Линфри достала маску, спрятанную от Хенши, из мешка с немногочисленными пожитками и застыла. Девушка затряслась, она не могла отвести взгляда от платьев и плащей, которые были аккуратно сложены миниатюрной рукой Линфри и радостно сверкали со дна кожаного баула. В голове Лиоры мгновенно вспыхнул образ того, как пепельная старательно укладывает вещи в надежде приободрить Лиору их жизнерадостными красками. Лиора больно закусила потрескавшуюся, бескровную губу. Несколько крупных слезинок сорвались с отекших, темно-синих век и упали на гладкую маску. Скрипучий голос полукровки не выдернул ее из оков мрачных дум:

— Ей, плакса, смастеришь мне такую же? — Грязерожденный был крайне обходителен, по меркам расплавленного квартала, но Линфри быстро отвела ожесточившиеся глаза от мальчика и нового полумертвого зверька. После она развернулась и неуклюже побрела к лестнице, ведущей на главную палубу.

— Ну и проваливай, благородная скретина! — Выпалил в догонку оскорбленный оборванец, но бледная никак не отреагировала.

На палубе «Акориса» царила суматоха, вызванная скорым уходом Хенши. Древний страж кивал в ответ на сыплющиеся благопожелания беженцев, пока тоннельник дожидался на причале в компании сутулого, озабоченного Леронца и обескровленного Накрисса. Под стенами Башни Хинарина, беспорядочно клубящаяся пепельная дымка покинула тело Хенши, вновь уступая место оранжевым всполохам.

Лиора приблизилась к Хенши, держа маску за спиной и торопливо смахивая слезы с отекших век. Древний страж заметил ее приближение и приветствовал девушку сдержанным кивком.

— Здравствуй, Лиора. — Донесся до сознания бледной теплый, благодушный голос. Сам Хенши, однако, не уделил ей безраздельного внимания и продолжил бегать взглядом между дюжиной беженцев.

— Жаль, что ты должен уходить. — Призналась Лиора после короткого молчания.

— Леронц не может снова делать вас целью Теней. — Ответил Хенши не вполне довольным тоном.

— А ты можешь? — Резче, чем ей хотелось бы, переспросила Лиора.

— Не буду скрывать. Эти дни далеко не самые лучшие в моей длинной жизни. Ты знаешь, о чем я говорю и осознаешь, что пошла бы на жертвы, ради шанса вернуть Линфри. — Ответил Хенши, ввергнув бледную в глубокие раздумья. Древний Страж продолжил с тенью воодушевления. — Единственный способ, которым я могу заполнить свою пустоту, лежит на Перекрестке. Я должен туда добраться, ради себя, разумных исполинов и их потомков.

— Я могу понять это. — Нерешительно кивнув, ответила Лиора.

— Готовность на жертвы не перечеркивает мое отношение к тебе или другим беженцам. — Хенши уставился на девушку мерцающим взором. Сделав шаг навстречу, он положил руку на ее плечо и продолжил: — Если Исполин перестанет быть изгнанником, этоможет оказаться полезным и для тебя.

— Что ты хочешь этим сказать? — Неуверенно переспросила девушка, голубые и зеленые искры ложились яркими бликами на раскрытые, влажные глаза.

— Если ты не сможешь найти своего пути, или у тебя не будет сил ему следовать, то я прошу тебя обдумать мой способ. Буду ждать тебя в Башне Перекрестка. — Незамедлительно ответил Древний Страж и продолжил молча смотреть на девушку отталкивающим голым черепом.

— Я не знаю, что ответить. Я… подумаю над этим, обещаю. — Запнулась Лиора, Хенши кратко кивнул и начал отворачиваться.

— Прежде чем ты уйдешь, мы с Аргийцем приготовили для тебя подарок. — Окликнула Лиора и внезапно почувствовала, как глиняная маска выскальзывает из рук и плывет вверх. Не успел ловчий обернуться, как Аргийцы свалили головной убор в его руки. Хенши пару секунд изучал выжидающее, слегка встревоженное лицо бледной и слушал мысленные послания Аргийцев. После он опустил взгляд и принялся разглядывать маску со всех сторон.

— Хи-ти тоже когда-то подарила мне маску, но она уже давно обратилась в пыль. — Дрогнувшим голосом отозвался Древний Страж, а после прикрыл маской лоснящиеся черные кости.

— Очень красивая, подходит к любому цвету, которым могут окраситься мои глаза. Как я выгляжу? — Оранжевый свет, лившийся из щелей маски, напитывал холодно-белую глину и растекался по извилистым прожилкам кипящей древесины.

— Лучше, чем без нее. — Улыбнулась Лиора.

До владений Ренмаера Нуаркха и Хенши должны были доставить Хаотри и ее Аргийский скалогорб по кличке Железный шрам. К сожалению, от нижних пристаней, омываемых могучими потоками Арга, путников отделяла половина Башни Хинарина. Быстрейшим путем были тесные, извилистые улочки верхней платформы, над которыми нависали накренившиеся башни. Но там было слишком много людей и слишком мало времени, чтобы понять кто из них — затаившаяся Тень или Лагорит. Поэтому Архонт позволила гостям проскользнуть потайными тропам, которые вились в гранитном монолите Башни Хинарина. В путешествии по узким затхлым коридорам их сопровождал молчаливый Змей Урба, несший лампу с мерцающей слезой в черно-красной лапе. Массивное тело, обтянутое редкими тряпичными лентами, бесследно растворялось в густой темноте катакомб. Змей, казалось, существовал только в небольшом клочке пространства, где лампа дотягивалась морозно-голубыми бликами до лоснящейся чешуи и морды, уродливо деформированной прикосновением Перекрестка. Змей не давал подопечным отстать или свернуть с пути, но в остальном не проявлял к ним никакого интереса.

Непроглядный мрак укрывал даже шершавые гранитные стены, но симбионт Нуаркха видел небольшие бесформенные карманы и ответвления петляющего коридора. В пустотах он замечал искаженные, неестественные силуэты пленников или обитателей пугающих казематов. Существа чутко реагировали на шаги путников, подрагивая распухшими головами им в такт. Иногда Нуаркх успевал заметить бледные фигуры, прежде чем они исчезали в щелях древних стен. Тоннельник даже слышал влажное шлепанье босых стоп.

Впереди забрезжил жизнерадостный оранжевый свет, который вскоре затмил мерцание переносной лампы. Удушающая кишка коридора обернулась просторным залом, который пропастью срывался вниз. Центральное место занимала колонна, сотканная из стали и ослепительных Слез Урба, которые превращали кандалы строительных лесов в еле заметные черные штрихи. Работники из всех Четырех Миров суетились на узких деревянных помостах, непрестанно поддерживая Ядро Башни в идеальном, налаженном состоянии. Сложный механизм успокаивал Перекресток, предотвращал его влияние на Зверя, а также служил прародителем современных ядер на небесных кораблях бледных. Мрачные коридоры, из которых появился тоннельник, отгораживали ряды железных прутьев. Рабочие уставились на пришельцев с настороженным интересом.

— И как вам работается по соседству с этими существами? — Небрежно поинтересовался Нуаркх у ближайшего Синита в пыльной серой робе и длинных перчатках из влажного Урбского мха.

— Нам запрещено заходить в те коридоры, а… они никогда не показывались здесь. Бывает, кто-нибудь нарушает запрет и исчезает, а может становиться одним из них. Мы стараемся не думать об этом и соблюдать правила. — Признался рабочий, вытирая пот рукавом рубахи. Проводник Змей предотвратил последующие расспросы, настойчиво потребовав следовать за ним.

Таинственные коридоры сменили оживленные служебные помещения. Они были значительно просторнее и освещались рядами масляных ламп. Постепенно затхлый, могильный дух сменяться прохладным бризом, который нес влагу Аргийских потоков и густой рыбный дух. Нуаркх поморщился от мокрого тумана, забравшегося под костяные пластины. Спустя несколько минут лампу проводника затмило синее солнце Арга, укутанное бурлящей дымкой Перекрестка, а гулкое эхо шагов потонуло в штормовом рокоте. Монолитный камень сменил знаменитый многоуровневый порт Башни Хинарина, а проводник, не попрощавшись, нырнул обратно в темноту.

Хенши и Нуаркх оказались на просторной полукруглой площади, которая держалась за монолит башни одной стороной. Снующая толпа, частью которой они стали, состояла из обитателей всех четырех Миров, гремящих тележек с разнообразными товарами, небольшими шустрыми питомцами, медлительным скотом и даже крупными животными, вроде Нар'Катиров и мракозверей, остервенело грызущих прутья клеток. Площадь накрывала каменное решето высокого купола, ощетинившееся подвижными усиками причалов, а также инкрустированное переходами, лифтами и винтовыми лестницами. Под куполом раскинулась паутина натянутых тросов, по ним скользило все, начиная от небольших корзинок, до полноценных грузовых кабин. Некоторые канаты, укрепленные Красными Нитями, тянулись к воздушным портам на вершине Башни.