Старик дунул на костер и огромное пламя потухло, угли и то почернели, этот старик был настоящим магом. И я думаю, что завтра Ария узнает кто такой на самом деле этот Мехмед, Джафар Алладин. Мы не спешили уходить от потухшего костра, сидя вокруг него и каждый думал о своем, ну, кроме старика, который пропал с наших глаз словно его и не было, не издав при этом ни единого шороха при этом. И когда Ария уже встала со своей подушки, послышался шорох и голоса со стороны ворот.

– Икир, это подарок Рыку, – тихо проговорил Махшуд. – Кто начальник охраны, ты или я?! Да где бы они оружие спрятали? Не-ет, это грудь, а не булава, спрятанная под платьем! Нет, трогать их низя, я тебе руки по локоть отрублю.

– Девушки, пойдемте, – произнес Махшуд и я услышал тихую поступь троих человек.

– А у него правда большой? – спросил женский голос.

– У него что моя рука, – шепотом проговорил Махшуд. – Дубина! Он ей гвозди забивать может.

– И я точно буду первой у монстра Ахробы?

– Будешь-будешь, ты только кувшин не разбей когда его увидишь. Мясом его приманивай, мясом, а потом уж своими прелестями прикорми и приручай зверя и его дубину. Мясо он любит, особенно хорошо прожаренное, – проговорил явно подвыпивший Махшуд. – Рык! Эй, Рык, вылазь, у меня тут вино и девушки! Рык, ты где?

Я смотрел, как тени зашли в мой глинобитный домик и оттуда тоскливо донеслось:

– Нету Рыка, – немного обиженно проговорил пьяный начальник охраны.

– Где моя дубина, Махшудик? Ты обещал!

– Я бы тоже посмотрела на дубину монстра.

– Рык, ты где-е?! – завопил пьяный вдрызг Махшуд, а я ладонью ударил себя по лицу.

– Махш-у-уд, – тихо пропела Сира. – Махшуд, что ты тут делаешь так поздно?

– Пришел к Рыку, мы столько денег получили, вот привел к нему подарок, а то с вами он и правда скоро как зверь завоет, – вышел с двумя кувшинами Махшуд из моей конуры. – Без женской ласки любой мужчина завоет.

– Ты забыл, что Рык принадлежит Арии, а значит даже на женщину ему нужно разрешение хозяйки? – проговорила Сира.

– Я договорился.

– А ты уверен, что договорился со мной? – тихо проговорила Ария и наступила тишина. Мне кажется, будь Махшуд Мехмедом, то он бы также пропал бесследно.

– Госпожа… – тихо с обреченностью в голосе проговорил Махшуд.

– Рык, – почувствовал я приказ в своей рабской печати. – Выкинуть незваных гостей за ворота вместе с Махшудом.

– Р-р-р-р, – отозвался я на приказ.

Мой разум словно расколот на тысячу частей, и я каждую свободную минуту пытаюсь его собрать воедино. И в такие моменты прозрения и чистоты разума я начал четко понимать простые вещи.

Я играю со своей судьбой в опасную игру пытаясь выжить, и потому каждый день идет мне лишь в плюс, я становлюсь сильнее и опаснее на радость Арии. Но моя задача не радовать хозяйку, а остаться в живых в предстоящей рубке, ведь я не свой и не чужой, и, к сожалению, совсем не герой. Все эти улыбки, похвалы и даже зарождающаяся дружба не дороже песка под моими ногами. Приходится надеяться лишь на себя и на призрачную возможность принадлежать только себе, если я пройду башню. Моё упорство в тренировках и познание себя это залог того, что в будущем я сомкну пальцы на шее хозяйки, не умерев при этом. И мы будем на равных, а не как сейчас – приказ Арии, скрежет печати на лбу и я как щеночек бегу вперед. Приказ?! Я выполню его! Лучше всех! Вот такое не прощается, такое не забывается. Но у меня нет выбора, служить или не служить, у меня отобрали право выбирать.

Два дня после разговора у костра в ночи пролетели незаметно в труде, крови и боях, и, конечно же, бесчисленных отработок ударов и безумного кача огромными валунами. Ночами мучаясь от боли мне казалось что вот-вот и я сломаюсь. Я не зверь и не готов к предстоящей рубке, но в глубине своей души я знал, что смогу стать пусть и недолго тем, кого они хотят видеть, но они даже и не подозревают, что им стоит бояться того зверя, что они растят.

Я быстрее и сильнее практически всех местных, на моем лбе треугольник из трех стихий, земля, огонь и тьма. Считанные дни ушли на достижение таких результатов, о которых не только местные, но даже и я не мечтал, да, с магией пока все плохо, моё сокровище в виде осколков памяти в разуме пока не тронуты. Но тело, навыки убийцы, которые имею я, в этом мире стоят дорого. И пока отложив магию, я занялся изучением своих стихий, что были закреплены во мне символистом.

И если землю я уже освоил, на начальном уровне усиливая себя, то применение стихии огня мне было неведомо. Да и простое усиление тела это не верх оперирования стихией, и так как меня пыталась обучить носительница льда, я знаю, что не все так просто. Нужны учителя, но обучать меня может лишь носитель стихии земли, а ему это не надо. Сирой занимались в детстве родители, и она сама из книг черпала знания, из книг народов льда, с уникальным секретным языком, шифром. А я не знаю шифра, ни языка, да даже книг еще не видел здесь, и потому все что остается это надежда на себя и на то, что стихия сама укажет мне путь, также как активировалась в бою с воздушником.

Активация огня все никак не хотела происходить, но когда пришло время, то произошла она совершенно внезапно, когда я замерзал ночью после мутагена и напитки силой Сиры. Девушка разожгла костер и просто сидела возле него около получаса, а затем ушла, счастливо улыбаясь.

– Согрелась, – пронеслась мысль с завистью в моей голове, и я сунул в угли руку, которая онемела, и ломило ее так, словно я лежал на морозе, а не у костра. И когда в руку хлынула боль я произнес: – Огонь.

Безумие, да, но это, как ни странно, сработало.

Я начал согреваться, мне было жарко, но угли не обжигали руку, и более никакого применения своей стихии я не нашел, с тьмой было все еще сложнее, она и вовсе не откликалась во мне. Да, Мехмед говорил, что стихии сами дадут о себе знать и все делал упор на тренировки с группой, которую подобрала Ария. Трое наемников из какого-то клана, которых связывала клятва на крови с Арией, по сути они были смертниками. Да, обученные, да, опытные, но смертники. Им не выжить, и это чувствовал даже я.

Ария является частью своего дома и не является одновременно, клан у неё есть, но вот помогать ей никто не собирается. Вот она и вспомнила об одном своем должнике, главе не совсем дружественного клана, ну вот он и исполнил её просьбу, прислал троих. Они были молчаливы, выполняли все, но их уровень и возможности как стихийников воздуха весьма посредственны. Но это не вина моей хозяйки.

Два месяца назад была иная группа, сильная, опасная, которую Ария подбирала много лет, но, к сожалению, они послали мою хозяйку на все четыре стороны. И разъехались по дворцам, которые им подарили недруги моей хозяйки. Кого-то подкупили местом в академии магов, кого невиданным артефактом, но итог таков, что она осталась одна. А ей все еще надо спускаться в башню.

Ария была в отчаянии, и потому искала раба, который теперь является её единственной ударной силой, которой устраивал бы не только её.

– Они умрут первыми, на пятом или седьмом этаже из ста, – сказал Мехмед после первой тренировки с наемниками стоя передо мной вместе с Арией. – Госпожа, вы можете оставить их, но не советую.

– У меня иных нет, – ответила госпожа.

– А как же мы? – раздался позади голос Махшуда.

– Махшуд ты не маг, не стихийник и даже не мастер меча, – отмахнулась Ария.

– Но моя воля несгибаема, а сабля остра! – впервые начал спорить с госпожой Арией начальник стражи. – Моя рука бьет без промаха. Когда вы еще не сказали слово «мама», мои стрелы провожали врагов в мир павших.

– Махшуд, – зло повысила голос Ария, разворачиваясь к источнику раздражения. – Я тебе сказала, нет! Зачем тебе лук? Ты никогда не брал его в руки.

– Госпожа, у старого Махшуда было две жизни, и лук я не брал в руки с того момента как попал в плен к вашему деду, – хитро улыбнулся Махшуд. – Мехмед, я требую проверки на вступление в отряд.