Фенкрис скрылся за океаном осколков, припорошенных одинокими фермами и постоялыми дворами. Тень бесшумно оказалась в каюте Хан Ката и плотно затворила дверь.

— Вы должны обеспечит победу на Фенкрисе, Саррин. Пора покинуть «Фалангу». — Приятным голосом прошептала девушка и протянула Реод'Ранк.

— Там будет предостаточно Каменных Стражей, они точно не разберутся? — Угрюмо отозвался Ларканти и жадно прильнул к бутылке с отвратительной крепленой настойкой.

— Вам не стоит налегать на огненную воду, Саррин. — Настойчиво попросила пепельная и ухватилась за дно неказистому, мутному сосуду.

— Ты же не хочешь, чтобы мои руки дрожали?! — Раздраженным голосом огрызнулся Страж. Тень не переменилась в лице и настойчиво продолжила отнимать пойло. Рука стража вздулась, рванула горлышко и наотмашь врезала бутылкой в челюсти Тени. Основательный стол, заставленный перепачканными пепельницами, отлетел в сторону. Шпион попыталась отскочить, но Ларканти стиснул ее острые скулы и впечатал затылком в стену. Тень неуклюже осела на колени, оставив на полосатых обоях черную кляксу.

— Теперь мы можем идти? — Холодным голосом переспросила убийца, сдерживая подступающий кашель и сохраняя бесстрастное, скучающее лицо.

— Да. — Просипел страж, подбирая Нар'Охай, и поспешно удалился из комнаты.

Высокая и статная иллюзия Кантара распустила мерцающие щупальца на вершине северного бастиона внешнего кольца. В холодном блеске Слез утопала военная знать и ближайшие союзники Десницы Саантира. Двенадцать каменных стражей с переливающимися Реод'Ранк полукругом выстроились у основания башни. Суровые, угловатые лица выражали уверенность и силу. К сожалению, их непоколебимость не передалась полтора тысячам солдат, которые выстроились на площади Бастиона.

— Спасибо что показались. После расправы над Хоаксами меня тошнит от одних помыслов о войне. — Признался Кантар Нилин и Родорвицу, удостоверившись, что неправильные уши неспособны уловить малодушных слов.

— Отступать поздно, Кан. — Отозвался Родорвиц уверенным тоном. Морщинки собрались в уголках неровных глаз и под тучными скулами, когда он подбодрил друга печальной улыбкой.

— Война была неизбежна, ты лишь придвинул ее. Твоя обязанность закончить ее как можно скорее. — Дополнила Нилин, которая нервно сложила руки на груди. — Бинты надо срывать резко.

— Не думаю, что ты понимаешь, о чем говоришь, но спасибо за поддержку. Я постараюсь. — Мягко ответила Иллюзия, пока Кантар изгонял из разума образы Хоаксов, которые исчезают за обрывками бурых перьев и голубыми брызгами.

— Приступим. — Взяв себя в руки, проговорила Иллюзия и обернулась к ожидающей толпе.

— Приветствую вас! — Пророкотал Десница. Могучий голос покатился по пустыне, сметая гребни темно-пепельных бархан и растворяя перешептывания. Следом на бастион легла напряженная тишина, и Кантар внимательно всмотрелся в лица, темневшие под открытыми забралами.

— Я чувствую страх и вину! Вижу по вашим лицам! — Мягко продолжил Десница, погружая солдат в напряженные раздумья.

— Но сегодня у нас нет права на эти чувства! Вы нужны Саантиру и его Кланам! — Взорвался Кантар, вызывая короткую вспышку испуганных вздохов.

— Верх давно ослаблял нас жаждой и голодом! Предыдущий Десница уговаривал вас терпеть, из страха, что поводок на его шее затянут еще сильнее! — Продолжил Яроокий, все больше распаляясь. При упоминании покойного Раббаара, лицо Кантара презрительно скривилось.

— Те времена сгинули вместе с жалким, высокородным предателем! Сегодня у нас достаточно воды, а скоро будет вдоволь пищи! Ибо Фенкрис подчинится Саантиру сегодня! — Объявил он, торжественно воздев руки, и дал солдатам минуту на недоумевающие возгласы.

— Через две недели прилавки восстановленного Базара будут ломиться от дешёвой, не прогнившей еды! Но вы должную проявить стойкость сегодня! — Проскандировал Кантар, когда солдаты обернули разумы вокруг открывающихся перспектив.

— Пространство — формальность! Набор правил, которые сотворили Создатели, чтобы мы могли существовать в непознаваемом Мире! Но у нас есть сила, чтобы выйти за пределы! — Просветил Десница и сосредоточенно зажмурился. На внутренней стороне век вспыхнула витиеватая структура, сплетенная из яркого мерцания. Тени зажгли «Путеводный огонь» ровно в обговоренный срок.

— Улицы Фенкриса не дальше… вытянутой руки… — Отчетливо проговорил Десница, сосредоточиваясь на пульсирующем видении. Мысленный взор продрался сквозь непомерно замысловатое плетение Хинарина. Мириады могучих щупалец вцепились в площадь столицы Фенкриса и потянули ее к Северному Бастиону Внешнего Кольца. Кантар обратился каплей чернил, которая распространилась в стороны и заполнила мрачные небеса Саантира незапятнанным пурпуром. Медные крыши многочисленных башен столицы отбросили яркие блики на потрясенные лица Саантирских солдат. Гранит и песок под их латными сапогами обратился в гладкую брусчатку. Обжигающе горячий воздух наполнился порывами освежающего ветерка, а после задрожал от рева Гончих, которые ворвались в разрастающуюся брешь и взмыли над застигнутым врасплох городом.

Ларканти дожидался в полутемном кабаке, затерянном на узких и извилистых улочках портового района. Лабиринт переулков, тупиков и зарешеченных окон переполняли Саантирцы и Нар'дринцы, которые бежали от власти узурпатора. Массивный пепельный, прятавший ожоги под влажным компрессом и низко надвинутым капюшоном, вызывал у прохожих только пренебрежение, неприязнь или желание поупражняться в злословии. Колченогий круглый стол Каменного Стража располагался у узкого окна и открывал вид на бурые кирпичи ветхих стен, исписанных фосфоресцирующей Синской краской. Рубиновые глаза Кантара здесь не встречались, но смысл призывов сочился слепой ненавистью к Хинаринцам с другой стороны неба. Ларканти не спеша осушал кружку сидра и тонул в клубах ароматного дыма. Последние минуты покоя он коротал праздным наблюдением за нескончаемым потоком понурых фигур, которые скользили за мутным стеклом и пригибались под растяжками с бельем. Его расслабленная поза привлекла внимание троих подвыпивших завсегдатаев.

— Что такой как ты здесь забыл? — Грубо поинтересовался тучный, курносый бледный с голубой сеткой венок, бегущей по скулам, и рухнул напротив Ларканти.

— Сам не знаю. Толи упиться, толи нет. Столько огромных кружек, а осушать их не тороплюсь. — Вызывающе уверенным тоном отозвался Ларканти, осматривая менее упитанных товарищей своего собеседника. Один из них был облачен в светло-бежевый подлатник с янтарным древом Фенкриса. Страж улыбнулся, нетронутые кружки пододвинулись к нежданным собеседникам. Бледные благодушно утерли синеватые носы и расселись на неказистые табуреты.

— Ты прости нашего Лорика, его брата недавно пепельные забили, вот он обиду и держит. — Оправдался невысокий, худой мужчина с зарождающейся лысиной и неопрятной, редкой бородкой ржавого цвета. — А по правде, зачем такому здоровяку скрываться под этими тряпками?

— Опалился во время Саантирских пожаров, дружище. Теперь бегу от войны. — Соврал Хан Ката, смакуя слова, которые слетали с растрескавшихся губ.

— С такими плечами, и не хочешь сражаться за свой дом? Где же твоя знаменитая честь, пепельный? — Язвительно поинтересовался бледный в солдатской форме.

— Думаешь, нацепил накидку и все знаешь? Городская стража, верно? Все заботы это стрясти пару хаков с торгашей и донести их до борделя. Когда начнется настоящее веселье, ты в штаны наделаешь. — Не моргая, ответил Ларканти низким голосом, заставляя стол натужно заскрипеть под весом широкого торса. Солдат заметно посинел от гнева, из-за высокого воротника показались узловатые вены. Худой добряк положил ладонь на стиснутый кулак и зашелся лающим хохотом вместе с обильно потеющим толстяком.

— Ох! Ох! Он у нас смельчак! Помню, его местная хозяйка две улицы подносом гнала! — Выдавил задыхающийся худой, улучив момент между приступами смеха.