После этого люди Гастона переоделись в гражданское и под присмотром Чингиза приступили к набитию уровней, изображая из себя беженцев правительственного лагеря. Часть оружия и амуниции они купили за патроны у Лагранжа, другую часть — у Седьмого неба. Район фракции майора ширился, но он был относительно узким и в окружении зомби или дезертиров, поэтому другие старшие офицеры не пытались создать ему проблем за пределами лагеря. Но внутри регулярно ставили палки в колеса. Если бы не безапелляционная помощь самого мэра, то майору пришлось бы туго.
Максу совсем не нравилась атмосфера в правительственном лагере, и он часто наблюдал за ней глазами клона-Чингиза. Однако, не время еще было ссориться с официальной властью и полностью обрывать связи. Из двух зол он выбрал меньшее и мог только тайно избавляться от насильников и некоторых зарвавшихся чиновников. Он был силен, его прикрывала местная система наблюдения и опыт диверсионной работы у землянина был не маленьким. Поэтому убийства, которых было не менее десяти или двадцати в день, так и оставались не раскрытыми. Но это не сильно влияло на общую атмосферу.
Чингиз начал не только вербовать добровольцев во фракцию Лагранжа, но и вывозить беженцев из правительственного лагеря в Седьмое небо. Естественно, только тех, кто согласился на все условия проживания в лагере. Многие были счастливы покинуть нынешнее гиблое место, поэтому в желающих не было недостатка. Он выводил несколько сотен в день, как минимум.
Конечно, такое количество людей, покидающих лагерь и не возвращающихся, было замечено довольно быстро. Однако, у мэра было довольно много головной боли, чтобы уделять внимание этому незначительному вопросу. Люди пропадали каждый день. Они не только покидали лагерь добровольно. Многих из них, в особенности женщин, воровали члены различных группировок, вокруг правительственного лагеря. Члены группировок заносили нужным людям на нужных досмотровых пунктах консервы, вино и сигареты, захваченные в окружающих магазинах, и те закрывали глаза на проведенных через досмотровый пункт связанных или бессознательных женщин. Мир действительно изменился, и меньше голодных ртов в целом было благом для лагеря.
Лагерь Седьмое небо, также не сидел на месте. Элитная команда лагеря каждый день проводила рейд против какой-нибудь банды, убивая преступников и высвобождая пленников. Конечно, имущество банды также капало в карманы лагеря. Еда, оружие, патроны. Лидеры группировок не были глупыми. Когда пропали несколько из их коллег, они провели свое расследование и нашли необходимые зацепки. Но что они могли сделать с этой информацией? Настучать в правительство? Они действительно так сделали, и в результате… пшик.
Мэр и его приближенные офицеры пока что еще не поняли, как начать войну с Седьмым небом. Если взять всех их солдат, то в общем получится около шести или семи тысяч. Еще несколько тысяч солдат были во фракциях, которые не якшались с мэром. И их этих шести или семи тысяч, далеко не каждый пойдет воевать против простых гражданских, коими до сих пор считались члены Седьмого неба, несмотря на оголтелую пропаганду против них внутри правительственного лагеря. Пойдут на все вместе со своими офицерами не более полутора-двух тысяч солдат. Если считать охранниками и наемниками корпоративных фракций альянс мог набрать до трех тысяч бойцов.
Вместе с тем, эти подчиненные были костяком офицерских и корпоративных фракций. Самыми приближенными людьми, получающими много привилегий и массу свободы в лагере. У некоторых из них за спиной было достаточно злодеяний, совершенных с начала вторжения, чтобы получить два или три пожизненных срока. Остальные, хотя и формально слушались приказов сверху, не участвовали в мутных делах. Три тысячи стволов против нескольких сотен, от силы, — это вполне приемлемый расклад, если не одно но. Кто пойдет на острие атаки? Кто понесет наибольшие потери?
Даже в объединении фракций мэра отношения были не самыми лучшими. Каждый боролся за большее количество власти, привилегий, ресурсов. И их распределение во многом зависело от количества и боеспособности подчиненных. Фракции альянса должны были держать ухо востро при общении друг с другом. А ведь были еще и другие фракции лагеря, не причастные к преступным схемам мэра и помалкивающие, пока на его стороне сила. Но в возможной войне против Седьмого неба альянс обязательно сильно пострадает и будет ослаблен. В тот момент шакалы непременно объявятся, чтобы получить свою долю от добычи, и воспротивиться им у альянса не будет возможности. Только если все, как один, встанут против Седьмого неба, тогда и возможно будет сохранить нынешнее соотношение сил. Но это требовало довольно много труда и времени на проведение переговоров и бесконечные торги.
Тем временем, лагерь Седьмое небо столкнулся с довольно большой проблемой. Для них не хватало зомби! Каждый день они выезжали на магистраль или кольцевую автостраду, чтобы всеми возможными способами завлечь зомби и едва выполнить ежедневную квоту для членов лагеря. Тридцать тысяч бойцов должны были потреблять, как минимум, тридцать тысяч зомби в день. А более сильные из них убивали не одного, а пять или десять зомби. Округа была вычищена всего за пару дней, и команды были вынуждены уезжать все дальше и дальше.
— Я думаю, что нам пришло время разделиться, — заявил Лидер лагеря на очередном собрании.
— Как разделиться? — спросил кто-то из руководителей. — Куда разделиться?
— Некоторые команды отправятся в путь на машинах по дорогам, другие отправятся пешком в леса и луга, — пояснил Макс. — В качестве противников там могут быть не только зомби, но и мутировавшие животные.
— Это хорошее решение, но что будет, если на нас нападет правительственный лагерь? — спросил Донат, чрезвычайно обеспокоенный текущим положением дел.
— Поэтому нам нужно подумать о том, как вскрыть этот нарыв заранее, — проговорил Лидер. — Есть у кого какие идеи?
— Может быть, гражданский бунт? — подумал вслух Бернард.
— Не пойдет, — покачал головой Макс. — Беженцы правительственного лагеря все еще надеются на защиту властей. Они живут плохо, но живут. Кроме того, они очень слабы, а солдаты хорошо вооружены. В нынешнее время с бунтовщиками не станут церемониться. Нашпигуют их свинцом, и конец проблеме.
— Тогда, может быть, мы должны позволить им максимально расслабиться, чтобы потерять бдительность? — высказала свою идею Барбара.
— Интересно, — кивнул Макс. — Поясни.
— Сейчас жизнь в правительственном лагере держится на страхе перед зомби, — начала говорить женщина. — У них другое положение, чем у нас. Мы предоставляем периферийным жителям какое-то подобие цивилизации, поэтому можем диктовать им правила поведения на нашей территории. Но правительственный лагерь держится на страхе. Они вместе, пока есть внешняя угроза. Но что, если ее не будет? Не передерутся ли они тогда между собой?
— Если не будет зомби, не нападут ли они на нас? — спросил Донат.
— Так могло быть раньше, но теперь у нас слишком много людей, и на нашей стороне цивилизация и ресурсы, — покачала головой Барбара. — Если они слишком сильно нас прижмут, то мы можем угрожать сжиганием складов с продовольствием, подрывом электростанции, уничтожением водопровода и прочим. После чего мы просто сядем на свои машины с костяком элитных бойцов и уедем в закат. С нашей силой мы сможем устроиться в любом месте, но что будут делать они без еды и воды?
Если бы в городе все еще было достаточно магазинов, то они могли бы какое-то время продержаться, но сейчас у нас на складах уже почти половина продовольствия, оставшегося в городе. Им мы кормим также периферийных жильцов. Если мы сожжем часть продовольствия и вывезем остальную, голодные жители восстанут против руководства правительственного лагеря, несмотря на угрозу оружием. Раньше ненависть могла быть направлена на зомби, но теперь она должна найти другое направление.
— Это как-то жестоко, — вмешалась Ванесса.