Какое-то время все трое шли молча, любуясь окружающей природой. Дорога вывела их из леса и впереди уже был виден город окруженный стеной с двумя десятками башен и воротами у которых дежурил одинокий стражник. Ров под стенами был, но воды в нем видно не было.

Сельская идиллия, возле рва паслись козы, из ворот навстречу девушкам ехала телега, запряженная лошадью. Летний день, тепло, шмель прожужжал рядом и улетел по своим делам, тихий ветерок, пенье птиц в лесу. Все трое шли и наслаждались спокойствием и общением с природой.

Страж у ворот на них даже не взглянул, посматривал он главным образом на козье стадо. Вероятно, был его хозяином.

Город встретил путников такой же тишиной и спокойствием. Чистые улицы, аккуратные домики, в основном деревянные. Мимо пробежала стайка детей лет семи…

— Слушай, Лютик, а возьмите нас на охоту за этими козлами. У них яйца есть, из которых я хочу яичницу сделать. — Наташе первой все это провинциальное благополучие надоело и, припомнив свой недавний испуг, испытанный ею при встрече с озабоченными подонками, она загорелась идеей за этот страх и унижение рассчитаться.

— Ладно, Аша. Вы в своем праве. Я Синей скажу. Мы их на вас двоих как на живца ловить будем. Без меня они вас точно попробуют оприходовать, если встретят. Тут мы из засады и выскочим. Это у меня такой план. Но все это Синяя решать будет. Вы в гостинице пока посидите. Я вас там найду. Да вот она. Неказистая какая.

— Эй хозяин. — Лютик почувствовала себя старшей и представителем

Выход. Я привычно выбрался из капсулы. В квартире никого не видно и не слышно. Света и Наташа, скорее всего, спят у себя. Душ, потом наскоро разогретый ужин. Как хорошо, что ничего не нужно самому готовить. Обычный распорядок придется нарушить, и это вызывает выброс адреналина. Предстоит серьезное дело и довольно рискованное, рисковать в реальной жизни — это совсем другое дело, здесь ошибку исправить бывает трудно, а иногда и невозможно. Но решение принято. Поев и положив посуду в посудомоечную машину, я сел к компьютеру и еще раз проверил все этапы плана на сегодня. Кажется, ничего не забыл. Проверка чемодана подтвердила, что все собрано, и я полностью готов. Осталось одеться, и можно выходить. Девочки моего отсутствия заметить не должны. Сейчас они спят, а утром сами, первым делом войдут в игру и, как обычно, зависнут там до обеда, а то и до ужина. В куртке и с чемоданом в руках я вышел в коридор. Двери в свою игровую комнату я закрыл, осталось выйти и закрыть двери в квартиру.

— Мих. Ты куда собрался? Ты нас бросаешь? Что случилось?

— Света! Рад тебя видеть, но почему ты не спишь? Уже поздно.

— Ты не ответил. Мы тебе больше не нужны?

— Света! Ну что ты говоришь? Тебе сон плохой приснился? Куда я от тебя денусь? Ты же все знаешь, я тебе обо всем много раз говорил. Ничего не изменилось, и я жду, что ты решишь. А сейчас мне нужно на несколько часов отлучиться, это ненадолго, и утром я вернусь. В крайнем случае, днем.

— Не уходи. Я все заснуть не могла и решила чаю попить, мне очень тревожно отчего-то. Куда ты идешь, на ночь глядя? Ты же сам говорил, что это опасно и ненужно, что никому пока нельзя отлучаться. Зачем тебе чемодан, если ты не собираешься уезжать далеко и надолго? С таким все туристы в аэропорт обычно едут. Ты меня и Наташу бросить хочешь?

— Да нет же, глупышка, это больше для отвода глаз. Мне нужно, чтобы все, кто меня случайно увидит, решили, что я в такой поздний час еду в Пулково на ночной рейс или возвращаюсь из турпоездки домой. Так на меня никто не обратит внимания. Иди спать и ни о чем не беспокойся.

— Не могу, мне почему-то страшно. Что-то не так, я это чувствую, ты меня обманываешь. Скажи мне правду. Пожалуйста. Я все смогу понять, но не лги мне, это невыносимо для меня.

— Света, я не лгу, я сделаю все возможное, чтобы вернуться завтра, точнее, уже сегодня утром или днем, могу поклясться всем, чем угодно.

— Ты не лжешь, ты недоговариваешь, в твоих фразах всегда подтекст и несколько вариантов толкования. Что значит — все возможное? Ты что задумал что-то рискованное и тебя могут ранить или убить? Ты же не поедешь к Прохорову мстить за ту девушку? Скажи мне точно, куда ты собрался и открой чемодан. Я как чувствовала, что произойдет нечто ужасное, поэтому и заснуть не могла. Мих, признавайся, что происходит?

Меня эта ее фраза очень обрадовала, значит я ей небезразличен, она смотрит на меня и слушает, и даже смогла почувствовать то напряжение, которое я невольно испытывал во время подготовки сегодняшней ночной акции. Она без слов это прочитала во мне. Значит, у меня есть шансы. Возможно, что игра на нее в этом плане благоприятно повлияла и подействовало то, что в яслях она именно в тех, где обо мне неплохое мнение сложилось. Она там волей- неволей втягивается в мою борьбу за будущее и оно, это мое планируемое будущее, становится нашим общим. Планы мои планы, не могу я без них, но сейчас нужно унять ее тревоги.

— Успокойся пожалуйста, это у тебя нервное, прими душ или ванну и сразу станет легче. Никому мстить я этой ночью не буду. Просто нужно помочь одному знакомому в непростой ситуации.

— Обними меня, поцелуй и скажи, что тебе ничего не будет угрожать, что в тебя не будут стрелять, и что ты не будешь ни в кого стрелять, что у тебя в чемодане нет оружия.

— Света. Это совершенно невозможно. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Если я тебя поцелую, то уже ничего не смогу контролировать, себя я точно держать в руках не смогу. Сама подумай, ночь вокруг, мы вдвоем, мне даже говорить об этом трудно. Все будет хорошо, я все предусмотрел, и мне мало что может угрожать, разве что сосулька на голову упадет, иди спать и утром мы еще поговорим.

— Мих, я не Наташа, ты же пытаешься уклониться от прямых ответов. Что в чемодане? Открывай, или я пойду с тобой и еще Наташку разбужу, я не знаю, что сделаю. Твои недомолвки меня с ума сведут. Ты даже не обещаешь, что стрельбы не будет. Боже, какой кошмар. Мих. Открой чемодан.

— Света, там действительно немного оружия есть, но это элемент подстраховки. Нам всем покидать эту квартиру пока рискованно, и я беру с собой кое-что, на всякий случай. Жуткий перестраховщик, правда? Мне иногда стыдно за чрезмерную предусмотрительность, если не сказать, трусость. Не люблю рисковать.

— Ты никуда не пойдешь. Что значит — большей частью? Я тебя не отпущу. Немедленно меня поцелуй и пусть будет, что будет.

— Не делай этого, я же не железный. Ты же мне со школьных лет каждую ночь снишься. Я не могу этого сделать. Мне нужно помочь человеку.

— Правда? Каждую ночь? Ты раньше мне этого не говорил. Теперь я точно тебя не отпущу. Раздевайся и оставайся. Нам надо о многом поговорить, а, может быть, уже и говорить не надо. Я просто не вынесу, если ты сейчас оставишь меня в таком состоянии и уйдешь кому-то помогать.

— Ну, что ты со мной делаешь? Прекрати.

Пока я стоял и судорожно пытался придумать способ ее успокоить, Светлана стала расстегивать пуговицы на халате, под которым на ней не было ничего.

— Нет, любимый. Выбирай.

Это было для меня уже чересчур. Более-менее отчетливо мыслить я смог где-то через три часа. Надеюсь, я был не очень грубым и несдержанным. То, что она до сих пор была девушкой, ввело меня в какое-то состояние, которое я и словами-то описать не могу. Это был взрыв, я почти ничего не мог с собой поделать, мной управляла неконтролируемая страсть. То, что сдерживалось годами выплеснулось за несколько часов. Я ее десять лет уговаривал, неужели нужно было дать ей возможность уговорить меня? Мои мысли — мои скакуны, потом подумаю об этом. Светлана спала у меня на плече, а я думал о том, что мне нельзя ее сейчас оставить, и нельзя не оставлять ее. Все произошло так неожиданно и не вовремя. За это мое счастье может жизнью заплатить мой информатор из банды Прохорова. Надо что-то решать, время на исходе. Весь резерв на непредвиденные обстоятельства уже исчерпан. Осторожно освободившись из объятий Светы, я рывком встал с кровати и быстро оделся. Так, теперь записка. "Прости, Света, я ненадолго. Надо бы отменить все планы и перенести все на другое время. Скоро вернусь. Не волнуйся. Люблю навсегда. Мих. Твой Мих".