— Вам третий не нужен? — попытался он выкрутиться из неловкой ситуации.

Луксурия соблазнительно улыбнулась, а мужчина, явно рассерженный, ревниво усадил женщину себе на колени, схватив ее одной рукой за грудь, а другой — за талию.

— Жаль. Но я понял, не буду мешать. — И, одарив их улыбкой, он взбежал по лестнице на второй этаж.

Муди выделил ему комнату в дальнем конце коридора. В ней лекарь спал и работал, смешивая различные лечебные настойки. В комнате было относительно тихо: к вечным стонам, доносящимся из соседних комнат, и музыке, что, не замолкая, играла на первом этаже, травник давно привык. Все стены в комнате Эвона были завешены покрывалами, не давая просочиться сквозь щели сквозняку. Под потолком, словно паутина, висели веревки, на которых сушилась подвешенная трава. Ее горьковатый медовый запах витал в комнате, смешиваясь с дымом недавно потушенной сигареты. Пол был усеян вещами, которые Эвон носил пару дней, а то и недель назад. Одежды было так много, что проще было ее выкинуть, чем перестирывать вручную. На маленьком деревянном столе виднелись разбросанные свитки и ступки. Неудачные эксперименты и собственные рецепты, которые так и не войдут в большую лечебную книгу. Она, кстати, лежала под горшком одного из растений и служила ему подставкой. Травник пытался выращивать цветы, но в этой комнате выжила лишь одна длинная лоза, которая начинала свой путь у подоконника. Она вилась по стене и, добираясь до изголовья кровати, большим узлом разрасталась вокруг железных прутьев. Эвон не любил яркого солнца, и чаще всего окна были зашторены, но приглушенный свет все равно завладел этой комнаткой. Тут было тепло и уютно, несмотря на царивший бардак, от которого лекарь наконец-то решил избавиться.

Внезапно без стука в дверь и приветствия в комнату зашел Муди.

— Эвон, знакомься: это лорд Паунд и его младший сын Ресей.

За хозяином борделя проследовали двое. Седовласый бородатый мужчина морщил нос: видно, его раздражал витающий в помещении запах сухоцветов. Из-за его спины выглядывал парень, который, в отличие от отца, с интересом рассматривал комнату. Остановив свой взгляд на Эвоне, он игриво улыбнулся. А Муди, как обычно, укоризненно посмотрел на травника, заметив раскиданные вещи.

— Муди, я сомневаюсь, что твой лекарь мне поможет. — Лорд Паунд встал посередине комнаты, рыская глазами по углам.

— Не будь так критичен, друг мой. Эвон — лучший в своем деле. Если хочешь, он тебе настойку не только от головы сделает, ну, ты понимаешь, о чем я.

Муди и Паунд беспардонно засмеялись над несмешной, как показалось Эвону, шуткой. А Ресей продолжал наблюдать за травником, не сводя с него глаз.

— А он может? — лукаво спросил седовласый старик и, зажмурившись от боли, погладил свою голову.

— Конечно! Можешь сразу опробовать ее на моих девочках.

— Это позже, позже. Сначала пусть твой лекарь вылечит мою больную голову.

Лорд без приглашения уселся в кресло и, закинув ногу на ногу, уставился на Эвона. Травник проигнорировал это действие и, отвернувшись к столу, начал расставлять колбы, тихонько насвистывая. Отодвинув штору, он направил яркую солнечную дорожку света прямо на кресло, туда, где сидел незваный гость. Тот цыкнул и устало потер правый висок, пытаясь скрыть лицо в тени.

— Эвон, лорд Паунд обещал мешок юн, если твое снадобье поможет.

— Мне неинтересны деньги. — Эвон улыбнулся и, развернувшись, посмотрел на сына лорда. — Мне интересны знакомства.

Ресей заигрывающе закусил губу, обнимая себя руками.

— Тебе нужны друзья? Я думаю, мы сможем познакомиться поближе.

— Друзья, — подмигнул ему травник. — Именно они мне и нужны.

— Святые… мы все еще в этой комнате. — Лорд осуждающе посмотрел на лекаря. — Просто дай мне свои травы, а я дам тебе юны, и мы разойдемся по своим делам. — Седовласый мужчина встал с кресла и загородил своей спиной сына, прервав их разговор.

— Как долго у вас болит голова? Боль режущая, тянущая, пульсирующая?

Эвон быстро переключился с заинтересовавшего его брюнета и шагнул к лорду.

— Боль мучает меня часами, иногда днями. Какая разница? Просто дайте мне…

Тот не успел договорить, как Эвон поднес руку к его лицу, тыча в нос колбой с перемолотой, резко пахнущей травой. Лорд снова зажмурился и отвернулся.

— Как давно вы нервничали, переживали? Есть ли в вашей жизни что-то, сильно раздражающее вас? — Эвон убрал колбу и взял в руки металлическую ложку и кастрюлю, которые стояли у него на столе.

— В данный момент меня раздражаете только вы!

Муди и Ресей, стоявшие у двери, усмехнулись и продолжили с любопытством наблюдать за травником.

— Вас тошнит? Рвет? Ответ «от вас — да» не принимается.

— Иногда кружится голова.

— Господин Муди, господин Ресей, будьте добры, закройте свои уши.

Не успели те выполнить просьбу, как Эвон принялся стучать ложкой по кастрюле. Лорд согнулся и недовольно зашипел.

— Что вы делаете?! У вас мозгов нет? — зажимая уши ладонями, начал кричать он.

— Мозги у меня есть. И только благодаря им я с уверенностью могу сказать, что у вас мигрень. Вы обостренно и болезненно реагируете на громкие звуки, резкие запахи и яркий свет. Тошнота, пульсирующая боль в висках, чаще — в правой стороне, — Эвон покрутил ложкой над своей головой, указывая на то самое место. — Вы хватаетесь именно за эту часть. Вам тяжело ходить, стоять, поэтому вы сразу сели в кресло в темном углу.

Муди гордо поднял подбородок, а Ресей, прищурившись, расстегнул верх своей рубашки. Эвон заметил это и, преодолевая желание расстегнуть ему все оставшиеся пуговицы, развернулся к столу, выдвигая ящики в поисках нужного лекарства.

— Мигрень — болезнь аристократов. Я хоть и не такой, но пару раз в год сам лежу и умираю от этой боли. Заканчивайте с алкоголем или хотя бы уменьшите его количество. Реже путешествуйте. По вам видно, что вы эверчанин, а частая смена климата не приводит ни к чему хорошему.

— Я пришел сюда не за советами, а за настойкой, которая избавит меня от этого ужаса, — нетерпеливо прошептал Паунд.

— Схиала славится поставщиками опиумного мака. И вам повезло: я как раз сегодня купил свеженькую партию. Вот вам порошок. Пить его пять дней. И не забывайте больше отдыхать, достопочтенный лорд Паунд. А еще небольшой подарочек. — Эвон протянул ему руку, в которой лежал льняной мешочек. — Чай, который я смешал сам. Вот этими прекрасными руками.

Он повертел кистями, демонстрируя свои пальцы.

— Душица, тимьян, пион и лимонная мята. Пейте когда хотите, но за добавкой не приходите: не дам. Ну и советую вам растирать виски перед сном.

Лорд помял в руке мешочек с чаем и, покрутив склянку с маковым порошком, рассмотрел содержимое вблизи. Муди сразу подбежал к другу и, начав бубнить: «А я говорил, что он лучший в своем деле», — вывел его из комнаты.

— А как же обещанный мешок юн? — крикнул им вслед травник.

— Получишь его через пять дней, как твоя трава начнет действовать.

Они скрылись за дверью, которую за ними закрыл Ресей.

— Растирание висков перед сном? — протянул он.

— Все верно, милый.

Эвон развернулся обратно к окну и зашторил его, вернув комнате романтичный полумрак.

— Научишь меня, как правильно это делать?

Ресей медленно подошел к Эвону со спины и, проведя руками по его затылку, запустил этим по коже травника будоражащую волну мурашек. Тот развернулся и притянул юношу к себе. Их лица оказались в возбуждающей близости друг от друга.

— О, мой чудесный, я хороший учитель.

Длинные мягкие пальцы Эвона, пропахшие мятой и лимоном, коснулись пуговиц на рубашке Ресея. Травник с легкостью расстегнул их и, оголяя живот нового знакомого, нежно провел пальцем вокруг его пупка, поднимаясь выше к горлу.

— Хватит слов.

Темноволосый парень громко выдохнул и, схватившись за воротник рубашки, поцеловал Эвона. Ресей отодвинул все колбы и свитки на край стола и усадил травника на освободившееся место. Развязывая шнурок на его рубашке и скидывая черные подтяжки с плеч, Ресей спустился ниже, к пуговице на брюках.