Наблюдая за очередным поединком братьев, Итель вспомнил, как всё было в прошлый раз. И всё приподнятое настроение улетучилось в мгновение ока. Он не может больше так проводить время. Теперь у него совсем другая жизнь.

Хотя резко менять своё времяпрепровождение будет странно. Родные, итак, что-то подмечают, так что надо побеспокоиться о том, чтобы изменения в его жизни появлялись плавно и не вызывали непонимания.

Клинки ещё раз с характерным звуком сошлись. Итель перевёл взгляд на меч рядом с собой, которым орудовал в поединке с Тудером. Вчера с ним позанимался, сегодня совсем без лишних мыслей взял в руки. Словно нет проблемы. Только вот в позапрошлый раз меч расплавился. И сейчас вдруг забоялся нести меч обратно в оружейную.

Когда вернулся в комнату, ещё до ужина, вспомнил о конверте с пеплом. Лучше не держать в комнате. С мечом что делать не ясно, но пепел можно в саду под куст высыпать. Этим Итель и занялся. Обратно вернулся уже с пустым сложенным листком. Итель смял листок и бросил его на стол в комнате к парочке других таких же. Потом сожжёт.

Мысль заставила вздрогнуть.

Сожжёт в камине, конечно.

Или…

Или самому попробовать?

Смелая мысль заставила побледнеть. Похолодело и в груди.

Нет, это…

Итель хотел подумать, что не нужно, невозможно, не интересно или ещё что-то. Но смотря на тетрадь, так похожую на другие, в которых он постигал учебные предметы, мысль, что от теории рано или поздно появится переход к практике, появилась как само собой разумеющиеся.

4.V.867

Витгрис

Проснулся Итель воодушевлённым. Он знал, что будет делать сегодня, в именно вновь читать увлекательную литературу о контроле эмоций и работе с ними. Вчера перед сном решил, что всё же стоит уделить внимание выяснению, какие ещё эмоции могут вызывать магию. Так что приоритетные задачи Итель наметил.

После завтрака, за которым он не забыл опознать всех членов семьи, Итель решил кое-что проверить, перед тем как браться за книгу.

Печаль. Когда он понял, что его мечты о семейном счастье сгорели в его магии, ему же было грустно. Да, была злость, что всё это из-за действий одной конкретной семьи, и эта злость как-то вытесняла печаль по несбыточному будущему. Но ведь на деле это печально: он не навредит семье, если сможет скрывать магию, и это очень много, но своей он не создаст, не побывает на месте отца. Хотя это были не ближайшие планы, так что вдруг что-то переменится.

«Было бы неплохо, но предпосылок нет», — одёрнул себя Итель.

Продолжая размышлять о том, на чём теперь он ставит крест, Итель подумал, что скорее расплачется, чем комок бумаги в его руке загорится. Но стоило представить человека, который перечёркивает это будущее Ителя, как бумага вспыхнула. А если придётся как-то с королём встретиться? Бумага разгорелась сильнее, хотя едва ли там ещё была бумага. Да страх за семью подпитывает огонь, определённо

Пока что есть только один вариант, который может помочь без дополнительных действий, — успокоительная настойка. Итель грустно усмехнулся. Если раскроет магию — его повесят. Если не раскроет магию — скорее всего умрёт, переборщив с настойкой из-за привыкания. Уже больше идей об окончании жизни. И хоть повод был невесёлым, но это хоть как-то разбавляло его варианты.

Правда, с тем учётом, как часто в будущем он будет слышать о Туккотах и появляться на людях, пить настойки придётся часто. Он быстро к ним привыкнет, не сможет без них, и в конце концов выпьет больше, чем организм способен принять. Если договориться с тем, кто будет устанавливать причину смерти, то никто может и не узнать об успокоительных.

Его труды в больнице не прошли даром: примерно представлял, как всё будет, и сколько займёт времени. Невесело, конечно, но это реальная возможность хоть как-то прожить на острове, не становясь отшельником.

Итель перевёл взгляд к окну. Из его комнаты видна часть Витгриса, светлые стены домов и яркие разноцветные крыши. Раньше ему нравился вид, а теперь тот наводил тоску.

«Раньше». Итель ухмыльнулся этому слову. «Раньше» — это меньше недели назад. Сейчас всё перевернулось, и может перевернуться ещё сильнее. Хочется поплакать о жизни, к которой он не вернётся больше, но у него нет на это времени. Скоро прилюдно придётся скрывать магию.

Если прийти в аптеку, когда врачеватель на выезде, и застать там его мать, добрую старушку, можно уговорить тайно продать пару таблеток успокоительного. По старой памяти может получится. Сошлётся на очень сложный экзамен и мандраж перед учителем. Пока только так, раздобыть настойку будет сложнее. А удачу испытывать надо во второй половине дня.

До обеда Итель читал выбранную книгу, выписывая для себя полезные методики. Поход на очередной обед в кругу семьи не вызвал смешанных чувств.

Сам обед проходил спокойно: Итель ничего не поджёг, и, судя по обсуждаемым темам, ничего не подожжёт. А обсуждали предстоящий турнир в Ноарте. Все были приглашены, поэтому решался вопрос с Лунет, которая хотела остаться дома, и, вспомнив детство, капризничала. Впрочем, капризами ничего не добиться, это уже пять раз проверялось на терпении четы Фелконов. Итель хотел посмотреть на турнир, да и побывать в Ноарте, городе садов, он всегда был рад, но новые обстоятельства радости убавляли. К счастью или сожалению, отказаться от поездки нельзя. Отправляться собирались завтра днём, а Тудер с Дьюи — рано утром, чтобы успеть вписать имя в список участников.

Итель решил ехать с братьями и причиной была не в хорошей компании или возможности побыть в Ноарте подольше, а в том, что братья с ним точно справятся, если что-то выйдет из-под контроля.

И тут послышалось ржание коня. Гости? Дознаватели? Неужели! Как прознали? Итель спрятал руки под стол. Кто мог его сдать? Где он мог потерять бдительность? В библиотеке мог кто-то быть? Или кто-то видел, как Итель расплавил меч?

Толфрин отложил от себя приборы и приоткрыл рот. Итель знал, что дальше отец извиниться, что покидает стол, встанет и уйдёт разговаривать с гостем. Толфрину не редко приходилось так делать. Но не в этот раз. Толфрин ничего не успел сказать семье, когда дверь в столовую открылась.

Итель боялся обернуться. Боялся увидеть людей в чёрных плащах, которые объявят об аресте мага. Где же он прокололся? Может пламя не только на его ладонях появляется? Эта мысль испугала не на шутку. Итель держал ладони под столом приложенными друг к другу: на них пламя уже точно горело.

— Добрый день, — звучно поздоровался гость, и Итель тихонько выдохнул.

Гость это Сэдерн Ра́уль, который своими огромными шагами дошёл до края стола и занял пустующий напротив Толфрина стул. Дядя расположился на нём, расставил локти на подлокотники и переплёл пальцы рук. Итель отметил каким решительным взглядом дядя смотрит на отца.

— Здравствуй, — поприветствовал Толфрин, звучало мирно, но взгляд у отца Ителя был подозревающим. — Пройдём в мой кабинет.

Толфрин собирался встать, но ответ Сэдерна произошёл раньше.

— Не стоит. Здесь и сейчас лучшее место, — а судя по тому, что Сэдерн спешил, то это не случайность, что вся семья обедает в этот момент.

Помощница кухаря, до этого стоящая у двери на кухню, тихонько зашла туда и быстро вернулась с подносом, на котором стояли тарелки с едой для гостя. Аккуратно расставила, словно не замечая напряжения за столом, и скрылась за дверью кухни. Было бы неплохо тоже убежать от сюда!

Толфрин поджал губы и прожигал взглядом названного брата.

— Проект закона о расширении круга лиц, подлежащих аресту по преступлениям, связанным с магией, — Сэдерн произнёс название словно плевался каждым словом в нём, а Итель ошарашено глянул на него. Это шутка, что именно это сейчас будут обсуждать?! — Как расцениваешь адекватность продвижения подобного? Учитывая, что король любит физически избавляться от проблем.

Итель внимательно посмотрел на сосредоточенного дядю. В таком виде его взгляд очень похож на отцовский, разве что глаза не голубые, а карие.