Райли поднимался по винтовой лестнице, судя по всему, в одну из башен Аллокмирского замка. Сумрак, царящий внутри замка, смягчал таинственный лунный свет, проникающий в решетчатые окна. Где-то снаружи стрекотал хор сверчков, и какой-то соло-музыкант вторил им изнутри башни, притаившись в щели в стене. Стук обуви Райли громко раздавался в спокойной тишине ночи, как бы он ни старался ступать осторожно. Он вспомнил ту ночь, когда впервые встретился с Мирой; «Тогда сверчки стрекотали так же», — подумал он. Стрекотание сверчков, лунный свет в решетчатых окнах, уходящая ввысь винтовая лестница, по которой стучат медленные шаги… Для полной атмосферы не хватало лишь музыки.

Музыка.

В тишине недавно начавшейся ночи в замке прозвучало несколько аккордов. Райли остановился и прислушался: где-то в глубинах замка играл орган. Райли не знал, кто нашел подобный инструмент в замке, да и как он сохранился так долго; в принципе, его это и не заботило. После нескольких печальных аккордов прозвучал небольшой полифонический отрывок, когда один аккорд медленно переливался в другой, меняя свою тональность и окрашиваясь то в печальные, то в светлые тона.

Затем на его фоне стала разгораться мелодия. Сначала слабая, она превратилась в красивые печальные переливы, в то время как аккорд становился тише. Райли присел на подоконник, вслушиваясь в музыку, словно тянущуюся между стен замка. Он закрыл глаза и улыбнулся сам себе, вспомнив о том, что давно уже должен был вернуться в главный зал, где сейчас наверняка уже собрались остальные участники экспедиции. Райли сидел, не шевелясь, чтобы ненароком не пропустить ни одной ноты.

В главном зале замка крепким сном спали участники экспедиции. Один спальный мешок был пуст — Райли еще не вернулся. Рядом со спящими сидел, скрестив ноги Дрейк Халифер; маска скрывала его глаза, потому было непонятно, спит он или бодрствует. Костер, который экспедиция развела прямо посередине каменного пола главного зала, слабо дымил и испускал красноватый свет. Во второй ряд окон над воротами светила серебристо-голубая луна, словно впитавшая в себя те оба цвета, которые пересекались на флаге Дрейк Халифера, и в которые были окрашены внутренние помещения Башни.

Из всех, лежащих на полу, не спала лишь одна Мира. После стольких совершенно обычных дней, проведенных в Башне, эта экспедиция в замке казалась чем-то «выдающимся за рамки». Хотя, если не считать небольшой проблемы в лабиринте, особо интересного ничего не было, но все ведь только началось.

Мира лежала, открыв глаза. С каждым шорохом она оборачивалась и пыталась высмотреть силуэт Райли, движущегося к ним, но он все не возвращался. Уже прошло много времени с того момента, когда трое участников экспедиции, посчитавших, что становится слишком темно, вернулись в главный зал. Хотя Райли однажды упоминал, что хорошо видит в темноте, тот факт, что он задержался так надолго, навевал на Миру некое беспокойство.

Внезапно в замке тихо прозвучали органные аккорды; Мира прислушалась. Первое, что приходило ей на ум — Райли нашел в замке орган и сейчас, вместо того, чтобы возвращаться, играет на нем. Она улыбнулась с облегчением и продолжала смотреть в темноту, слушая тихую, приглушенную стенами замка, печальную музыку.

Тут Мире захотелось подобраться поближе к комнате, в которой играет орган, лучше услышать музыку — она никогда не слышала, как Райли играет на музыкальных инструментах. Аккуратно, стараясь не тревожить сон людей вокруг, она выбралась из спального мешка и, осторожно ступая, пошла в сторону, откуда шел звук.

Она уже скрылась в темноте, когда Дрейк Халифер поднял голову и улыбнулся сам себе.

Райли хмыкнул себе под нос и оторвался от странной органной музыки, звучащей в замке. Встав с подоконника, он пошел вверх по лестнице. Чем выше он поднимался, тем тише становилась музыка. Когда-то давно Райли страшно боялся темноты, и от такой прогулки по заброшенному ночному замку бы отказался, но сейчас ему было лишь в радость прогуляться где-то в другом месте, вместо уже порядком поднадоевшей Башни Дрейк Халифера. Он решил не тратить время на двери, встречающиеся у него на пути, а подняться до конца винтовой лестницы, посмотреть, что же наверху этой башни, пусть и не самой высокой в замке. Органная музыка исчезла где-то внизу, и Райли так и не услышал, как она внезапно оборвалась.

Нижняя дверь привела Миру из главного зала замка в коридор, с одной стороны которого до самого конца тянулся ряд высоких окон. Лунный свет большими прямоугольниками с закругленно срезанными верхними углами падал на противоположную стену, на которой редкие двери перемежались с причудливыми резными изображениями разных мифических существ. Многие из них были совершенно Мире не знакомы: тут был и крылатый змей с волчьей головой, и трехголовый скелет, вооруженный палицей и мечом, и большеглазое неуклюжее существо, похожее на хомячка и стоящее на задних лапах; на голове у него были маленькие ветвистые рожки, а за спиной стрекозиные крылья. Под таинственную органную музыку, в которой два голоса словно спиралью вились друг вокруг друга, освещаемые лунным светом, эти существа выглядели так, словно когда-то были живыми, но обратились в камень по воле какого-то темного мага. Здесь, в этом коридоре, казалось, что музыка лилась отовсюду, словно из стен самого замка.

Внезапно орган словно отключили — музыка запнулась на полуслове. Мира остановилась в непонимании — что же заставило неведомого органиста, даже если он и есть Райли, оборвать свою игру. Но тут за спиной Миры прозвучал голос, эхом отозвавшийся в коридоре.

— Здравствуй. Ты слушала мою музыку?

Этот голос явно не принадлежал взрослому человеку. Казалось, он был даже слишком чист для обычного человека — лишенный практически всякой тембровой окраски, голос звучал подобно стальной флейте, только чище. Не оборачиваясь, Мира ответила:

— Да, я слушала. Ты замечательно играешь.

— Благодарю. Впервые за много лет у меня нашелся новый слушатель.

Сейчас голос звучал словно печально, как будто продолжая тему оборвавшейся музыки.

— Кто ты? — Спросила Мира и обернулась.

Перед ней слегка поодаль стоял высокий парень примерно того же возраста, что и она. Правая половина его лица была освещена лунным светом, левая же скрывалась в тени. Прядь черных волос опускалась у него между глазами, едва доходя до острого носа. Одет он был необычно — синий плащ с длинными рукавами почти полностью скрывал его фигуру, а из-за черных штанов его ноги сливались с темнотой. Но что-то в его внешности было такое таинственное и привлекательное: а может быть это от лунного света, мягко освещающего коридор и все в нем?

— Мое имя Лорикс, — голос парня прозвучал в полной тишине. — А как зовут тебя?

— Мира. Как ты здесь оказался, Лорикс?

— Меня пробудили. Я жил здесь, пока меня не заточили в мир снов. Похоже, я там пробыл очень и очень долго. Мой замок сейчас в упадке. А ведь когда-то это было красивое и великое место, — Лорикс наклонил голову вниз.

— Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь, — сказала Мира.

— Арионат, мой учитель, говорил мне, что людей в этих землях больше нет. Сколько же времени я провел в мире снов, что сюда пришли люди… — Лорикс мягко зашагал к Мире. — Но если бы вы сюда не пришли — я бы так и остался навечно замурованным в том лабиринте.

— Так вот куда привели Лидера знаки в подземелье…

— Лидер? Это тот человек, чье лицо сокрыто, а руки черны?

— Похоже, что да, — Мира в недоумении посмотрела на Лорикса.

Лорикс близко подошел к Мире и заглянул ей в глаза.

— Что произошло на этой планете, пока меня не было? Я хочу знать всё.

— Это очень долго рассказывать, Лорикс… Но мне кажется, что твоя речь совсем не соответствует твоему времени. Тогда люди просто не могли знать, что Земля — это планета.

— Мой учитель говорил, что остальные люди, живущие в далеких землях, слишком глупы. Он говорил, что знает тайны грядущего, и я должен их сохранить после его смерти.