Другой человек наверняка заблудился бы в этом нагромождении, но Март быстро просканировал окрестности и сразу же отыскал пропажу.

Держали Кима в отдельном блоке, в самой настоящей клетке. Но куда важнее было то, что парень жив и более-менее здоров. Хоть и обзавелся монументальными железными колодками на руках и ногах, вес и толщина которых исключали возможность сломать или разорвать их даже с помощью Силы.

А вот охрана оказалась невелика, да к тому же несли ее из рук вон плохо. Судя по всему, полдюжины сторожей полагались на полтора десятка злющих кудлатых псов, постоянно снующих по территории, а сами засели в одном из пакгаузов и с азартом резались в кости.

На соседней площадке несколько крепких мужчин что-то загружали в автомобиль с большим кузовом под охраной трех вооруженных винтовками охранников, да еще пара изображала патрулирование объекта, стараясь при этом держаться в тени. Впрочем, как бы то ни было, их тоже следовало иметь в виду.

И уже в последний момент он разглядел очень ловко спрятанный секрет на склоне соседнего холма с парой стрелков: снайпером и его вторым номером, оснащенных винтовкой с оптическим прицелом и мощным биноклем.

— Однако, — хмыкнул про себя Март. — Не такие уж и лохи эти ребята из Золотого клана. Вот, пожалуй, с них я и начну, пока дядька Игнат со своими головорезами не подтянулся и не устроил тут штурм Измаила…

Обычному человеку, чтобы оставаться незамеченным, нужно прятаться, пробираться задами, ползти через открытые участки местности. «Одаренному» в этом смысле проще. Он может отвлечь внимание наблюдателей так, что они этого даже не заметят. Точно так же случилось и с засевшими в секрете боевиками. Пока они усиленно пялились на дорогу, пытаясь что-то там разглядеть, Колычев проскользнул с другой стороны и эффектно появился позади стрелка.

— Ходи, одноглазый[2], — шепнул он ему на ухо и одновременно ударил обеими руками по шее.

Не ожидавший подобной подлости снайпер кулем свалился под ноги нападавшему, пока его ничего не понимающий напарник растерянно хлопал глазами. Еще один короткий тычок, и он тоже выпал из окружающей его реальности.

— А теперь спать, — прошептал Март, погружая обоих охранников в глубокий сон.

Полюбовавшись делом своих рук, Колычев хотел было уйти, но тут его взгляд наткнулся на оружие безмятежно спящего маньчжура. Это оказался американец — полуавтомат М1Гаранд с мощной цейсовской оптикой. Еще у снайпера имелся патронташ с набитыми патронами восьмизарядными пачками. Пройти мимо такого великолепия было бы преступлением.

— Витьке будет подарок, а заодно моральная компенсация, — решил он, собирая трофеи, в число которых включил два пистолета и мощный морской бинокль.

Пора было возвращаться, но в последний момент Март все-таки решил связать мирно дрыхнущих боевиков. Так сказать, на всякий случай. Все-таки он был еще не слишком опытным, чтобы точно определить, сколько они еще будут находиться в царстве морфея. А риск слишком велик.

Время поджимало. Еще раз убедившись, что вокруг все чисто, а Ким по-прежнему в клетке, Колычев поспешил к месту сбора.

[1] Ma chère — моя дорогая (фр.) Mon — мой.

[2] Одноглазый — жаргонное название снайпера

Возле будки путевого обходчика его уже поджидал маленький грузовичок или большой пикап с поднятыми боковинами капота, в недрах которого увлеченно ковырялся Горыня. Рядом со скучным видом присел на землю Игнат и неторопливо набивал табаком трубку. Оружия видно не было, впрочем, как и учеников старого абордажника.

Продолжавший непрерывно сканировать «сферу» Март постарался подобраться к ним незамеченным, и это ему почти удалось. Почти — потому что, как только он оказался достаточно близко, дядька Игнат развернулся к нему и с хитрой усмешкой спросил:

— Где тебя черти так долго носили?

— Осматривался.

— Хорошее дело. Кабы ходил потише, цены бы тебе не было.

— А что у вас с машиной?

— Нормально все. Просто военные сюда нет-нет да заглядывают, но долго не задерживаются. А тут мотор забарахлил, вот и весь хрен до копейки.

— А остальные где?

— Где положено. Лучше расскажи, что доглядел?

Март быстро поведал крестному о местной охране, особо упирая, что службой те явно пренебрегают, отчего справиться с ними особого труда не составит.

— Ружо где взял? — прищурился Вахрамеев.

— Где взял, там уже нет, — пожал плечами Колычев. — Лежала без присмотра, рядом с двумя гавриками. Не оставлять же?

— Ну-ну. Значит, говоришь, Витька вон в том сарае?

— Да. Видите калитку? Оттуда ближе всего к его узилищу добираться. И лишнего шума не поднимем. Надо только часового снять по-тихому. Он там один под солнышком потеет. А дальше рывком на точку, вяжем охранников в сторожке, забираем ключи и… ну, собственно, все. Останется только без шума и пыли выйти тем же путем.

На минуту или даже меньше лицо старого вояки закаменело. Судя по всему, он обдумывал создавшуюся ситуацию, затем резко поднялся, как будто на что-то решился, и спросил у Горыни.

— Захар, у тебя ведро есть?

— Под кузовом висит. А тебе зачем?

— Зачем-зачем, — огрызнулся старший унтер. — У самого в радиаторе вода кончилась, а спрашивает…

— Ты куда? — насторожился Март.

— Так, спрошу у добрых людей, может, помогут? И ты, это, винтовочку схорони в кузове, уж больно приметная. А если пострелять невтерпеж, так мою возьми.

— Нет. Надо, чтобы все без жертв обошлось.

— Ну вот и я об чем, — покладисто согласился дядька Игнат и, по-старчески шаркая, направился в сторону складов. Колычев, постояв на месте несколько секунд, повернулся к Горыне:

— Вот импровизатор хренов… Я за ним, а то, как бы чего не начудил старый.

— Принято. А я тут пригляжу, если что — поддержу огнем.

— Договорились.

Вид у Вахрамеева был таким безобидным, что большинство охранников никак не прореагировали на его появление, увлеченные игрой. И только стоявший на посту у вторых ворот преградил незваному гостю дорогу, сдернув с плеча «Арисаку».

— Тут частные владения!

— Ась? — приложил ладонь к уху Игнат.

— Я спрашиваю, что тебе здесь надо, заморский черт?

— Так водички бы мне, — показал на ведро бывший абордажник.

— Там на переезде есть колонка, — нахмурился часовой.

— Так не течет, анафема!

— У нас воды нет!

— Вот беда-то какая, — искренне огорчился Вахрамеев. — А как же мне быть?

— Вон там есть колодец, — смилостивился маньчжур и показал рукой в сторону соседнего пакгауза.

Но не успел он это договорить, как к еле шаркающему старику вернулась его прыть. Резкий толчок в бок, и задыхающийся от неожиданного удара охранник оказался на земле, а его шею захлестнул ремень от собственной винтовки.

— Учишь вас, раздолбаев, учишь, — проворчал Игнат, оттаскивая пленника за угол, — не разговаривай на посту с посторонними, а вам как об стенку горох!

Молниеносная расправа осталась незамеченной. Март, наблюдавший за ловким маневром крестного из ближайших кустов, тут же подбежал и помог затащить тело в будку.

— Скоро патруль из-за угла выйдет. Надо их тоже встретить.

— Главное, чтобы псы не всполошились.

— Сейчас чего-нибудь придумаю. — Март на скорую руку слепил образ очень страшного и огромного тигра, послав его ближайшим и уже насторожившим уши кобелям. Это произвело на животных неизгладимое впечатление. Не прошло и секунды, как грозные волкодавы попрятались, кто куда, и затихли, боясь даже скулить.

— Это я даже перестарался, пожалуй, ну, теперь уже ладно, — слегка удивился столь сильной реакции Март, одновременно стягивая с головы оглушенного сторожа маньчжурскую шапку, после чего подхватил винтовку и попытался изобразить бойца на посту.

Получилось у него так себе, но обнаружившие странные изменения в привычном облике своего товарища патрульные все равно не успели ничего предпринять. Возникший у них за спиной Игнат весьма аккуратно, можно даже сказать, нежно охватил головы бойцов огромными ладонями и резко столкнул их друг с другом с костяным стуком.