальцев.

— Спасибо за чудесный вечер, Элизабет.

После того, как он исчез в новом портале, я сгребла с перил снег и размазала по лицу. Жаль, поблизости не было подходящего сугроба — нырнула бы целиком.

Чудесный вечер…

…Я шла через мрак терминала к светящемуся люку в полу.

Еще несколько шагов, и буду дома.

В своей квартире.

Три комнаты, совмещенный санузел, телевизор, телефон, интернет.

Уютный диванчик, плед и свернувшийся в ногах кот.

Любимый сериал и не успевшая остыть пицца.

Вычеркну из жизни события последних недель.

Возможно, не сразу, но через месяц или через год смогу убедить себя в том, что все это было сном.

А быть может, это и есть сон.

Академия магии, для той, кто давно уже не верит в чудеса. Подруги, которых у меня нет в реальной жизни. Больница, где я никогда не буду работать. Красавец-мужчина, который никогда не обратил бы внимания на меня настоящую…

Я буду скучать по нему. И по всему остальному тоже.

Но вернуться — это правильно.

Лучше сейчас, пока я еще не поверила, что все это — моё…

Последние шаги, и я склоняюсь над люком. Смотрю на лестницу внизу, выложенный плиткой пол и расшатанные перила.

Моё — там.

Я понимаю это, но отчего-то не могу решиться…

И кто-то решает за меня.

— Опять? — спрашивает гневно темнота.

Крышка с грохотом захлопывается, пряча от меня мой мир. А над закрытым люком стоит она. Элизабет Аштон. Глядит на меня сердито… или испуганно? Отступает в сторону, а после делает шаг ко мне. Или я — к ней? Мне нужно объяснить ей, сказать…

Протягиваю руку, и она тянется навстречу.

Но вместо теплой ладони чувствую под пальцами гладкое стекло.

Зеркало. Всего лишь зеркало.

Элси тут нет. Может быть, и меня тоже.

За спиной Элизабет выступает кто-то из темноты: черное пальто, длинные белые волосы…

Оборачиваюсь резко, но позади меня — никого.

Только непроглядная тьма терминала между мирами, один из которых — мой…

Странный сон.

Разбудил меня до рассвета и заставил вспомнить о вчерашней встрече с медиумом. Нужно с этим разобраться. Проверить информацию, как советовал Мэйтин. После того, как он отмахнулся от моих опасений, я немного успокоилась, но хотелось получить вразумительные объяснения словам того, кто вчера оккупировал тело Владиса, и я решила заглянуть в гости к Норвуду и его соседу под вечер.

Но планы пошли наперекосяк уже с утра.

Придя в учебный корпус целителей, я полчаса простояла под кабинетом наставницы, а не дождавшись ее, пошла на кафедру, где милая женщина-секретарь рассказала мне, что у миссис Томсон, работавшей в лечебнице штатной акушеркой, умер отец, и леди Райс на две недели отменила свои занятия на факультете, чтобы подменить коллегу и дать той время побыть с семьей в это нелегкое для них время.

Пришлось топать в лечебницу, а там снова стоять под кабинетом, потому как леди Пенелопа принимала экстренные роды, и ни ключа, ни записки мне в этот раз не оставила. Я даже к Грину решилась постучать, после того как дежурная сестра в ответ на мой вопрос развела руками, но и заведующего на месте не было. Сидевшая за его столом смутно знакомая мне рыжая девица важным тоном сообщила, что доктор осматривает новоприбывшего пациента, а она ни о каких ключах знать не знает.

Ничего не оставалось, как, свернув пальто и усевшись на скамейку рядом, опять изображать вокзальную нищенку и надеяться, что наставница появится раньше желчного господина Грина.

Но первым пришел Рысь. Вот уж кого я не ждала увидеть, тем паче в выходной куртке вместо потрепанной каждодневной, тщательно причесанного, выбритого и с букетом белых хризантем.

“Прям жених!” — сказала бы моя бабушка. С учетом того, что кандидаток в невесты помимо меня поблизости не наблюдалось, сравнение это мне не понравилось.

— Здравствуй, Элизабет.

Торжественное вступление — тоже.

— Здравствуй, — я подвинулась, освобождая место на скамейке. — Присаживайся.

— Нет, я… У меня мало времени до начала занятий, и большую часть его я уже потратил, пока искал тебя… Это тебе.

Когда мне в руки сунули букет, я занервничала. Опыт прошлой жизни показывал, что просто так цветов не дарят.

— Прости меня за вчерашнее, — пробормотал парень.

Я вздохнула. Отбой тревоги.

Вчера он, и правда, наговорил мне чего-то, но потом было столько всего, что не явись он, такой нарядный и виноватый, я и не вспомнила бы.

— И насчет того, что ты меня в историю втянула, — оборотень все-таки присел рядом. — Так это… спасибо.

— За то, что втянула?

— Да, за это. Я не говорил, но я еще в прошлом году писал заявление на практику в полиции. Отклонили — сказали, слишком много желающих. А вчера инспектор Крейг вдруг вспомнил то мое заявление. И предложил мне, значит… Мол, чего до лета ждать, когда тут такое дело и я уже вроде как участвую… Здорово, да?

— Не то слово, — согласилась я с усмешкой. — Просто чудо божье.

Без бога тут точно не обошлось. Недаром Мэйтин этого кота пронырливого так нахваливал.

— Сердишься еще, — не так понял мой насмешливый тон Норвуд. — Имеешь право. Но, честно, Элси, я не хотел ничего такого. Ты мне нравишься, я уже говорил, но… Не получится у нас ничего, понимаешь? Дело не в тебе. Ты милая, чудесная…

— Рысь…

— Подожди, — не дал мне и слова вставить парень. — Позволь мне закончить. Мне нелегко все это говорить, но… Я не тот, кто тебе нужен. Совсем. Прости, если своим поведением я дал тебе надежду на то, что между нами возможно что-то кроме дружбы…

— Рысь! — пришлось прикрикнуть на него, да еще букетом хлестнуть легонько по лицу, дабы прервать поток душевных извинений. — Прекрати нести ерунду! Не было и нет у меня таких надежд!

Я встала со скамейки, чтобы смотреть на него сверху вниз, но оборотень вскочил следом.

— Мне показалось, ты расстроилась вчера, — промямлил неуверенно. — Из-за Шанны.

— Вот еще! Встречайся с кем хочешь, какое мне дело? Или ты думал, что после пары поцелуев я лишилась сна, аппетита и остатков мозгов?

— Я лишь хотел прояснить…

— Рысь, мы уже все прояснили не так давно. Или ты теперь дважды в месяц будешь устраивать профилактические прояснения?

— Нет, но я подумал…

— Думай лучше о расследовании, — посоветовала я. — В этом направлении у тебя мозги лучше работают.

— Правда? — просиял он. Выражение вины и раскаяния начисто стерлось с лица довольной улыбкой.

— Правда.

— И ты не станешь “вытягивать” меня из истории, как обещала? — припомнил он мои вчерашние слова.