— Это не имеет отношение к встречам, но Родорвиц снова давит на подчиненных и пользуется безнаказанностью, которую дарит ваше расположение. — Ответила шпионка, мягко улыбаясь. Кантар с удивлением отметил, что ему начинает нравиться иметь дело с прямолинейными Тенями.

— Песок ему в глотку. Всю молодость был беднее тощего Скрета, и теперь не может насытиться. — Проворчал двойник, экспрессивно жестикулируя, пока Лим'нейвен массировал ноющие виски. — Нельзя это игнорировать. Саантиру тяжело и без помех в работе казначейства. Намекните ему, что он недостаточно умело скрывает махинации. Но сделайте это аккуратно, не хочу терять друга. Нет, нет. Как вам вообще можно подобное доверить? Сам ему явлюсь.

— Как пожелаете. — Ответил Тень, учтиво кивнула и обворожительно улыбнулась. — Хочу напомнить, что Наакрат Хан Ката ожидает вас через полчаса в бастионе городской стражи. Уверена, вы не хотите пропускать эту встречу.

— Очень не хочу видеть его надменную, лживую рожу. Но не думаю, что есть выбор. — Признался Кантар. — Кстати, о Хан Ката. Каменный Страж преодолел желание снести мне голову? «Фаланга» должна была отправиться еще утром.

— Он готов. Дядюшка Ио собирался сообщить вам после совещания с Наакратом. Если позволите, шесть дней довольно мало, чтобы перекроить столь… упрямого и своевольного Хинаринца.

— Очень вами горжусь. Приведите его. — Иронично буркнул Кантар.

— Если хотите испытать его преданность, то рекомендуем сотворить иллюзию его сестры. — Продолжила девушка в неизменно дружелюбной манере, и извлекла из-за пазухи аккуратный блокнот с желтоватыми пергаментными листочками. — Я приведу подробный психологический портрет.

— Не хотите рубить, чтобы проверить остроту меча? Не ожидал. — Ехидно прошипела Иллюзия.

— Не жалко загубить предателя, если это единственный способ испытать прекрасный Нар'Охай. — Беззаботно пожав плечами, ответила девушка и начала покрывать листочки рядами убористых букв. — К сожалению, она укрылась в бастионе Пяти Копий и я не приведу ее раньше, чем вы сконцентрируетесь на разговоре с Наакратом. Более того, Дядюшка Ио верит в ваше мастерство в области иллюзий.

— Я уж точно лучше Аргийца, которого таскают Наемники. — Усмехнулся Кантар. — Радует, что я пока не самое большое зло в этом несчастном городе, но не волнуйтесь и передайте Дядюшке, что норму расправ я выполню, когда Фаланга поднимется с причала.

— Уверенна, вы будете неподражаемы. — Подбодрила Тень и Кантар не распознал фальши в приятном голоске. Спустя мгновенье девушка, непосредственно улыбнулась, протянула Кантару блокнот. Небольшая книжечка вспорхнула воздух, шелестя страницами и блестя гладкой кожей бордового переплета, а потом приземлилась в протянутую ладонь иллюзии. Шпионка снова поклонилась и удалилась по безликому гранитному тоннелю. Коридор исчезал в непроглядном мраке, будто отмечавшем границу крошечного мирка, которым правил Кантар. Деснице давно казалось, что аватары, покидающие ненавистный зал, видят иллюзии, которые из жалости плетут Тени.

Изучение портрета Линфри Хан Ката было завершено, и Кантар притуплял ноющую боль исследованием мраколесного светоча, который норовил оплести подлокотник кресла темно-аквамариновыми лозами. Яроокий ухмыльнулся настырности молодого растения и протянул указательный палец к мясистым лепесткам. Когда до лоснящейся ботвы оставался почти сантиметр, на ней появилось черное пятно. Раздалось тихое шипение, и к потолку поплыла тонкая струйка плотного дыма.

— Не знаю, зачем они притащили тебя. Постоянно напоминаешь, во что я превратился. — Раздраженно выпалил Кантар, но смягчился и добавил с ироничной полуулыбкой: — Почему ты не боишься дерзить Деснице?

От разговора со светочем, который за двое суток потемнел и сжался, Кантара отвлекли зашелестевшие дверные створки. В раскрывшемся арочном проеме возвышались пара Теней и широкая фигура Ларканти Хан Ката, облаченная в просторный рубиновый плащ и закутанная во влажные компрессы. Поступь стража была тяжелой, дыхание с хрипами вырывалось из опаленной глотки. Несмотря на увечья, он держался ровно, а верный Нар'Охай дремал на массивном плече. Кантар лично запечатал ножны Красными Хинаринскими нитями, но вид изящной дуги вызвал приступ острой фантомной боли.

— Приветствую, Десница. Надеюсь, рана не принесла особых хлопот? — Низко процедил Ларканти, презрительно щурясь.

— Не сравниться с тем, что я испытываю во время омовений. — Огрызнулась иллюзия и небрежно отмахнулся. — Перейдем к делу.

Двойник Яроокого вскинул руку. На темно-пепельной ладони расцвела яркая рубиновая вспышка, которая на мгновенье притянула внимание Каменного Стража и позволила проворным щупальцам опутать отвлеченный разум.

Ларканти медленно поднялся с развороченной базарной площади. Впереди Кантар Яроокий старался удержаться на подгибающихся ногах, его сгорбленная спина уязвима для смертельного удара. Двое окружены стеной ревущего пламени, сквозь которую проглядываются обугленные силуэты Саантирских особняков. Ларканти мотнул головой и приблизился к Яроокому. Каменная рука отпрянула от железного эфеса Нар'Охай и подхватила изможденного Лим'нейвен. Раскаленная кожа Ткача обожгла опаленную шкуру Ларканти, а огромное тело грозило перемешать Стража с острыми камнями, но он заскрипел зубами и не позволил Яроокому свалиться.

— Не похож ты на объединителя Хинарина! — Грубовато прохрипел Ларканти, помогая Кантару до безопасного места, которое сам не мог представить.

— Другого нет. — Отозвался изможденный, сиплый голос. Пламенный всполох вырвался из глубокой раны на груди Кантара, и он осел на расколотый гранит. Подняв Десницу, Ларканти выпрямился и обнаружил Линфри, которая преклонила колени перед искалеченной, жалобно стонущей Лиорой. Фигуры девушек купались в слабом перламутровом свечении, а остальной мир скрылся за вуалью полумрака. Услышав шаги, Линфри испуганно дернулась. При виде брата на грязном лице блеснула широкая улыбка, но она скрылась за обкусанными губами, стоило девушке разглядеть Яроокого. Пепельная уставилась на Ларканти непонимающими, напуганными глазами, в которых мгновенно скопились блестящие слезы.

— Почему это чудовище еще дышит!? — Выпалила девушка, закрывая тощей спиной Лиору и обнимая ее ободранные плечи. — Посмотри, что оно сотворило!

— Ли-ри, он нужен Саантиру. Впереди война и Надоблачные Аллоды объединяться против нас. — Спокойным тоном прошептал Ларканти, примирительно выбрасывая свободную руку. — Стены станут нашим саркофагом, если сила Кантара не будет на нашей стороне.

— Из-за него стены уже превратились в крипту! Как ты этого не видишь?! — Выпалила девушка, жилы обозначились на тощей шее, а влажные губы задрожали.

— Наши страдания — ничто перед надвигающейся угрозой! И ты это знаешь! — Отрезал Ларканти, теряя терпение.

— О чем ты, Ларканти! Его безумие положило начало войне и объединило Надоблачные Аллоды! — Прокричала Линфри, бросая Кантару презрительный взгляд.

— Ты видела, что творилось с городом задолго до нападения Хоаксов и проклятого бунта! Не будь эгоисткой! Осознай общую картину и встань на правильную сторону! — Вспылил Каменный Страж, и стиснул Саантирский герб, белевший на рубиновой накидке.

— Не быть эгоисткой!? Один город обратит целый мир в пепелище, чтобы сохранить независимость! — Отозвалась Линфри, по ее щекам скользили слезы обиды и отчаянья.

— Речь идет не о независимости, а об объединении Хинарина! Не будет войны Саантира или Галафея, два Мира станут одним! Разве покой не та цель, ради которой стоит пролить кровь? Сделай, что должна! — Пророкотал Ларканти, медленно приближаясь к замершей сестре.

— Я сделаю, Ла-ти… — Печально пробормотала Линфри и потянулась к рубиновому поясу, который оттягивал черный стилет.

— Хаэк. Линфри, прошу, убери нож. Я не подпущу тебя. Просто помоги поднять Лиору, и мы пойдем в безопасное место. — Примирительным попросил Страж, непроизвольно отступая.