– ? – спросил я знаком и мне ответила Хария,

– Ветер, дыхание смерти, зверь, – тихо поведала мне целительница, что уже обнажила свой кинжал и достала колбы с ядами. Похоже что она собралась продать свою жизнь подороже.

– Ахира макуда Карохо-ова, защити нас, если не побоишься, – тихо зашептал на незнакомом мне языке Махшуд, вглядываясь в закачавшиеся верхушки деревьев. – Мне страшно, Рык, я чувствую, что-то зовет... Меня зовут предки к своему костру.

– Меня никто не зовет, – оскалился, я пригнувшись к траве, и словно зверь пошел в сторону печати, куда указала Ария. Мне было не по себе, ведь моя группа не из боязливых, и то, что чувствовали они, чувствовал и я. Все мое существо, все мои инстинкты вопили об опасности, но иного выбора кроме как пройти этот этаж у нас не было.

Я вел группу за собой словно волк стаю на охоте, самый сильный должен быть готов защитить свою стаю, а стая порвать любого, кто посмеет встать на пути ведущего члена равной стаи. Огромный лес окружал меня, и я двигался зигзагом от камня до живого дерева. Я старался не приближаться к сухим и мертвым деревьям, они мне не нравились своей серой, мёртвой корой, своими острыми, обломанными ветвями. Они внушали мне опасность и сейчас, когда мои инстинкты и внутреннее чутье были на максимуме, я решил довериться им, ведь ни на что иное сейчас положиться нельзя. Высокая трава скрывала меня от чужих взглядов, и я, как и все остальные, старался шагать по лесу бесшумно. Только вот моя основная стихия Земля, и небольшая неаккуратность не давала мне быть по-настоящему бесшумным.

На земле не было ни единого следа, ни единого отпечатка лап или же ног, лишь трава, что местами достигала метровой высоты. И если мне она была по пояс, то всем остальным чуть ли не по грудь. Мой рост тут был проблемой – я был сильно заметен, а каждый камешек под моими ногами норовил произвести столько шума, что мог привлечь внимания зверя, обитавшего на этом этаже, но похоже что он почему-то не ищет нас. Надеюсь, что нам повезет и мы сможем подобраться к печати до того, как монстр нападет, но шансы на такую удачу попросту ничтожны.

– Какая тишина, – пронеслась в моей голове мысль. Лишь легкий ветерок шевелил верхушки мертвых деревьев.

Нам казалось, что этому этажу нет конца, он был действительно огромен, пройдя уже около пяти километров по лесу все еще не было видно стены. И за все это время не было услышано ни единого звука живого существа. По неизвестной причине здесь не было места маленькой ящерке или жучку.

– Уа-а… у-а-а! – вдруг донесся звук до моих ушей и я замер.

– ! – я поднял над головой кулак, сигнализируя опасность и отряд замер, вслушиваясь в... Плач?

– У-аа-аа-а! – плач доносился со стороны поляны в самой середине леса и мы, прижавшись к земле, начали медленно красться на звук, каждая веточка на этой проклятой земле могла выдать нас.

– Вижу, – просигнализировала Ария, смотря магическим зрением вперед, ища ловушки либо отблески ауры, и вдруг прошептала. – Это… Это ребенок.

– ? – не мигающим взглядом уставился я на отрядного мага. Так и хотелось сказать ей пару ласковых. Что ты несешь, Какой тут ребенок? С поляны же доносился все тот же плач.

– А-а-а, у-а-а,– я явственно слышал плач, жалобный, чистый, и потому встал из травы, приказав всем остальным оставаться сокрытыми от чужого взгляда, и сделал шаг вперед в полный рост, с двумя изогнутыми ножами в руках, напрягая при этом огромные мышцы и готовясь к бою. Не стоит ЭТО оставлять позади себя, оно может быть опасным, но нам нужна информация о тварях, что населяют этот этаж.

На поляне в самом деле сидел ребенок лет десяти. Абсолютно голый, его черные волосы были короткими, словно только что подстрижены. Он сидел на камешке и плакал, у его ног лежала отрубленная голова мужчины средних лет с черными длинными волосами, а в руках, прижав к груди, мальчик держал голову девушки с белыми, словно луна, волосами.

– Они убили их, убили! – надрывно, сквозь плач бормотал ребенок, не поднимая глаз, – Мы ничего им не сделали, жили и никого не трогали, но они пришли и убили папу, а потом пытали маму! Они называли её чудовищем, а… а потом проснулся я...

Я молчаливо наблюдал, вокруг меня колыхалась трава, словно безбрежное море, и вот ребенок поднял на меня свои карие глаза.

– Ты тоже пришел убивать? – шепотом проговорил ребенок, смотря на меня сквозь слезы, что текли по его бледным щекам, не знавшим солнца. – Они убили маму и папу, и я убил их. Не хочу убивать тебя, хочу уйти.

– Куда ты хочешь уйти? – с хрипом в голосе проговорил я.

– С вами, – утирая слезы проговорил ребенок. – Теперь здесь нет никого, теперь это не мой дом. Теперь он пуст и здесь нечего кушать, я голоден.

– А что ты ешь? – спросил я, разводя клинки в сторону для удара и слегка наклоняясь вперед, тем самым сигнализируя оставшимся в траве о том, чтобы они атаковали вместе со мной. Видя, как ребенок напряженно смотрит на меня, я решил улыбнуться и по-доброму спросил. – Как тебя зовут?

– Папа звал… – немного расслабился ребенок и опустил голову матери на колени. – Сыном, семечком, а мама… мама называла мучителем, когда… она не была едина с отцом как я.

– А почему мама называла тебя мучителем? – спросил я, всматриваясь в лицо мертвой девушки и делая шаг вперед.

– Она была не такая, как мы с папой, она долго нас проклинала, – пожав плечами проговорил ребенок, и печально вздохнув погладил голову девушки по волосам. – Но это было до того как она испила моего сока. Папин она принять не могла, они были слишком разные, но после того как испила моего красного сока она стала единой с нами, с единым корнем. Но потом пришли они и забрали у меня маму и папу. Ты поможешь мне? Ты станешь моим папой?

Я чувствовал, как волосы на моих руках вставали дыбом, а позади меня слишком громко раздавался шепот, словно молитва. Махшуд будто фанатик что-то яростно шептал.

– Ахтурмади шекатоно, упаси Уфаро, керотомэ отведи, – словно в трансе проговаривал раз за разом Махшуд. – Рык, оно на нас воздействует. Будь осторожнее, оно пока не напало.

Ребенок оживился, услышав шепот, его глаза округлились.

– А кто там, друзья? У них есть что покушать? – спросил ребенок.

– Нет у них еды, – твердо проговорил я. – Что ты ел раньше?

– Я и мама ели отца. Он быстро отрастал, но я, когда был маленьким, иногда ел маму. Отец ругался, но она всегда была вкусной, – улыбнулся мне ребенок и я увидел левую сторону лица девушки, что держал ребенок. Она была обглодана совсем недавно до самых костей, и даже была видна дыра в глубь черепной коробки, из которой, по всей видимости, был выеден мозг. Ребенок же все говорил, словно он и не заметил изменений в моем лице. – Мы не могли питаться как отец, из единого корня. Мне нужна была иная еда, как и маме. Мы заперты здесь, отец и мама рассказывали что у вас, там, откуда вы пришли, есть много-много еды. Там папа поймал корнем нашу маму, еще до того как его заперли тут. Ты поможешь мне выбраться отсюда?

– Нет, – проговорил я, активируя силу земли одним мысленным приказом. Огонь я не стал активировать из-за его бесполезности, а тем временем ребенок выронил голову из рук и, шумно вдохнув воздух ноздрями, встал с камня.

– Тогда вы нам и не нужны. Корень теперь знает направление куда рыть, я пойду по вашим стопам и выберусь! – улыбнулся мальчик и его детские, молочные зубы засияли в серебристом свете кристаллов. – Корень хочет, чтобы его дети жили там, где живете вы. Там, где полно еды. Я выберусь и засею землю такими же семенами как я, а сейчас я поиграю с вами.

– Гра-а-а-а! – я рванул вперед, изо всех сил пытаясь сблизиться с ним, а за спиной загудел воздух – это Ария начала атаку с магического шара, как и на первом этаже, следом за ним тридцать ледяных снарядов размером с мою руку пронеслись мимо, словно пушечные ядра.

Первым цели достиг магический шар Арии, он изменил само пространство, я видел, как в прах рассыпается камень позади ребенка, а он все стоял и улыбался мне. И вот ледяные снаряды встретились с его телом, и все вокруг покрылось ледяным крошевом. И сокрыла тварь от моих глаз, и в это облако льда проскочили одна за другой три черные стрелы. А я успел за это время сделать всего лишь два шага.