Обратно мы ползли, как остатки разбитой армии. У моего спутника, похоже, трещала голова, а у меня ныло и дёргало всё остальное. Подставленную для опоры руку я, фыркнув, проигнорировала.

И мы оба молчали…

Хаос встретил меня обиженным: «Мне без тебя не давали рыбы!»

Я откликнулась: «А меня побили!»

Лорд Тиурра, не заходя в дом, отправился искать старосту, чтобы рассказать тому, что русалки больше нет. Я с лордом не пошла, наоборот, уволокла две большие копчёные трески и заперлась с котом в комнате.

Когда стянула с плеч остатки платья, открылось зрелище, которое иначе чем «ужас неприводимый» было не назвать. То, что отражалось в мутном зеркале, пугало — по всей шее и груди шли ярко-красные пятна. Очевидно, завтра вся эта красота превратится в синяки. И придётся мне мотаться неделю по дорогам, чтобы не объяснять родным, почему шея и грудь у меня в засосах. Вот же стыд!

И в этот момент, когда я, стоя в одной исподней белой сорочке на двух лямочках-тесёмочках, таращилась на себя в зеркало, дверь распахнулась и появился лорд Тиурра. Как-то я забыла о его замечательной привычке открывать двери невзирая на крючки и щеколды.

— Эль, я должен попросить прощения. Я…

— Не входи без стука! — взвизгнула я.

Ну да, если уж решил извиниться, пусть делает это нормально, а не врывается в комнату, где переодевается и лопает треску девушка!

Он в ужасе уставился на пятнистую меня:

— Это сделал я?!

— Нет, русалка! Уйди уже!

Крючок со щеколдой встали на место сами собой.

Засыпая, я обняла Хаоса, зарылась носом в пушистый мех:

«Ты не знаешь способа свести синяки побыстрее?»

«Зачем?»

«Затем, что в таком виде к родным не покажешься, они ж сразу и заметят, и поймут что случилось. Хочешь лишнюю неделю мотаться по дорогам?»

«Зачем мотаться? Найдём постоялый двор с хорошей колбасой и спокойно поживём там».

Вот же стратег!

Кстати, к слову о русалках, а если б меня заманивал в воду какой-нибудь русал, кого бы он изображал? Вот спрашивается — к кому я привязана больше всего? Ответ очевиден — к Хаосу! Представила торчащее из воды меховое чучелко с полосатой мордой, призывно машущее когтистой лапой: «Дорогая! Иди сюда!»

Уткнувшись в подушку, сдавленно захрюкала. Всё у меня не как у людей!

Кажется, моё гневное «Сделал!» лорд Тиурра воспринял в самом глубоком смысле из всех возможных. И с утра пришёл извиняться и свататься.

Я решила быть честной:

— Оставьте, лорд Велани, ничего непоправимого не случилось. Да, вы наставили мне синяков в самых неожиданных местах и порвали платье, но я вас не виню, потому что понимаю, что вы были очарованы русалкой. Хотя вы же знаете, я не садовая розочка, а придорожный чертополох, меня голыми руками не возьмёшь. Так что забудьте. Зато я сама сумела справиться с ундиной и тем довольна.

— Эль…

А до меня вдруг дошло ещё одно существенное обстоятельство. Носить в летнюю жару платье с высоким закрытым воротом — это пытка. И одновременно — насмешка. Я, огненный маг, умела греть себя в самый лютый мороз, но вот с прохладой было туго… Наверное, стоит найти себе в пару симпатичного мага льда — будем всепогодными! Хотя можно попробовать обдуваться ветерком… но всё равно же издевательство! А показывать лорду Тиурре засосы — просто невозможно как стыдно.

Поэтому я продолжила:

— Но, знаете, лорд, немного жаль, что вы видите сквозь мои мороки. Демонстрировать синяки я не хочу. А носить наглухо застёгнутое под подбородок платье в такую жару — это мука. Поэтому, думаю, раз с русалкой мы справились, дальше я поеду одна на Ясене. В удобной одежде и под мороком.

— Эль, ты уходишь, потому что…

— Нет, не поэтому! — перебила я.

И слукавила. Лучше мне держаться он него подальше. Ибо повторись вчерашняя ситуация с тем отличием, что лорд будет сознавать, что и с кем делает, сложно сказать, как я себя поведу и чем всё закончится.

Ясеню совершенно не понравились ни висящая за седлом корзина с рыбой, ни мешок с овсом и бурдюк с водой с другой стороны. Ладно, лишь бы не начал козлить, когда на него заберёмся мы с котом. Потому что кошки в сложные жизненные моменты рефлекторно цепляются когтями за что ни попадя. А тут выбор был невелик — либо когтянёт круп коня, и всё станет ещё хуже, либо располосует мне спину, а я уже и так пострадавшая, вся в синяках сомнительного происхождения.

Когда мы шагом ехали по деревенской улице, меня окликнул какой-то молодой парень:

— Эй, ледя, ты ж помощник мага?

— А что?

— Маг сказывал, что русалки — это бывшие обиженные девки. И что ежели вдругорядь кого забидим, снова может появиться такая и начать мужиков топить. Это правда?

— Чистая правда, — отозвалась я.

Парень горестно вздохнул…

Но как интересно, оказывается, лорд Тиурра ещё и воспитательную беседу среди деревенских провёл.

Дала шенкеля, переходя на короткую рысь. Вскоре Буль скрылся за высокой поросшей осокой дюной.

Через три дня пути я поняла, где фатально просчиталась, — я не взяла с собой карту. А никто из встречных о поместье Эрранд слыхом ни слыхивал. Может, постараться припомнить, где примерно расположен наш дом на карте страны и как-нибудь сориентироваться по солнцу? Бессмысленно, потому что я понятия не имею, где сейчас нахожусь сама. Точнее, куда меня занесло. Я попыталась было спросить на паре постоялых дворов, где можно купить карту Эрвинии, но на меня вылупились так, словно я потребовала на обед двухголового цыплёнка.

И что делать? Искать ближайший крупный город, а в нём — карту?

Эх, хотела я летом побродить по дорогам, и надо же — мечты сбываются! Хорошо, хоть не стала предупреждать родных, что собираюсь в гости, а то бы сейчас волновались, куда я пропала…

Ладно, пока поеду куда глаза глядят, деньги есть, рыбы с колбасой хватает, так чего беспокоиться?

Наверное, путешествуя раз за разом с лордом Тиуррой, я расслабилась и совершенно забыла, почему купеческие караваны всегда ходят с охраной, а крестьяне, собираясь на ярмарку, едут скопом, длинным обозом.

Но мне напомнили.

Случилось всё так. С утра я купила каравай свежего хлеба и варёную курицу в деревне с абсолютно ничего не говорящим мне названием Малый Бродень. Тут, кстати, тоже о поместье Эрранд никто не слышал. А на вопрос о ближайшем городе мужик, поливавший капусту в огороде, махнул в сторону леса и сообщил: «Там, но далеко». За деревней обнаружилась речка, и перебираться действительно пришлось вброд, потому что у моста прогнили от времени и обрушились две сваи, так что настил покосился и провис. Интересно, они специально мост обвалили, чтоб названию соответствовать?

За рекой дорога начала петлять. Где теперь далёкое «там» я могла сказать только потому, что засекла положение солнца. Впрочем, я никуда не спешила — мне нравилось. Над солнечными полянками порхали крапивницы и перламутровки, под разлапистыми елями цвела земляника. Сытый Ясень бодро перебирал ногами, а поскольку ход у коня был мягкий, Хаос тоже не протестовал. И даже умудрялся заниматься курицей.

Я так расслабилась, что когда на повороте из кустов неожиданно вывалились несколько мужиков, у одного из которых был арбалет, слегка растерялась.

— Девка. Одна. На коне, — перечислил очевидное арбалетчик. — Слезай!

Вообще, могли бы сообразить, что девица на хорошем коне, за спиной у которой сидит здоровенный кот, — это неспроста.

Так что я, по-быстрому тихо приведя в негодность арбалет, — а то вдруг сдуру пальнёт? — ехидно сообщила:

— Кота забыли. — И добавила: — Арбалет можешь выкинуть.