Порыскав по пирсу, я понял, что пора идти на дно, но не морское, а портовое. Моя новая одежда не сильно соответствовала контингенту, который там обитал, но наплевать. Ввалившись в первую попавшуюся таверну, я сел за ближайший столик и, бросив на стол серебряный реал, подозвал разносчицу.

Давно постаревшая женщина, пытавшаяся ещё что-то кому-то показать, подбежала сразу.

– Зови хозяина! – приказал я, и тётка, заграбастав монету, тут же уплыла, покачивая пышными бёдрами, а я с досады сплюнул на пол, и так загаженный грязью и смачными плевками. Некультурно, конечно, и не достойно идальго, но вот так, надо как можно скорее найти корабль.

На меня искоса поглядывали посетители за соседними столами. Хозяин явно не торопился идти навстречу, а моряки сверлили меня мрачными взглядами. Чтобы разрядить обстановку, я решил пойти сразу с верного и не раз проверенного козыря.

– Эй, кра… женщина, – поперхнувшись на слове красавица, позвал я разносчицу. Та обрадованно прискакала снова, в надежде на большее. Но увидев досаду на моём лице, довольно осклабилась, наполовину вывалив грудь через корсаж. Я только поморщился.

– Вина всем за мой счёт, я угощаю.

Возникла продолжительная пауза, но звон рассыпанных по столу серебряных монет радостно нарушил её. Женщина встрепенулась и, собрав с осторожностью все деньги, пересчитала их и бросилась в винный погреб.

Через несколько минут уже две разносчицы заспешили к столам, держа в руках запотевшие кувшины с бесценной влагой. Громкие крики радости и восторга огласили таверну. Моряки, рыбаки и подзаборная портовая шваль сразу не поверили в нечаянную радость.

А вкус дрянного, но бесплатного вина подтвердил их самые смелые прогнозы. На меня обрушились приветствия и хвалебные отзывы. Чтобы меня особо не трогали, я демонстративно положил перед собой на стол пистоль.

Намёк был понят правильно, и ко мне никто не подходил. А разносчицы продолжали и дальше разносить вино. Наконец, ко мне вышел сам хозяин, черноволосый и ещё не старый итальянец.

– Я слушаю вас, сеньор, что вам будет угодно?

– У меня ещё вчера был корабль, а сегодня он исчез из порта. Как такое может быть?

– Не знаю. А какой корабль?

– Шебека, захваченная у пиратов, которую я привёл два дня назад.

– Аааа, так это вы тот смелый маг, что освободил многих и привёл корабль. Но я ничем не могу вам помочь, мы здесь живём и нам тут жить дальше. А вы уйдёте через день или неделю, и все о вас забудут.

– Что ж, тогда мне у вас больше нечего делать.

– Да, но я бы на вашем месте не отчаивался, стоит обойти все портовые таверны и, возможно, вам удастся что-либо узнать об этом. Особенно, если вы будете поступать так же, как и у меня.

Намёк был ясным. Забрав пистоль, я удалился и, дойдя до следующей таверны, повторил попойку, также заказав всем вина. Ничего узнать там я тоже не смог, но, не отчаиваясь, зашёл в следующую. И так я поступал, пока не обошёл все, истратив почти триста реалов. Всё было безуспешно. День постепенно подходил к концу, когда в самом дальнем углу порта, где уже начинался рыбацкий посёлок, меня догнал какой-то доходяга.

Он привязался и шёл за мной достаточно долго, пока я не остановился и не уставился на него, а он не решился выдавить из себя давно мучавший его вопрос.

– Сеньор, вы ищите свой корабль?

– Да, ты можешь что-нибудь сказать насчёт этого?

– Да, я видел кто это сделал.

– Прекрасно, и что ты за это хочешь?

– Вы угощали вином, но мне почти ничего не досталось. А я люблю вино и деньги. Нет, деньги сами по себе я не люблю, но деньги дают возможность любви за деньги.

– Да, любовь – это важно, – согласился я с ним. Сколько ты хочешь денег за правду?

Жадность с благоразумием стали бороться в чёрных глазах итальянца, который из-за своей пагубной привычки опустился почти на самое дно. Наконец, мучительное, как боль, сомнение отступило, и он резко выпалил.

– Пятьдесят! Нет, сто пятьдесят реалов!

– Хорошо, – и я полез в сумку.

– Нет, не здесь, – остановил он меня. – Там! – и он указал на ряд убогих строений в портовых закоулках, которые виднелись впереди прохудившимися крышами.

– Не здесь, так не здесь, – пожал я плечами, и мы отправились в указанном направлении.

Строения оказались дешёвой ночлежкой с клопами, тараканами и другими неприятными насекомыми, настойчиво лезшими во все углы и щели. На входе пришлось заплатить медными монетами неприглядной старухе, что расчёсывала рукой свои седые патлы, неизвестно зачем.

Даже не поморщившись от её вида, я кинул в подставленную ладонь монеты и вошёл вслед за своим провожатым в неприглядное строение. Оно оказалось проходным, дальше виднелось что-то вроде крытых корой и листвой бараков с каменными лежанками и набросанным на них тряпьём.

В длинном бараке никого не было, но я всё же чувствовал за собой слежку. Кто-то сидел недалеко от нас и внимательно смотрел и слушал наш разговор, насколько это было возможно.

Прикоснуться к лежанке я побрезговал, и мы уселись на обтёсанные древние валуны, лежащие возле колченогого стола. Между рассохшимися досками проглядывал земляной пол с ползающими по нему муравьями и прочими букашками. Раздавив ногой большого и мохнатого паука, непонятно откуда там взявшегося, я приготовился слушать.

– Так кто похитил мой корабль?

– Сначала деньги! – судорожно сглотнув, произнес незнакомец.

Ни слова не говоря, я достал горсть монет из сумки и, отсчитав ровно сто пятьдесят реалов, выложил их на стол.

– Ну, так кто?

– Это… это…, - постоянно оглядываясь по сторонам, начал с трудом произносить мой собеседник, а затем, значительно понизив голос, стал рассказывать.

– Поздним вечером я ходил по порту в поисках работы. Хотелось есть и пить, но работы не было. Я смог только получить немного свежей рыбы от рыбака, который задержался с уловом в море, уже почти ночью. Отойдя в сторону, я хотел было уже уйти, когда заметил, как на ваш корабль стали взбираться люди городского головы Альфредо Пиночитано. Они долго разговаривали с охранниками, которых вы наняли, и через некоторое время те ушли с корабля и быстро скрылись кто куда. Я уверен, они получили деньги за свои действия и молчание, и исчезли на время, иначе бы их убили.

Я внимательно слушал рассказчика, ни жестом, ни словом не прерывая его повествования.

– После этого я, спрятавшись, увидел, как на палубу вашего корабля стали подниматься разные люди. Среди них был и помощник управляющего таможни и ещё пара человек, работающих на начальника порта, а заодно, и на Пиночитано. Он старый скряга, не раз обтяпывал свои делишки подобным образом. Он здесь всем заправляет, и над ним нет другой власти. А, кроме того, он якшается с пиратами. Это по его приказу угнали ваш корабль, ведь вы его и сами захватили в бою, а значит, он может его оформить на себя, а потом продать.

– Откуда ты всё это знаешь? – разлепил я губы, пересохшие от волнения.

– Я когда-то тоже был богатым человеком, но Альфредо разорил меня, и вот теперь я влачу жалкое существование в этом гадюшнике. Но я смирился. Денег, которые вы дали, мне хватит ещё на месяц безбедной жизни, пока не убьют. Но я не боюсь смерти, я к ней готов, – грустно сказал итальянец.

Вздохнув, я ответил ему.

– Спасибо за твою честность и этот рассказ, я прибавлю тебе ещё пятьдесят реалов, может, это поможет тебе встать на ноги.

Вынув кошелек, я отсчитал ещё пятьдесят реалов, стараясь давать мелочью.

– А теперь постой, – остановил я его.

В голову пришла неожиданная мысль. Бродягу могут убить, рано или поздно, узнав о том, что он слил мне информацию. А это было бы для меня неприятно.

– Дай свою руку.

Бродяга опасливо протянул мне ладонь. Чиркнув по ней небольшим ножом, я быстро провёл обряд магии крови, называемый «Последняя защита». Большего я для этого человека сделать не мог.

Ни защитить, ни подстраховать его было невозможно, но это заклинание было очень сильным и наносило последний удар тому, кто посягнул бы на жизнь и здоровье честного итальянца. Его собственная кровь нанесёт удар по тому, кто будет его убивать. Прекрасная месть, тем более от того, кто на неё физически не способен.