Но всё хорошее закончилось через три года, в 850 году (это Маред тоже уточнила позже в литературе). К тому моменту Харри обладал уникальной поддержкой всего севера: помогали и деньгами, и другими способами и не только Ховеллы, но и Ладды, и Джансены. Но Харри перестал что-то делать. Ховелл поехал узнавать причины, и так узнал о приказе короля Элизуда, отданного через прошлого генерала и затем переросшего в закон о дознавателях.

Отдельную часть пересказа Маред посвятила красочному сравнению Ховелла. Тот сравнил Харри, которого увидел в тот день, с людьми, которые после набега бандитов теряли всё, включая волю к жизни. Садились и ждали смерть. Ховелл, по словам Маред, описывал своё удивление долго, настолько такое состояние не подходило человеку вроде Харри, чей энтузиазм заставил многих поверить, что с бандой на севере можно покончить.

Закончила Маред на словах Ховелла о том, что с тех пор бандой стали заниматься значительно меньше, а сам Харри, когда встречался с Ховеллов в последний раз, извинялся за это и говорил, что ничего не может сделать. А Ховелл ему верит, вот настольно сильное впечатление было оставлено лидером дознавателей двадцать лет назад.

Ителю вспомнилось, когда он впервые узнал о проблемах на севере. Ему было семь, и он со старшими братьями уговаривал отца съездить к Ховеллам, у которых по сведениям выпало столько стега, что им можно было играть! Энтузиазм и предвкушение били ключом, а Толфрин, который проиграл спор детям, собирал охрану. Так что перед поездкой был очень долгий инструктаж, сильно подкосивший пыл.

— Я, послушав эту историю, даже про Клайда на секунду забыла, — подвела итог Маред.

Итель про себя усмехнулся. Тоже забыл о человеке, с которым отец просил быть осторожными, тогда же он просил Тудера не уступать Иаго. Иаго — сын Клайда, как и Сио́н, участвующий в турнире, а Харри Клайду брат. А жена Клайда — Не́рис Бьи́венс, дочь Дэффида, который спал и видел Толфрина генералов.

Отлично помнит чужие родственные и не только связи. Может, магия на память не влияет вообще? В конце концов, ложной информации Итель уже находил достаточно. С другой стороны, прошло всего ничего.

Вот так от познавательного разговора, Итель вновь вернулся к своей проблеме. Оставив Маред и Тудера, он постарался найти укромное местечко, благо среди деревьев это не трудно, чтобы привести мысли в порядок.

Когда вернулся, приготовления завершились. Большой банкетный стол, где начнётся вечер, уже накрыт. Так что гостям самое время рассаживаться.

Итель взглядом начал искать семью среди других людей. Но вместо них нашёл пару дознавателей, стоящих в неприметных местах. Настроение ухудшилось, но не более, всё же усталость притупляла эмоции. Но вот они — его кошмар. И так близко. Чёрная форма из штанов и куртки, чёрная обувь, перчатки и самое примечательное — меч, с выкрашенной в черный гардой, в чёрных ножнах, на концах которых золочённый узор.

Но чем больше Итель озирался по сторонам, выискивая всё новых дознавателей, тем сильнее беспокоился, даже в своём подуставшем состоянии. Где они ещё прячутся?

«Спокойно. Спокойно. Дознавателям незачем на тебя смотреть, пока ты не начал что-то поджигать».

Логичный аргумент быстро убрал излишнее беспокойство.

Итель продолжил взглядом искать родных. Нашёл Глэнис в синем платье ниже колена длиной и голубым узором по краям подола. Сестра была одна и куда-то пристально смотрела. Итель проследил направление и наткнулся на Томоса Рауля, стоящего на верхней из трёх ступеней. Романтический интерес Глэнис, и её интерес был взаимен. Но с прошлого года Томос перестал покидать Ноарту, что расстраивало Глэнис, именно поэтому она ждала экзамен по верховой езде, после которого сможет приезжать сама чаще.

Но явление Томоса стало менее интересным, когда Итель увидел рядом с ним незнакомого мужчину, склонившегося над ухом сына Сэдерна. Что-то подсказывало Ителю, что это и есть тот самый гость.

А ещё это может быть кто-то другой. Необязательно первый замеченный незнакомец будет тем самым гостем. Но когда незнакомый мужчина отошёл от Томоса и обвёл взглядом собравшихся, а потом этим взглядом не просто задержался, а смотрел на Ителя, у того не осталось никаких сомнений.

Дядя обронил в разговоре с отцом фразу о маге, который мог бы указывать на других магов. Сейчас вдруг стал ясен смысл — маги видят других магов. Только, наверное, не сразу появляется такая возможность.

Итель отвернулся.

Появилось знакомое ощущение в ладонях, которое Итель успел уловить и начал разбираться в причинах. Ему сейчас… Не страшно, но что-то схожее. Тревога? Да, тревожно от будущего.

Итель ничего не знает о госте дяди Сэда. Много чего выдумал, много чего истолковал как ему выгодно. Что вообще маг с континента может делать на острове? А с континента ли он вообще?

Итель слышал как-то историю, что Мэли, жена Сэдерна, бывала на континенте. Но это вроде на уровне сплетен. Или выходит что нет? Там она вполне могла завести полезное знакомство. Вот только даже если это действительно маг с континента, что ему тут делать? Если Раули его позвали, то зачем?

Логичным выглядит вариант, что дядя хотел отделить правду о магах ото лжи. А сделав это, понял, что магии не место среди преступлений и стал ратовать за её исключение из этого списка. Нашёл проблему, собрал информацию о ней и стал решать — также действовал бы и Толфрин, не даром считай выросли мужчины вместе. Но любая проблема должна сначала привлечь внимание.

Попытка найти изъян в политическом курсе короля Элизуда? Магия явно не то, за что лучше хвататься, если решать этот вопрос. Несовпадение реальности и озлобившегося мага из навязываемого образа? Возможно, но вряд ли какой-то маг решил показать это различие управляющему. Хотя, с другой стороны, а кому, если не управляющему? Слава любителя рубить с плеча есть только за королём, за остальными управляющими такого нет.

Итель обдумал ещё несколько вариантов, избегая самый болезненный для него. Наконец только тот и остался в голове. Может ли дядей двигать желание защитить семью? Однозначно «да». Память подкинула, как Итель не приходил в восторг от поездки, от этого банкета, как предпочёлся бы забраться в угол и не вылезать из него. Итель так не сделал, но нечто похожее провернул Томос.

И этот возможный маг о чём-то говорил с Томосом. Может ли сын Рауля быть магом? А маг кем-то вроде наставника?

Ителя тряхнул головой. Складный вариант, но можно придумать ещё несколько причин невыезда Томоса. Например, болел, был занят, не светился там, где об этом стало бы известно. Да и не важно Ителю, почему гость с континента тут. Главное, тут. Разговор должен состояться, потому что других источников у Ителя нет. Рискует ли он? Так же как и прямо сейчас: он маг и всё ещё не только не сбежал подальше, но и дышит.

В итоге не Итель нашёл семью, а матушка его. На официальных мероприятиях матушка умела подбирать одежду, собственно, поэтому и сокрушалась художница, писавшая семейный портрет, на котором Арвидд одета весьма просто. Сейчас на женщине надето платье с запа́хом, с одной стороны голубое, с другой песочное. Цвета говорят и о том, частью какой семьи она является, и о занимаемой должности. Она градоначальница Витгриса. Из украшений на Арвидд была подвеска с бесцветным камнем.

Банкет начался с официальной части, где все сидели за столом, прослушали приветственную речь Сэдерна. Затем наступало время трапезы. Обычно с началом трапезы, заканчивалась официальная часть, и вскоре гости начинали покидать свои места, сбиваться в кучки и вести уже интересующие их беседы. Были так же и развлечения, вроде танцев и нанятых актёров. Но сегодня хотелось наблюдать за другими людьми.

Итель отметил, что его отец выглядел крайне серьёзным, как это бывает у него перед заседаниями Собрания. Впрочем, остальные главы семей выглядели так же. Даже Рауль словно ждал пока пройдёт время, приличное для того, чтобы покинуть стол на своём же банкете.