Ведьма подралась с нечистью. Песня.

Двух малышей, казавшихся совсем слабенькими, мы отправили на ночь в Храм.

За ужином нам удалось посмотреть на морфу. Худощавая девушка с ничего не выражающим лицом споро раздавала кашу, накладывая порции половником в деревянные миски. К ней тянулась очередь из малышей и детей постарше — всего человек двадцать. Я прищурилась, пытаясь разглядеть магию, но не почувствовала ничего. Мы вообще там ищем?

Пока малыши ели, я и лорд Тиурра спрятались в пустой кладовке напротив детской спальни. Естественно, без приключений не обошлось. Когда в коридоре послышался топот детских ног, лорд внезапно придвинулся ко мне так, что я почувствовала спиной его грудь. Попыталась сделать шаг вбок, но он обнял меня за плечи и прижал к себе: И прошептал сзади прямо в ухо:

— Эль, постой так немножко…

Вот же хитрец! Рассчитывает на то, что я не стану шуметь, боясь переполошить весь приют. Хорошо, потерплю. Но пусть не думает, что я забыла!

Когда всё стихло, мы выглянули — и тут же спрятались обратно, потому что из-за угла показался свет свечи. Кто-то шёл по коридору. Приникли к щели — Карпенестра! Миновав дверь в комнату подростков, морфа нырнула туда, где спали малыши. А я, пока следила за ней, сообразила, как передвигаться по деревянному скрипучему полу, не поднимая шума. Воздушные подушки не только позволяют не оставлять следов, но и делают шаг совершенно беззвучным. Но я на них ходить умею, а лорд Тиурра?

Лорд заявил, что не видит тут ничего сложного, и вообще, пора нам выбираться из кладовки. Вот тут-то я и отыгралась! Нет, я не подстраивала ничего специально и не вредила, просто оказалось, что у него с непривычки разъезжаются ноги. Поэтому, чтобы удержаться стоймя, приходится махать руками как ветряная мельница и хвататься за стены. Пикантности добавляло то обстоятельство, что лорд не мог даже выругаться от души, и просто цеплялся за косяк в известной позе «корова на льду». Впрочем, я тоже не могла захохотать. А жаль. Закончилось тем, что я просто попросила жертву не дёргаться и потащила за собой за руку. Дело пошло на лад, и буквально через полминуты мы уже оказались у приоткрытой двери детской спальни.

Морфа сидела на краю одной из кроватей, положив ладонь спящему ребёнку на грудь. Я прищурилась — вот сейчас в ауре явственно виднелись отличия от обычных людей, у тех таких болотных пятен с красными сполохами не бывает.

Теперь всё ясно. Но как её скрутить, не навредив детям? Хотя что значит, как?

С кровати на пол я сбила присосавшуюся к малышу тварь мощной воздушной оплеухой. А потом навалилась сверху и заломала руку. Естественно, малышня проснулась, кто-то заревел…

— Лорд, держите её, а я успокою детей. — И запела: — Спать, спать…

Не подействовало. Просто и орущие, и молчащие уставились на меня.

Откуда взялся Хаос, я не поняла — кот буквально возник на середине комнаты. Наверное, по летнему времени где-то было открыто окно. Зыркнул на меня жёлтыми глазищами:

«Уводите эту нечисть! Я тут разберусь!»

Похоже, если вспомнить историю с кикимориными младенцами, мой чудо-котик любит малышей и умеет с ними обращаться. Отлично! Детей у меня пока нет, но полосатой нянькой я уже обзавелась!

Лорд Тиурра церемониться не стал — нажал морфе на какую-то точку на шее, после чего взвалил бесчувственное тело на плечо. И направился к двери. Я засеменила следом.

Ну и куда мы идём? Оказалось — в Храм, где лорд Тиурра собирался оставить наш трофей.

— В течение нескольких дней приедут храмовники из Лайяра и проведут ритуал.

— А если она голову о стену разобьёт или язык откусит, помрёт — и сбежит?

— Вообще, ни одного такого случая на практике ещё не было. Возможно, морфа может освободиться, только если её убьёт кто-то другой. Или не способна убить себя сама.

Я покачала головой. Как-то не слишком логично. Не то чтобы я рвалась сама сжигать человеческое тело с нечистью внутри… но всё же хотелось бы большей определённости.

Мы снова заглянули в приют на следующий день, чтобы объяснить говорливой даме, что произошло, и сказать, что больше дети болеть не должны.

Напоследок я захотела пожертвовать заведению пять золотых.

Славная леди чуть не прослезилась:

— Вы так добры!

Пожала плечами:

— Когда-то я сама побывала в подобном месте, поэтому понимаю, что любые деньги не лишние.

Лорд Тиурра уставился на меня коршуном:

— Эль, ты мне не говорила…

— Так говорить не о чем. Я сбежала оттуда на третий день, решив, что сама справлюсь лучше. Видите, так и вышло.

— Сама… — вздохнул он.

Уходя, в коридоре мы наткнулись на мальчугана лет шести, который сосредоточенно пытался выковырять шляпку гвоздя из пола. Естественно, та не поддавалась. Увидел нас, поднял хитрую мордаху и сообщил мне:

— А я слышал, слышал, ты тоже в приюте была! А потом тебя нашёл он, — ткнул грязным пальцем в лорда Тиурру, — и купил такое платье?

Я открыла рот. Оглянулась на наставника — стоит, гад, и беззвучно ржёт.

И как ответить? Сказать, что сама по рождению оказалась леди?

Попробую так:

— Я много работала и училась, и теперь сама могу покупать себе такие платья.

Лорд Тиурра за спиной горестно вздохнул.

Обедали мы в лучшем трактире, ресторанов в маленьком Ремезе отродясь не водилось. Я раздумывала, что мне делать дальше — то ли вернуться с наставником в Лайяр, то ли нанять лошадь и поскакать к родителям. Чашу весов перетянул господин Фосс — всё же надо проверить, как у доброго ресторатора дела.

А ещё из головы не выходила морфа.

— Лорд Велани, мне кажется, если бы нашлось заклинание, изгоняющее морфу из тела носителя, подобную магию можно было бы применять и против Га-Каррашта. Ситуации схожи — там и сям надо отделить от тела душу.

— И что бы это дало? — наклонился он через стол.

— Если есть такое заклинание, то должно быть и обратное — закрепляющее душу в теле.

— В этом маги Га-Каррашта мастера… Но зачем оно нам?

— Наложить его на разведчиков, чтобы тех не трогали воины смерти. А когда они вернуться назад — снять.

— Эль, можно рисковать телом, но я бы не рискнул душой, ни своей, ни чьей-то ещё. Ты не думала, что произойдёт, если посланный разведчик погибнет в Га-Карраште? Что станется с его душой?

Ох. Как-то я этот момент упустила… Нацепила на вилку солёный рыжик и сунула в рот, зажёвывая смущение. Выходило, что я предположила очередную глупость.

Напоследок я обшарила старинное кладбище, но, увы, ничего интересного там не нашла. В тот же день мы уехали из Ремеза.

Лето закончилось незаметно. Последний месяц я жила в своём доме рядом с Академией, целыми днями тренировалась в подвале или читала, а по вечерам сидела в саду или выступала в «Трости и свече». Господин Фосс таки ж нашёл мне замену — молодого паренька с очень приятным тембром голоса, к тому же игравшего на лютне заметно лучше меня. Но и со мной расставаться не спешил и сказал, что пока у меня есть возможность, будет рад моим выступлениям хоть пять раз в неделю, хоть один. Остановились на двух.

Кстати — удивительное дело! — но, похоже, принц Уотриг меня ждал. Потому что появился уже на второй вечер, причём не один. В сидящей рядом леди в шёлковом капюшоне, опущенном до бровей, я опознала принцессу Мирату. И телохранителей было уже не двое, а четверо. А господин Фосс опять нервно побледнел и метался по коридору у кухни, заламывая руки. Чего, спрашивается, волнуется? Ну да, здесь кормят честным жарким, а не всякими фрикасе, зато всё свежее и замечательно вкусное.

Принцессе я подарила розу, а втянувшему сестру в явную авантюру Уотригу пару метательных кинжалов с костяными рукоятками. Канат освоил? Тогда пусть учится бросать кинжалы, если ещё не умеет. Кстати, мне и самой потренироваться не грех, давно этим не занималась…