— В Саантире для Лиоры нет безопасного места, пока по улицам бродит это чудовище. — С мрачной уверенностью констатировала девушка, горячо поцеловала бледную в покрытую ссадинами щеку и аккуратно уложила светлую голову на свернутый плащ. После Линфри поднялась и неловко кинулась на Кантара. Ларканти громко выругался и бросился наперерез отчаянной девушке. Носок Стража налетел на камень, которого не было всего назад. Массивное тело споткнулось и навалилось на тщедушную Линфри, чтобы через мгновенье обрушить ее на землю. Страж придержал ладонью голову сестры, но все равно услышал чавкающий хруст. Дрожащими пальцами Ларканти прикоснулся к острому подбородку Линфри и повернул шишковатую головку. Когда глаза Стража наткнулись на глубокую кровоточащую рану, его ядра стиснула пронзительная боль, а изо рта вырвался испуганный вздох. Закрыв ладонью поджатые губы, страж провел несколько мгновений в неподвижности и шоке. После он собрался и прикрыл глаза сестры ладонью. Когда каменная кисть скользнула в сторону, и свет яркого пламени вновь лизнул красно-янтарные очи, ирисы Линфри остались неподвижными. Выругавшись, Ларканти выхватил окровавленный Нар'Охай, старательно вытер клинок о белоснежный герб и поднес к приоткрытому рту. На матовой поверхности не осталось влажное дыхание, и грудь Линфри отказывалась забирать воздух.

— Кантар, сделай что-нибудь! Ты видишь ее сердца, они бьются?! — Не оборачиваясь, прохрипел Страж, нащупал воротник свалившегося Лим'нейвен и подтянул его к себе. Огромная голова Кантара бессильно свалилась на широкое плечо Стража, а вялая рука слабо коснулась висков. Внутри Линфри вспыхнула тусклая янтарная кукла. Пара мерцающих сгустков в груди была неподвижны, а свечение в голове стремительно рассеивалось.

— О, Нар… — Пробормотал Страж, прижимая невесомое тело к груди. В тот же момент он почувствовал, как рука Лиоры вцепилась в подол рубинового одеяния. Страж нерешительно оторвал лицо от коченеющего плеча и заглянул в наполненные ужасом рубиновые глаза.

— Я не хотел, чтобы все так закончилось. — Пробормотал Ларканти и прислонился лбом к холодеющей угловатой головке. Краем глаза он уловил плавное движение мощного тела, переливающегося пламенными бликами.

— Позволь проститься. — Бросил Ларканти, не поднимая влажных глаз.

— Все еще защищаешь его? — Холодным пророкотал Гаор, медленно извлекая пугающий клеймор.

— Ничто не поменялось. — Прохрипел Страж и почувствовал острое покалывание в горле, когда содранные руки Лиоры потянулись к Линфри. Ларканти бережно уложил сестру подле распластанной бледной, которая прильнула к погибшей и задрожала от рыданий. Утерев глаза и кашлянув в огромный кулак, Страж крепче стиснул Нар'Охай и поднялся с колен.

— Тебе не выиграть. — Прогремел Змей, медленно вздымаясь на хвост и взваливая клеймор на плечо. Ларканти замер в тени массивного гиганта, заставил губы исказиться кровожадной ухмылкой и ринулся вперед. Внезапно мрачная Змея обратилась Кантаром, который устало горбился на отталкивающем троне. Запечатанный Нар'Охай беспомощно отскочил от непроницаемого купола, и Ларканти отпрянул, ошарашенно оглядываясь.

— Что? Это мираж? Как такое возможно, я не чувствую Аргийских дурманов. — Прошептал Страж. Клинок звонко уткнулся в пол, и эфес выскользнул из дрожащей руки.

— Не уверен, что в Четырех Мирах найдётся полдюжины Лим'нейвен, способных на Искусство ложного ткача в области иллюзии. Ты сам сплел темницу своего разума, используя мой дар. Я лишь добавил неожиданных поворотов и заставил тебя верить в не слишком натуральное представление.

— К чему этот Шкатаак!? Разве не достаточно того, что я две недели гнил в этой дыре!? — Прохрипел Ларканти, когда черная кровь Линфри обернулась клубящейся дымкой и исчезала с рук.

— Прекрати ныть! Можешь поблагодарить за то, что не дал тебе убить родную сестру! — Выпалил Лим'нейвен и презрительно указал на девушку Тень: — Она была не против этой идеи только потому, что Линфри успела спрятаться за спинами Наемников.

— Она в безопасности? — Встрепенулся Ларканти и принялся внимательно вглядываться в иллюзорное лицо Кантара.

— Чем тебя не устраивает наш прекрасный город? Разве он не безопасен под властью нового Десницы? — Иронично ответил мираж и невесело усмехнулся. Полуулыбка быстро исчезла с иссеченного шрамами лица, и Кантар спокойно продолжил. — Не переживай, наемники Пяти Копий увезут ее прочь из этого Мира.

— Не благодаря тебе. Я слышал, что зелоты творили в храмах! — Прохрипел Ларканти, вытирая кровь с каменных губ. — Все это дерьмо оставило бы после себя тошнотворное послевкусие.

— Я не давал такого приказа. — Ответил Кантар, стискивая подлокотники дрожащими пальцами.

— На что ты надеялся, когда натравливал толпу грязерожденных на Храм Черной Крови? — Раздраженно процедил Хан Ката, враждебно сцепляя руки на груди.

— Довольно! Добро пожаловать в мир, где каждое действие влечет несметные кучи дерьма! Чувствуй себя как дома! — Прогремел Лим'нейвен и мелкие осколки гранита свалились к подножью массивного трона. Когда эхо растворилось в мрачных коридорах, Десница жестом подозвал стража и обратился к Тени с воздушными кудряшками: — Принеси маяк.

— Уже сделано. — Учтиво улыбнулась девушка, извлекая из просторных пол стальную сферу размером с глаз ходока, увенчанную пучком жестких вибрисов Каньонного Исполина, Шпионка игриво посмотрела на Ларканти и провела пальцем по загнутой игле, пронзавшей сферу.

— Понравилось могущество, которое тебе одолжили Племянник Ио в ночь переворота? — Начал Кантар, с легким отвращением наблюдая за кровожадной улыбкой, которая расцвела на лице Стража. — Я назвал это — Реод'Ранк — «Коготь Карлика». Сосуд содержит гончий эликсир из моей крови. Если подшить эту дрянь к твоей ключице, я смогу провернуть похожий трюк, не покидая затхлых катакомб.

— Горожан ждет новая демонстрация силы? Я думал, они до сих пор подставляют разинутые рты под дождь. — Съязвил Ларканти.

— На этот раз зрителями станут лже-всадники, которые атакуют «Фалангу Десницы». — Ответил Кантар и неприязненно скривил обескровленные, подрагивающие губы. — Жестокостью они заслужили подобную честь.

— Ты знаешь это, потому что сам отдашь им приказ? — Поинтересовался Страж, не отводя тревожного взгляда от полой иглы.

— Тени уже сделали это. Не на прямую, конечно. — Непринужденно ответил Кантар.

— Я не удивлен. Их нападения помогли тебе завоевать популярность среди грязерожденных. — Пожав плечами, согласился Ларканти.

— Да, а еще они ослабили Нар'дрин и почти отдали его мне в руки. Теперь остался лишь один способ выжать немного пользы из этой шайки легковерных идиотов. Завтра я использую расправу над ними, чтобы запугать надоблачные Аллоды и показать Городам — Государствам свою власть. Тогда они, возможно, сдадутся без боя. — Поделился Кантар безгранично усталым голосом.

Ларканти торжественно ступал босыми ногами по исполинской палубе «Фаланги десницы», за ним тянулся плавный рубиновый шлейф. Широкая грудь стража, открытая урагану, выпячивала мерцающий Реод'Ранк. Трепещущие усы Исполина мерцали еле заметным ореолом извивающихся щупалец Кантара. Кокон неосязаемых отростков содержал стража в центре, проникал сквозь толстые доски палуб и обволакивал непомерный рубиновый шар, дрожащий от разогретого, вихрящегося газа. Каменный страж вырвался за пределы крошечной двуногой оболочки, Дирижабль терялся внутри его существа. Грязные бледные, набитые в выпотрошенные каюты, были не дальше жгущегося Нар'Охай. Ларканти морщился от вони каждого зелота, который бродил по палубам парящей крепости из кремового кипящего дерева, украшенного аквамариновым узором клубящихся прожилок.

Бритоголовые Зелоты, выползшие из расплавленных трущоб, надменно шествовали мимо немногочисленных солдат. В пленных женщинах они видели куски горячей плоти, а в мужчинах тренировочных болванчиков. Добропорядочные последователи Кантара бесследно терялись в гомонящей толпе и не испытывали переизбытка уважения со стороны коллег. Терпение Стража лопнуло, стоило грозному дирижаблю подняться над пристанями Десницы. Последней каплей стала стая рьяных почитателей, которая вытащила на палубу затравленного бледного и заставила Стражу Внешнего Кольца беспомощно наблюдать за расправой. В мельчайших подробностях Ларканти ощущал, как удары тяжелых сапогов разгоняют по доскам пульсирующие вибрации и прогрызают в костях бледного трещины будущих переломов.