— Филмафей, чтоб тебя! Сюда! — Прокричал Орек, отбрасывая конвульсирующий обрубленный хвост. После он проворно прыгнул на потолок, погружая когти в податливую отделочную древесину. Благодаря этому он избежал костяных клинков нового змея, а после обрушился на круп нападающего и утопил ножи в черно-рыжей чешуе горла. Существо начало биться и хрипеть, захлебываясь пузырящейся кровью. Орек, вцепившийся в шею гигантского змея, болтался в воздухе. Спина синита с треском врезалась в потолок и стены, а пышные манжеты жадно впитывали кровь. Постепенно конвульсии ослабли, и тварь обрушилась под весом мускулистого наемника.

Нуаркх резко ударил кулаком в грудь, пытаясь откашлять кровавые брызги, но очередной змей прервал неприятное занятие. Обсидиановые клинки изящной работы вырвались из-под пол плаща и с двух сторон бросились на тоннельника. Орек помог отразить нападение, и Нуаркх загнал шипастое колено в уязвимое место на шее нападавшего. Существо попыталось пророкотать проклятья на родном языке, но ругательства обратились в вопль, когда пальцы тоннельника впились в его безжизненные глаза.

Нуаркх насадил череп змея на копье и увидел как узкие коридоры, вьющиеся вокруг небольших кают, заполняются полудюжиной размытых силуэтов. Пугающе стремительные твари приближались, надеясь размазать двоих по лестнице и вырваться на палубу. Наемники Пяти Копий, судя по боевым кличам, спешили занять оборону в этом же узком проходе. Еще пара секунд и Нуаркх окажется между двумя стенами клинков.

Спаситель свалился сверху, окруженный щепками и слепящим светом. Филмафей не тревожил криками горло, за него рокотал боевой молот. Урб почти подавил в нем способности Лим'нейвен, но тело, усовершенствованное Искусством, забрать не мог. Удар массивного оружия подбросил ближайшего змея в воздух. Выгнувшаяся спина разбойника пробила доски стен, и существо осталось беспорядочно дергаться в паре метров над полом.

— Я за Лантри! — бросил Нуаркх через плечо.

— Спасай ее, я прикрою Филмафея! — отозвался Орек, вычищая из глаз едкую черно-зеленую кровь. Коротко кивнув друг другу, они бросились в разные стороны. Нуаркх двигался гораздо медленнее. Колено выло в стальных тисках, а ветвистая молния боли растекалась по трещинам панциря. Очередной поворот приближался издевательски медленно, шанс сохранить жизнь беззащитной Хинаринки становился все призрачнее. Наконец прямой угол поворота скользнул Нуаркху за спину, кишка нового коридора приветствовала тоннельника кровавой сценой. Змей, сбросивший маскировочный плащ из шкуры Урбского Мимика, терзал культуролога.

Прозрачная фасция Нуаркха покрылась мурашками, когда он осознал неуютно огромные габариты старого змея. Плоская морда была почти в полтора раза шире вопящего ученого. Разрез пасти бежал до затылка, островки кровавой пены срывались с тупых влажных зубов. Вытянутое тело, достигавшее в холке лица Нуаркха, защищали латы из панцирей тоннельников. Кости украшала витиеватая резьба и яркие платки. Четырехлапый гигант плавно развернулся, передние ноги упирались в землю локтями. Невероятно вытянутые предплечья доставали до выпяченной груди, когтистые кисти легли на эфесы обсидиановых клинков. Колючие бусины глаз поднялись на Нуаркха, недобитую жертву змей небрежно сплюнул на пол.

— Твои доспехи и мечи будут неплохо смотреться в моей коллекции, — прощелкал Нуаркх, выставляя копье.

— Твои нежные мускулы прекрасно подойдут для пряной похлебки! — кровожадно пророкотал змей на родном языке и вытянулся в грациозном прыжке. Доски треснули там, где приземлилось мощное тело, обсидиановые клинки вынырнули из облака взметнувшихся щепок. Нуаркх резко отпрыгнул и выхватил слезу Урба. Кристалл сиял голубым светом и нестерпимо опалял ладонь. Острый коготь Нуаркха пронзил одну из граней, поток высвободившейся энергии — Тепла хлынул наружу. Змей попытался отступить, но массивные плечи врезались в стены узкого коридора. Брошенная слеза разорвалась под его ногами. Плоть налетчика исчезла в ослепительной вспышке, чешуя лопнула вслед за доспехами. Тепло, из которого Создали выткали миры, редко оставляло простые ожоги. Обугленная плоть вытянулась острыми спиралями и вновь вонзилась в тело терзаемого существа.

— Карлик! Доспехи повредил! — выругался Нуаркх, бросая копье к горлу разбойника. Первый обсидиановый клинок отразил выпад тоннельника, второй впился ему в плечо. Удар широкого лба вколотил скитальца в пол. Пока Нуаркх пытался вывернуть лопатки из треснувших досок, змей перешел в наступление, но копье ужалило нападающего и вынудило отступить. Тяжелые раны разбойника орошали коридор брызгами вязкой крови. Он влажно захрипел и прижал локоть к изувеченному боку. С трудом отразив очередной коварный выпад, змей затрясся от гнева и боли, а потом резко развернулся и помчался прочь.

Нуаркх не жалел гудящее колено, но не смог помешать разбойнику добраться до каюты Лантрисс. Тонкая дверь не стала преградой для рокочущего гиганта. Бронзовые петли вынырнули из деревянных темниц, полотно разлетелось градом крупных осколков. В открывшемся дверном проеме Нуаркх успел заметить невысокий силуэт Хинаринки, которая пыталась защититься миниатюрным кинжалом. Боль пересилила кровожадность змея, он лишь отшвырнул девушку ударом черепа. Лантрисс распластало по стене, а после она медленно осела на пол.

Прежде чем хвост разбойника скользнул в каюту, Нуаркх пригвоздил его к полу. Узкая дверная рама помешала гиганту вовремя развернуться, и кинжал тоннельника вонзился в бочкообразную грудь. Грозный рев змея обратился булькающим хрипом, но Нуаркх потрошить конвульсирующее тело, пока шок и кровопотеря не подкосили лапы гиганта. После широкое обсидиановое копье впилось в могучую шею и отделило голову с неприятно длинным разрезом пасти.

Тяжело навалившись на расколотый дверной косяк, тоннельник заглянул в комнату и осмотрел Лантрисс с помощью симбионта. Поза Хинаринки казалась неестественной, но под мешковатым платьем и бледной кожей размеренно билась пара сердец, а тоненькие кости были целы.

— Как Калрингер мог посчитать ее кандидатуру достойной? — Покачав головой, процедил Нуаркх и согнулся от приступа болезненного кашля. Сквозь клекот, рвущийся из горящей груди, прорвались лихие крики наемников и приближающееся рычание змеев. Измотанно выдохнув, Нуаркх вырвал трофейный клинок из коченеющей лапы и развернулся к накатывающему рокоту сражения.

Очнувшись, Лантри обнаружила себя на полу. Девушка застонала и принялась медленно подниматься, наваливаясь на стену. Мысли лениво кружились в раскалывающейся голове, а солнечный свет резал глаза.

— Лантрисс… у тебя еще есть время, пока я его держу, — тихие щелчки сложились в знакомую речь тоннельных скитальцев. Девушка быстро осознала, что слабеющий голос принадлежал Нуаркху. Раненый тоннельник находился где-то в коридоре.

— Лан… поспеши…. ты еще можешь спастись, — жертвенность и благородство обычно были чужды Нуаркху, а голос доносился откуда-то снизу, будто тоннельник лежал на полу. Внезапное озарение пробежало по телу Лантрисс холодной волной.

— Что с тобой? — завопила девушка, но ответила ей лишь тишина. Ноги плохо слушались, голова кружилась, а к горлу подступала тошнота. Лантрисс принялась осторожно приближаться к зияющей темноте дверного проема, не решаясь отлипнуть от стены.

— Быстрее! Не медли! — отчаянный голос выдавил слезы из распахнутых глаз взвизгнувшей бледной, и вынудил Лантрисс броситься во мрак коридора. Стоило ей перепрыгнуть порог, как скользкая голова змея вынырнула из-за угла и несильно толкнула Лантрисс в грудь. Чудовище уставилось холодными, мутными глазами, с его зубов капала лениво пузырящаяся кровь. Бледная отпрянула, что-то массивное врезалось в лодыжку и опрокинуло девушку на пол. Оказавшись на земле, она прижала колени к груди и закрыла лицо руками. Лантрисс была уверена, мощные челюсти Змея вот-вот примутся разрывать ее на части.

— Хин, унеси меня отсюда! — Отчаянно взмолилась Хинаринка.