— Приветствую, Архонт Ланати. — Поздоровался Нуаркх и склонил голову в почтительном поклоне.

— Используешь формальный тон, чтобы сыграть на моем честолюбии или пытаешься запугать моего очаровательного гостя? С последним прекрасно справиться мой внешний вид. — Лицо Архонта смягчились, а освободившиеся волосы пышными локонами свалились на плечи. Медные глаза Куклы повернулись к Леронцу, а Архонт ответила кивком и улыбкой на смущенный поклон.

— Что вы Саррин. — Попытался оправдаться немного растерянный Наемник.

— Брось, твоя реакция вполне понятна. — Отмахнулась Архонт. Следом очередное массивное щупальце притянуло странный стул с очень длинными и широко расставленными ножками. Лоснящиеся отростки взгромоздили чудное сиденье на пучок щупалец, а следом аккуратно опустили на него Архонта. Расслабившись в своем кресле, Кукла обернулась к тоннельнику и будничным тоном поинтересовалась: — Итак, Нуаркх. Почему ты решил выкрасть ловчего из-под носа Кантара? Разве вы с ним не расстались в приятельских отношениях?

— Я понятия не имел о заговоре, когда крал ловчего. Мне попадались портреты Яроокого, но они вышли уж слишком подхалимскими. — Буднично ответил тоннельник.

— Расскажи тогда почему мне не стоит вернуть ловчего и исправить плоды твоей невнимательности? — Негромко проговорила Архонт, и воздух в монотонной комнате мгновенно заполнился тугим напряжением. Повисла зыбкая тишина, Леронц нервно заерзал в кресле, Хаотри потянулась к потрескивающему эфесу артефактного меча.

— Я, с твоего позволения, коснусь лишь основных причин, иначе это займет слишком много времени. — Отозвался Нуаркха расслабленным голосом. — Во-первых, ловчего я украл не из соображений блага Галафея. Костлявому сосуду более пяти сотен лет, а искра и разум в ней все еще сверкают.

— Выходит, ты везешь Слугу старику Калрингеру? Буду рада снова увидеть легендарного Лим'нейвен в деле. — Одобрила Архонт. При этом лицо ее так и не сбросило радушной маски, нацепленной вовремя раунда дружественных приветствий.

— Ренмайер обрадуется второму шансу отправиться в беззаботное путешествие, а после по самую макушку погрузиться политику. — Добавил тоннельник саркастичным тоном, чем вызвал у собеседницы проблеск более широкой полуулыбки. Следующую фразу он произнес гораздо серьезнее: — К тому же, Калрингер никогда не скрывал результатов академических изысканий, в отличие от Кантара. Поэтому секрет вечной жизни достанется и тебе, Архонт.

— Боюсь, что если Яроокий действительно столь… решителен, то старение стать моей последней проблемой. — Призналась Лим'нейвен и непроизвольно сцепила руки на груди, защищаясь от тревожных мыслей.

— Уже готова признать его власть? — Ехидно подняв надбровную пластину, поинтересовался тоннельник.

— Просто не хочу играть с горящим каменным маслом. — Бесстрастно парировала Архонт.

— Ланати, прошу, я пришел к тебе как друг. Не переводи наш разговор в мрачное, враждебное русло. — Прощелкал Нуаркх, разводя длинные руки и показательно избегая прикосновений к пугающему копью. Лицо собеседника не смягчились, тоннельник сосредоточенно выпрямился, выигрывая время для тщательных размышлений. — Изучение ловчего открывает огромные перспективы. Он не устает, не испытывает боли и способен сражаться, пока не переломиться последняя кость в его теле. Как ты знаешь, я и мои коллеги из Пяти Копий, свалили горы подобных существ у стен Саантира. Следовательно, не пройдет и пары сезонов, как они пополнят ряды Саантирских солдат, вставая на места раненных, мертвых или слабых. Думаю, в Галафее расстроятся, когда ты не позволишь Калрингеру изучить единственный доступный бледным экземпляр. Я уверен, в данную секунду лагориты очень пристально следят за тобой.

— Надоблачному военному флоту для войны с Саантиром потребуется постоянный поток Слез Урба. Вряд ли они оставят Хозяином Башни того, кому не смогут полностью доверять. — Неожиданно подхватил Леронц. Тезис его звучал убедительно, а в тоне голоса прослеживались глубокая осведомленность и опыт.

— Леронц! Ты буквально впитываешь мое положительное влияние! — Ухмыльнулся тоннельник, когда заметил нахмурившиеся брови Ланати, и продолжил наступление. — И все же от тебя ускользнула одна небольшая деталь: Урбские Слезы проходят через Башню Перекрестка, а потому потоком камней пока управляет Калрингер…

— Довольно. — Настойчиво потребовала Лим'нейвен, хотя особенной твердости не было заметно в движениях ее верхней, человечной половины. Добившись выжидающей тишины, она продолжила: — Если Кантар действительно способен поглощать Искры других Лим'нейвен, то его возможности могут стать почти безграничными…

— Далеко не безграничными. Мы с Леронцем видели его настоящее тело. Оно разваливается на крошечные гниющие куски. — Напористо вклинился тоннельник.

— Похоже, независимо от моего решения, для Башни Хинарина грядут мрачные времена. Поставить на безумца или на старика, сиятельное величие которого сменилось немощью, но может зажечься вновь. — Задумчиво прошептала Архонт и погрузилась в молчаливое раздумье.

— Даже если Кантар сможет одержать верх, думаешь, он оставит тебе толику власти? Ты будешь править Башней, разве что в качестве безвольной частицы нового Архонта. — Предупредил Нуаркх.

— Я пропущу тебя, а после прикрою твою спину. — Отозвалась, наконец, Архонт, горбясь от непомерного веса ответственности.

— Ураган мне в ухо. — Выпалил Леронц, расслабленно расползаясь по креслу и заталкивая полоску сверкающей Нар'дринской стали в ножны: — Я уже почти выхватил шпагу.

— Верно. Славно, что все обошлось. Не знаю даже, кого мне надо было рубить. — Согласилась Хаотри, мышцы обмякли под затрещавшим сюртуком. Убрав руки от искрящегося костяного эфеса, она задумчиво сцепила их на животе. — Если мы не убиваем друг друга то, что мы делаем дальше?

— Необходимо разделиться. — Твердо решил Леронц и с некоторой опаской оглянулся на тоннельника. Нуаркха нахмурился и стиснул кулак, наемник поспешил оправдаться: — Не хочу вновь подвергать жизнь беженцев и Накрисса опасности, прости.

— Леронц, не наступай дважды в те же зыбучие пески! Эта Башня вскоре обломиться под весом мириада беженцев. Дюжиной больше, дюжиной меньше. — Раздраженно ответил Нуаркх.

— Я не могу снова их подвести. — Медленно покачав головой, пробормотал Леронц.

— Поэтому ты решил подвести Хинарин? Это уж точно не оставит следов на твоей дражайшей совести! — Не унимался тоннельник.

— Я не собираюсь больше спорить. — Отрезал Леронц. Голос его не был тверд, а скорее измотан. Следующую реплику Нуаркха бледный перебил вскинутой рукой, а потом обратился к Ланати. — Сарин, Архонт, могут Пять Копий рассчитывать на ремонт ядра? Обещаю, все издержки будут вам компенсированы, когда я прибуду в бастион Перекрестка.

— Сотрудничество с вашей гильдией всегда было крайне плодотворным. В эти неспокойные времена не следует прекращать наши отношение. — Учтиво кивнула Архонт, из ее слов исчезли последние холодные нотки.

— Благодарю. — Отозвался наемник и мрачно поник на сиденье, показательно не уделяя внимания тоннельнику.

— Вижу мне тебя не переубедить? Даже если мы оба знаем, что ты еще пожалеешь о своей упорности? — Спросил у него Нуаркх. Так и не дождавшись ответа, он пожал плечами и развернулся к Хаотри: — Что же, у всего есть положительные стороны. Похоже, нас ожидает приключение без обузы.

— Тогда, может быть, сделаем небольшой крюк и опробуем копье Синагара на лазурных течениях? Они давно стали настоящей занозой в остатках моего хвоста. — Предложила пиратка, улыбаясь и демонстрируя ряды острых клыков.

— Боюсь прозвучать зануднее Филмафея, но сначала надо добраться до Перекрестка. — Отозвался Нуаркх, печально покачивая головой. Спустя пару секунд он приободрился и добавил. — Но после я в твоем полном распоряжении.

После кончины Линфри, Лиора часто находила себя в состоянии непроницаемой меланхоличной апатии. Подобные эпизоды сказывались на ее состоянии хуже часов тихих истерик, и девушка старалась постоянно чем-нибудь заниматься. Это стремление вылилось в создание маски, предназначенной для сокрытия отталкивающего лица Хенши. Слегка шершавая поверхность благодушной личины была сработана из медицинской глины и тесно подогнанных полированных пластинок кипящего дерева, которые бомбы Теней вырвали из бортов «Акориса». Соединить нетрадиционные подручные материалы смогло Искусство Аргийца, он же придал им сверхъестественную прочность. Подчеркивая стиль далеких морозных пустынь, от подбородка и до затылка тянулась тонкая темно-карамельная дуга, отмеченная кипящими голубыми прожилками. Спереди она расширялась в скругленную личину, ограниченную строгими линиями скул. На ней темнили узкие прорези для глаз, расположены под небольшим углом и выражавшие умиротворение. Короткие рога украшали накладки из обломленного кипящего дерева.