— Значит… — задумалась я.

— Да! Полагаю, ты уже сейчас сильнее, чем она. И имеешь законные основания не слушать ни её приказов, ни советов. Более того, если вы станете родственниками, ты сама будешь иметь право что-то от неё требовать.

Я вздохнула. Это вряд ли…

Обещания, даже самые дурацкие и неразумные, надо выполнять. А я посулила Колину отвадить от него местных девиц. Хотя я вообще не могла уразуметь, на кой им сдался брат. Ведь маги вступают в брак только с магами, и никак иначе.

— Ты не понимаешь, — криво усмехнулся Колин. — Тут недавно был скандал из-за девицы, влюбившейся в служителя Храма, а тем вообще жениться нельзя. Логика здесь и не ночевала, но объяснить поведение этих липучек можно. С одной стороны, чем плод недоступнее, тем кажется вкуснее. С другой, если я начну оказывать кому-то из местного цветника внимание, девица получит заслуженный повод для гордости — поймала такого видного кавалера! С третьей, они, кажется, вообще не осознают серьёзности правила о женитьбе магов только на магах. И считают, что раз мы долго живём, то можем жениться сначала на одной, потом на другой, затем на пятой… Каждый век по паре жён. Важно только попасть в этот список — и пожизненное счастье с благоденствием обеспечено.

Не выдержав, захихикала, представив увешанного разновозрастными жёнами брата. А ещё — галерею портретов жён в Колиновой гостиной. Когда отсмеялась, спросила:

— Так чего ты хочешь от меня?

— Изобрази мою невесту из Лайяра! Ты будешь под иллюзией, так что сама останешься как бы и ни при чём.

— Я подумаю.

Может, я бы и отказала, но назавтра к нам чередой, одна за другой, прикатили три коляски с щебетавшими о модах, цветах и птичках юными девами. И пришлось убить на них полдня, потому что с соседями надо поддерживать хорошие отношения. Неважно, что иногда визитёров хочется придушить.

Тем же вечером я согласилась на предложенную авантюру.

— Моя невеста должна быть идеальной! — возвестил брат.

Я настороженно уставилась на него, и не зря.

— Во-первых, преврати себя в блондинку!

Я превратила.

— Носик чуть вздёрнутый, губки пухлые, глаза голубые, кожа как фарфор, — продолжил Колин.

Не знаю, отчего у меня появилось желание стукнуть брата чем-нибудь тяжёлым, хотя бы вот тем цветочным горшком. Но я послушно исполнила всё, что он просил. Если честно, было интересно, как далеко мы зайдём.

— Рост подходит, талия хороша… — начал наматывать вокруг меня круги Колин. — Вот! Пусть волосы будут закручены в локоны и длиной… — поперхнулся, — в общем, до ног.

Я покладисто сотворила локоны до пят.

— Не так! Вот досюда! — хлопнул он меня ниже попы.

А по рукам не хочет?

— А теперь главное! Сделай здесь, — показал пальцем на мою грудь, — вот так!

И изобразил волнообразное движение, словно оглаживал вымя призовой бурёнки.

Ну, я ему сейчас покажу!

— Нет, нет, — в ужасе замахал руками брат, глядя на моё творение. — Эль, ну ты же сама понимаешь, как должно быть! Вот и сделай!

Не понимаю. Но ладно, так и быть, попробую.

— Во-от… — удовлетворённо произнёс брат, когда я подправила свой бюст, увеличив его в полтора раза по сравнению с натуральным. — Красотища!

Ну, если он так считает… Но как бы отомстить за надругательство? Может быть, однажды попросить его изобразить жениха? Тогда и отыграюсь!

Очередным измывательством стало придумывание имени.

Что интересно, к забаве присоединилась вся семья, а лорд Трент тоже одобрил мой новый облик, за что получил шутливый подзатыльник от мамы.

Решили, что дева будет троюродной кузиной Колина, так можно не впутывать другие знатные семьи.

— Фердуция! — внёс предложение лорд Трент. — Хорошее имя, основательное.

— Мелиопердия? — вступила мама.

Так, если у меня когда-нибудь будут дети, к выбору имени для внука или внучки моих родителей и близко подпускать нельзя, а то будешь всю жизнь жить под одной крышей с Фердуцией или Мелиопердией.

— Имя должно быть изящным, — обиделся Колин.

— А что тебе не так? Ну тогда Вертисимерья. Необычно и запоминается, — невинно заморгала глазами леди Рени.

— Персинервоза!

— Фуфериндилья!

— Карпитолена!

— Птаридархис!

Вошедшая с чаем горничная торопливо сотворила звезду в честь Небесной пятёрки. То ли девушка подумала, что её выругали, то ли решила, что мы призываем дьявола.

— Антеропулия!

Когда в конце концов остановились на благозвучной Ильвисельде — женихом Карпитолены Колин почему-то быть не захотел, — я вздохнула с облегчением.

На бал в соседнее поместье, куда нас пригласили отпраздновать совершеннолетие второй дочери, отправились всей семьёй. Меня, то есть Ильвисельду, заставили переодеваться шесть раз. В конце концов, когда я заявила, что ещё одно платье — и мы никуда не идём, Колин остановился на шёлковом голубом туалете с ворохом оборок внизу и глубоким вырезом наверху. Напоследок мне нацепили на шею настоящее ожерелье из сапфиров с бриллиантами и решили, что я готова.

— Эль, я стану держать тебя за руку, а иногда обнимать за плечи и за талию. Иначе нам никто не поверит. Могу поцеловать в щёчку. Хорошо?

Пожала плечами. Вроде всё вполне по-братски.

— Танцевать буду только с тобой, — продолжил Колин.

Да пожалуйста, я всё равно никого тут не знаю. Хотя…

— Хорошо. Но осенью ты продолжишь заниматься со мной самообороной. И ещё с мечом. Пять раз в неделю!

— Три.

— Четыре.

— Согласен!

Я старалась, как могла, — не отходила от «жениха» ни на шаг, томно висла на Колиновой руке подстреленной лебедью, поглаживала пальчиками его рукав, одновременно рассказывая, как танцевала на Зимнем балу с принцем Уотригом. Причём, между прочим, не врала.

Девы краснели и бледнели, молодые люди издали ели меня глазами.

Колин силился сохранить серьёзность и пичкал «свою любимую Ильвисельду» мороженым и нарезанными дольками фруктами, изображая внимание. И танцевал действительно только со мной.

На лицах девиц читались разочарование и обида на судьбу. Потом толпа прелестниц, сначала окружившая Колина, сама собой начала как-то рассасываться. И, наконец, мы остались одни.

— Не пожалеешь, что на тебе поставили жирный крест? — хихикнула я.

— Вздохну с облегчением! Вальс, пойдём?

Я развернулась, чтобы опереться на предложенную Колином руку, — и увидела входящего в зал лорда Тиурру.

И тот смотрел прямо на меня.

— Пойдём быстрее танцевать! — дёрнула я брата.

Ну да, пока будем кружиться, и приду в себя, и обдумаю, как держаться.

Кстати, лучшим учителем манер был Хаос. Кошки всегда непринуждённы, естественны и ведут себя так, словно ничего не произошло, даже если их поймали на попытке уволочь с кухонного стола неподъёмную индейку. В то же время попробуй наступить на кошачий хвост или самолюбие! Отомстят.

Я такое понимала.

Но что здесь потерял лорд Тиурра? Может быть, просто заехал в гости к родителям, ведь они с моим отцом друзья? Ладно, сам скажет. А у меня нет повода изображать смятение чувств. Синяки прошли, теперь важно не наставить новых.

Когда танец закончился, я сама попросила Колина отвести меня к беседовавшему с родителями лорду Тиурре. Присела в реверансе:

— Доброго дня, лорд. Меня зовут леди Ильвисельда. Я — троюродная сестра и невеста Колина.

— Неужели? — заломил бровь лорд Тиурра. В синих глазах плясали бесенята.

— Да, я тут недавно, но, увы, скоро мне придётся покинуть это замечательное место и вернуться назад, в столицу, — сообщила я, поднимая ветер ресницами.