Предрассветная тишина завораживала меня, но в такую рань спали не все, Махшуд сидел на подушке у стола хозяйки, что пила чай и точно не выспалась, но взгляд ее был ясен. И ее черные глаза сверлили меня, словно я был её врагом.

– Рык, я решила проучить одного жадного до денег ублюдка, – спокойно попивая чай из блюдечка проговорила Асира, смотря на алеющий рассвет. – Я могу приказать, и ты умрешь, но выполнишь приказ, однако ни бездумный раб, ни пес на цепи мне не нужны. Я хочу узнать насколько крепки не только твое тело, но и воля. Готов ли ты, Рык, доказать делом что я заплатила большие деньги за тебя не зря?

– Р-р-р, – Ответил я ей. И зачем мне это все слушать? Что она от меня хочет?

– Мой приказ не нарушить, но сегодня ты должен будешь самостоятельно выиграть мой спор. Пес, выполняющий команды это хорошо, но боевой ящер, что всегда готов выполнить свою задачу без указки гораздо лучше тысячи рабов, – тихо проговорила Асира, попивая свой чай из блюдца у мраморного столика, нисколько не стесняясь своего довольно простого наряда в виде серых штанов, и рубахи. – Если выиграешь, то можешь попросить что угодно, но стоимостью не больше одной монеты. Ты согласен?

– Р-р-р-а! – ответил ей я тогда.

– Тогда помни, если проиграешь, то тебя ждет сотня ударов металлическими прутьями. Не помню, чтобы хоть кто-то пережил больше двенадцати ударов, – зло рассмеялась хозяйка.

Я заметил, как Махшуд поперхнулся чаем и посмотрел на хозяйку.

Но это было поутру, а сейчас уже вовсю сияет солнце, а с меня стекает пятый пот.

Солнце нещадно жарило мою спину, и это хорошо, белая кожа скоро потемнеет, перестав так цеплять взгляды аборигенов. Да, нужно мыслить позитивно! Но стоило мне взглянуть на огромную гору каменных блоков, и весь настрой тут же исчезал. Сегодня после утреннего разговора меня привели в каменоломню на окраине огромного города, показали огромную кучу камня, сказали мне, что все это я должен перетащить в телегу и ушли пить чай. Да, работа предстояла тяжелая, но за неё я получу достойную награду, но это в случае если выполню работу, конечно же. Но моя хозяйка Ария, кажется, совсем сошла с ума, тут не одна сотня тонн камня, и я должен все это перетащить в телегу. И на все это мне дали лишь два дня. А желающих, чтобы я не справился с работой, была целая каменоломня, все же моя хозяйка решила поспорить с хозяевами единственной каменоломни в городе. И она выиграет спор только если я выполню свою задачу.

И вот я подошел к первому блоку решив проверить, подъемные они вообще или мне проще сразу ударится головой о камень и отправиться на перерождение? К сожалению, помирать мне нельзя, жизнь последняя и перерождения больше не будет. К черту, лучше бы я остался в мире наркомана.

– Угх-ха-а, – выдохнул я, поднимая камень килограммов под пятьдесят, – Не на такое я рассчитывал, я думал, мозгами буду пробивать себе путь к сладкой жизни, хитростью! Но не руками!

Еще ночью я решил пока подчиняться этой мегере, мне нужно время привыкнуть к этому телу и жизненным обстоятельствам, и по возможности не раскрыть себя. Хоть я уже и спалился по самое не хочу, увидев скрытое, и ассасины это запомнили, впрочем, как и хозяйка. Но благодаря этому мне теперь понятно, что это довольно редкий дар, те убийцы явно не ожидали, что их заметят. Ну да ладно, посмотрим, что будет дальше, а сейчас пора за работу.

Мышцы трещали от нагрузки, но я не уставал, меня утром накормили какой-то химией и вот уже полдня я был полон сил. Вот, наконец, и второй камень оказался в телеге, затем следующий, и еще один, и первая телега ушла к поместью Арии, а я уставился на здоровенный каменный блок, который остался последним из самых маленьких. Эта глыба весит больше меня раза в два!

– И как? – взвыл я в своей голове, ходя кругами около гигантского блока. – Я не штангист, я силен мозгами, словами силен, хитростью! Твою ж за ногу, Ария! Если тебе так нужно было выиграть спор, то сама бы и тягала!

И вот я нагнулся, пустил энергию по телу, оперся ногами, впечатав их в землю, и с рыком поднял блок, да так и застыл с ним в руках с широко открытыми глазами от удивления. Даже рот приоткрыл, я ведь и не ожидал, что смогу его поднять, даже сдвинуть, но видимо утренний допинг я недооценил. И потому, отойдя от шока, я шагнул в сторону телеги, словно нес не огромный каменный блок, а коробку с книгами. И потому через пару шагов блок выскользнул из потных ладоней, чуть не раздробив мне ноги.

– Р-р-а-а! – зло прорычал я на камень. Да чтоб вас всех в каменоломне заперли!

– Не смог! Он не смог, ты видел? Ему не поднять остальные блоки! Ария проиграла! – радостно прокричал один торговец другому. – Я ж тебе говорил, она и десятую часть заказа не заберет за два дня. Плакали её сто золотых, теперь я стану богаче на целую сотню, не так уж она и умна, как говорят!

– Ахэй, – сурово перебил радостного торговца его партнер и по совместительству надзиратель за рабами на каменоломне. Помимо торговцев на мою работу собрались посмотреть и рабы, что смотрели на меня с усмешкой. – Не торопись, он за пару ударов сердца сделал то, что не сделали бы четыре раба и за удар колокола. И не забудь, Ахэй, если она окажется права тебе не заплатят и медяка. Сегодня утром я слышал, что Махшуд поставил двести монет на раба Арии еще на рассвете. Все в харчевне Харуна это видели. А если уважаемые люди, что ставили сегодня на твой выигрыш, останутся без денег, то будут жутко злыми. На тебя, Ахэй, помни!

– Да это попросту невозможно! Два дня сотня рабов таскала сюда эти блоки, ну не может он погрузить это все в телеги и оттащить их из каменоломни! Он один! Всего лишь один! Пусть и силен как бык, да только даже самый сильный бык скорее сдохнет, но не перенесет все это за два дня.

– Сотни быков оттянут повозки к дому Арии, не раб, – печально проговорил торговец рабами. – Этот раб не тупой бык, так что молись богам, чтобы раб сдох быстрее быка.

Я слушал торговцев в пол уха, смотря на то, как покраснели мои руки, они уже дрожали. Эта работа мне не под силу, и все же я схватился за огромный блок и вновь оторвал его от земли.

– Гр-р-р-а-а! – прорычал я от натуги, делая еще один шаг, вспоминая разговор с хозяйкой поутру.

Ну а теперь я рвал жилы, понимая, что для раба одна монета это целое сокровище, и та мерзкая и на вкус и на вид каша, что я судорожно глотал в предрассветной тишине, была помощью Арии, чтобы я выполнил свою задачу. Я должен выиграть спор, это мой шанс получить то, чего я не имею. Мышцы бугрились под кожей, будто силясь порвать её, когда я закинул камень в телегу рабы тут же оттащили ее от меня, подтащив пустую, и я вновь побрел к горе, что никак не уменьшалась. И вот так раз за разом я хватал каменный блок и тащил его, чувствуя, что совсем скоро потеряю сознание от тяжелого труда, к которому я не привык.

– Я не смогу, – билась в голове дурацкая мысль, и руки опускались,но затем в голову пришла гениальная мысль. – А что если я отключу голову?

– Во славу плети! – как дурак заорал я первое, что пришло в голову, удивив всех собравшихся. Они явно не ожидали, что я смогу произнести хоть что-то связное, но никто ничего так и не понял, а мой разум начал привычно отъезжать, только тело все действовало.

А я, хихикая словно идиот, разделив сознание управлял телом, стараясь не думать, и вот работа закипела. Со скрипом суставов, треском сухожилий, но работа пошла. Я носился к телегам словно безумец, сначала перетаскивая по одному блоку, а потом по два, по три, по четыре...

Тело работало не чувствуя веса и не зная усталости, но я ощущал как внутри натягивается струна, готовая лопнуть в любой момент. Но что это за струна я не понимал, да и не мог бы понять, ведь раньше я ее не ощущал.

Блок, второй и вот заполнена одна телега, затем вторая, третья. А гора из камня тает, даже мне заметно, только вот что-то рука болит, ну ничего, поболит и пройдет, блок, еще блок, ноги уже еле передвигаются. Что-то резко темно стало темно, нет, вот опять светло. Глаза режет и что-то в спине щелкает, но я все продолжал и продолжал свой нехитрый, но тяжкий труд, который вдруг стал даже веселым.