Ну и, увы, ненавистные самооборона с фехтованием никуда не делись. Лорд Кордиш встретил кривую шеренгу понурившихся вьюношей с творческими шевелюрами и пригорюнившихся девиц в юбках ехидной ухмылкой. И ничего хорошего это не сулило… Ладно, опять буду старательно увиливать весь семестр, а потом как-нибудь отбрыкаюсь на экзаменах. Полагаю, спарринги с Колином и Аленом приносят больше пользы, чем это академическое издевательство.

Лорда Тиурру я почти не видела. Так, мелькнул пару раз вдали, и только. Стремительная летящая походка, тёмные волосы, привычно завязанные в хвост, — а синих глаз с такого расстояния уже и не разглядеть. Может, он на самом деле решил оставить меня в покое, точнее, забыть?

Стану ли я тосковать и плакать? Возможно, даже почти наверняка. Но, если подумать, наше знакомство было слегка однобоким. Он знал обо мне почти всё. А я о нём — несравненно меньше. Например, я, хотя некоторое время считалась невестой, понятия не имела, сколько ему лет и сколько женщин у него было. О возрасте однажды случайно услышала, что восьмидесяти ещё нет, а в другой раз, что оставивший его в семь лет отец пропадал почти полвека. Предположительно выходило, что между сорока и шестьюдесятью — ранняя юность для мага. Вообще, я даже не знала, когда у лорда Тиурры день рождения.

Ну, а главное — сейчас я не так уж хотела всё это знать. Были десятки вещей в данный момент более интересных. Так и эдак, до окончания Академии через два года у меня есть время. А там, если выяснится, что лорд потерял интерес, — значит, так тому и быть. В любом случае, семья на троих — я, он и его бабушка — это точно не моя мечта.

Вот только, как бы я себя ни уговаривала, всё равно то и дело оказывалось, что снова и снова обшариваю взглядом коридоры, трапезную, аллеи — а вдруг он где-то здесь? А по вечерам, погасив свет, долго ворочалась в кровати и всхлипывала, зарывшись лицом и пальцами в пушистый мех мохнатой тушки рядом. Хаос сопел и терпел. А однажды сообщил, что поругался с Каем.

— Почему? — изумилась я. Вообще, что делить коту и сорокопуту, если колбасы на всех хватает?

«Предложил ему посидеть сто лет запертым в клетке, если до него не доходит, чем ты недовольна».

Вот это кот! Кстати, я пока так и не поняла, сколько лет живут фамилиары. То, что во много раз дольше обычных зверей, это очевидно. Достаточно представить несчастного мага, который каждые год-два заводит новую любимую мышку. Триста мышек подряд, ага.

Но от прямого вопроса Хаос ушёл:

«Пока есть магия — живу».

Ну и ладно, такой ответ меня вполне устраивает.

Ещё я много времени проводила в библиотеке, хотя подозревала, что ничего дельного на полках принципиально нет. Но меня интересовал специфический вопрос, никак не затрагивающий соперничество Домов, — призраки.

Я хотела выяснить о них как можно больше, потому что сейчас не знала даже самого простого. Я умела только их убивать, сжигая синим пламенем. Но быть способным что-то сломать — не значит разбираться в предмете.

Например, простой вопрос — летают ли призраки? Та лавина, которую я видела на границе, неслась вниз по склону, следуя рельефу. И призрак Версини Вийет тоже вроде бы передвигался по полу… пока вдруг в последний момент не всплыл в воздух. А ещё от призраков остаётся эктоплазма, значит, наверное, они что-то весят. Так вопрос — если выкопать на пути воинов смерти широкий глубокий ров, те его перелетят или свалятся вниз? И будут топтаться на дне, пока весь ров не заполнится призраками?

При этом я была уверена, что по воде призраки ходят, как по суше, хотя достоверно известно об их неприязни к быстрым потокам. Значит ли это, что призраки легче воды, но чуть тяжелее воздуха?

У кого бы спросить?

А вот ещё загадка. Почему, если жители Га-Каррашта могут свободно проникать на нашу землю, какой-нибудь маг не приведёт с собой пяток фанатиков и не сотворит воинов смерти в каком-нибудь городе? Ущерб и паника были бы грандиозными… разве нет? Тогда отчего такого не происходит?

Частично ответы дал мне Колин.

— Их маги могут извлекать души только из тех, над кем сотворили обряд в младенчестве и только на своей территории. Считается, что делать так в Эрвинии или в Ферранте им не позволяют наши боги.

Хвала богам! Иначе было бы просто страшно жить…

— А насчёт рва точно утверждать не могу. Поговори с отцом, он должен скоро приехать. И мама, кстати, вместе с ним. — Ухмыльнулся: — Ей я скажу, что так стараюсь музицировать, что клавесин даже у себя в комнате поставил! Спасибо за заботу, сестрёнка!

Улыбнулась в ответ, показав клыки. Всегда пожалуйста.

Совершенно неожиданно весенний экзамен по самообороне обернулся новым знакомством — тот самый симпатичный парень, Энриг эйд Леретт, решил присоединиться к нашей компании. Подошёл в трапезной с полным подносом и непринуждённо поинтересовался:

— Можно присесть за ваш стол?

Терри захлопала глазами, Колин и Ален, прищурившись, уставились на пришельца, а я сделала щедрый жест — стол большой! — и сказала:

— Конечно. Места много, располагайся!

Потом пояснила друзьям:

— Мы с ним дрались на самообороне в прошлую сессию.

— И она меня побила, как мальчишку, — развёл руками Энриг. — До сих пор в себя прийти не могу.

— Сестрища такая, — понимающе кивнул Колин.

Через две минуты мы уже весело болтали, обсуждая программу, преподавателей, академические порядки, и хихикали.

А я исподтишка рассматривала Энрига. Симпатичный, как я и запомнила. Волосы светлые, прямые, забраны под обруч, на висках — огненные пряди. А глаза тёмные, как скорлупа лесного ореха. И улыбка замечательная — чуть ироничная и в то же время добрая.

Только что ему нужно?

— Думаю, он решил за тобой поухаживать, — подмигнул Колин, когда мы вернулись в башню.

— Считаешь?

— Смотри сама. О том, что Терри и Ален — вместе, знают уже все. А я — твой брат. Но ходим мы вчетвером. Получается, у тебя парня нет.

— По такой логике завтра к нам подсядет какая-нибудь девица, а, может, и не одна…

— И снова отсядет. Ты с темы меня не сбивай! Я хочу сказать, что если ты с Тиром так помириться и не можешь, то на нём свет клином не сошёлся.

Я отвернулась, чтобы он не видел выражения моего лица. А потом попросила:

— Расскажи мне о Доме Леретт. Ты о них что-нибудь знаешь?

— Как и обо всех. Тебе бы, кстати, тоже стоило выучить хотя бы те Дома, представители которых есть в Совете Магов. Это примерно треть от общего числа.

— Так мало?

— Тут всё зависит от силы Дара. От Дома Эрранд сейчас в Круге трое. — Колин подмигнул: — Думаю, когда вырасту, стану четвёртым. А ты, если дотянешься, пятой. Так ты хочешь слушать о Доме Леретт?

— Хочу!

— Тогда слушай. Леретт — один из средних Домов, если строить иерархию, примерно в середине второй десятки. Ни в чём дурном, вроде заговоров, за последние четыре века не замешан. У них есть один действительно сильный маг, Генфер эйд Леретт, который представляет их в Круге. Специализация — огонь, и, несколько меньше, лёд.

— То есть Энриг — неплохая партия? А как вообще он сам?

— Он на год младше Алена, то есть тут последний год. Получает стипендию, хотя не нуждается. Но вот о Даре много не скажу…

Стипендия — это неплохо. Хотя мне тоже платили её третий год подряд. При этом я совершенно не напрягалась. Только остальные, похоже, были ещё хуже и откровенно филонили…

А Дар начинающие маги прячут часто. И из осторожности, и из чувства самосохранения. Но если мне станет действительно интересно, проверить возможности парня будет просто — достаточно сотворить иллюзию. Если он её разглядит, значит, мы примерно равны или он даже круче.

— Сестричка, ты всерьёз им заинтересовалась?

— Кошка, которая села на горячую плиту, никогда больше не сядет и на холодную, — ответила я поговоркой.