Вдруг что-то шлепнулось в воду, всего в десяти футах от баржи.

— Поднять щиты! — рявкнул офицер.

Стражники присели и подняли над головами щиты, а Кайлар, который был привязан к мачте, не мог ни защититься, ни уйти. Камни со стуком отскакивали от щитов и падали в воду; наконец один, описав дугу, рассек Кайлару голову. Он пошатнулся, чувствуя, как из-за уха потекла кровь. Второй камень попал в плечо, а третий угодил прямо в пах. Толпа разразилась радостными воплями, когда он осел на пол.

Кайлар сумел подняться на ноги, хотя перед глазами плавали черные пятна, из-за которых он ничего не видел. Баржа подошла еще ближе, и теперь на нее обрушился град камней. Большинство из них не попадали в цель, но некоторые больно били по бокам и ногам. Удачно брошенный камень пролетел рядом с лицом и ударился о ступню, раздробив кости. Кайлар не сдержался и закричал от боли.

Он выбрал неудачное время для крика, и следующий камень попал в рот, оставив на месте передних зубов одни обломки. Наконец баржа причалила к платформе.

— Прекратите! — крикнула какая-то женщина.

Кайлар поднял голову и увидел молодую девушку в боевых доспехах, стоявшую в центре платформы. Она подняла руки, стараясь успокоить разбушевавшуюся толпу. Следующий камень попал Кайлару в глаз.

— Прекратите! — снова крикнула женщина, но Кайлар уже ничего не слышал из-за пронзившей все тело боли.

Лицо горело огнем от ударов, а скованные за спиной руки не давали защититься от града камней. К нему подошли солдаты и потащили волоком куда-то вперед.

Кайлар открыл глаза и обнаружил, что видит только правым. Взгляд остановился на окровавленной босой ноге с переломанными костями. От этого зрелища закружилась голова, и он почувствовал, что теряет сознание. Кайлар поднял голову вверх и попробовал моргнуть, но дикая боль молнией пронзила левый глаз. Во рту было полно крови, и он не помнил, то ли проглотил, то ли выплюнул выбитые зубы, на месте которых остались острые обломки.

Наконец Кайлару удалось собраться с силами и рассмотреть, что творится вокруг. На платформе собралась вся свита Логана и более сотни телохранителей. Кроме того, здесь было множество солдат, которые смешались с толпой и следили за порядком. Они оттесняли людей от дорожки, по которой вели приговоренного к казни узника. На дальнем краю платформы Кайлар увидел колесо, повернутое в сторону дворца, а сбоку в позолоченном кресле сидел Логан. Пленника подтащили ближе и поставили перед королем. Герольд стал зачитывать выдвинутые против Кайлара обвинения, но он не слушал и видел перед собой только Логана. Взгляд короля задержался на окровавленном лице узника, и его лицо исказила гримаса боли, однако он не отвел глаз. Глядя на друга, Кайлар понимал, что тот испытывает такие же страдания, как и он сам.

Герольд зачитал все обвинения и спросил, признает ли приговоренный к смерти себя виновным.

— Признаю, — громко ответил Кайлар. — Я убил Тэру Грэзин и нисколько не раскаиваюсь. Если вернуть все назад, я бы сделал это снова.

Логан поднялся с кресла, и пробежавший по толпе ропот мгновенно затих.

— Обращаюсь к тебе, Каге, Человек-Тень, которого я знал под именем Кайлара Стерна. Я обязан тебе жизнью, ты — настоящий герой и мой друг, но ты предал нашу страну и убил ее королеву. Я не хочу прослыть монархом, который делает снисхождение друзьям, совершившим преступление. Правосудие одинаково для всех. Кайлар, друг мой, я приговариваю тебя к колесованию, и ты будешь висеть на колесе, пока не умрешь.

Кайлар не произнес ни слова в ответ, только склонил перед Логаном голову. Король снова сел в кресло и уже не пытался успокоить толпу, которая снова загудела, видя, что слухи, которые до нее дошли, подтверждаются.

Солдаты подтащили Кайлара к колесу, которое было немного выше человеческого роста. От втулки оси колеса отходили только четыре перекладины в виде креста, к которым привяжут Кайлара, повернув лицом к толпе. Ноги вставлялись в специальные колодки, чтобы при вращении колеса не соскальзывали ступни. Талию привязывали прочным кожаным ремнем, а для рук предназначались поручни с острыми краями. Изнутри колесо ощетинилось множеством спиц, направленных на приговоренного к казни человека.

Королевские гвардейцы, которые привезли Кайлара из Утробы, стали привязывать его к перекладинам.

— Ты действительно ночной ангел? — тихо спросила Калдроса, затягивая ремень вокруг талии.

— Да, — признался Кайлар.

Калдроса наклонилась ближе и принялась закреплять запястья.

— Двести пятьдесят женщин погибли бы от руки Хью Висельника, не приди ты нам на помощь, — прошептала она. — Если мы пойдем против Логана, то умрем, но если ты…

— Исполняй свой долг, — велел Кайлар и закрыл глаза.

— Благодарю тебя, — еще тише прошептала Калдроса.

Привязав Кайлара к колесу, стражники принялись устанавливать спицы. Если Кайлар останется неподвижным, ни одна из них не причинит боли. Однако при вращении колеса придется удерживать свой вес за счет ног и рук, и тогда острые поручни искромсают пальцы и ладони. Когда силы начнут его покидать, острые спицы вопьются в бока, ноги и руки, но не слишком глубоко, чтобы не убить. В конце концов он умрет от потери крови или от разрыва сердца.

Стражники закончили приготовления, и Кайлар, собравшись с силами, снова посмотрел в толпу. Он увидел Мамочку К., графа Дрейка и посла Часовни, от которой исходило слабое свечение. Наверное, надеется, что ночной ангел призовет на помощь магию, и ей будет что рассказать сестрам. Посол Лэ'нота сохранял невозмутимый вид, и его больше занимала реакция Логана, а не страдания Кайлара. Были здесь и женщины из ордена, с искаженными от ужаса лицами. Некоторые из них плакали. Он видел лица людей из Крольчатника, хозяев постоялых дворов, проституток, воров и знахарей, дворян, с которыми общался Кайлар Стерн и которые его отвергли.

Логан подал знак, и колесо с грохотом подвинулось назад, а потом опустилось вниз, и ноги Кайлара оказались в воде.

Как же он забыл! Есть еще одна возможность умереть на колесе, которое устанавливается перпендикулярно течению реки Плит и вращается потоком воды. Когда Кайлар повиснет вниз головой, она погрузится в воду, и рот тоже окажется в воде. Захлебнуться в этом случае можно, лишь потеряв сознание или совершенно обессилев. Если же он закашляется, десятки спиц вонзятся в тело.

Логан кивнул, и колесо начало вращаться.

— Спасибо, что согласился меня принять, — поблагодарила Логана Мамочка К. и вышла на балкон, где стоял король.

Принесенный ужин остался нетронутым. Логан не сводил глаз с реки. С того момента, как начало вращаться колесо, прошло двенадцать часов. За спиной у Логана бегал Зубастик и без зазрения совести воровал предназначенное для его величества печенье.

— Как я мог тебе отказать? Короли всегда танцуют под музыку шинги, — ответил он унылым голосом, не поворачивая головы.

Сегодня утром один из мокрушников принес письмо, в котором Мамочка К. признавалась, что является шингой Са'каге. Потрясение, которое пережил Логан, узнав эту новость, заглушило горе.

Мамочка К. встала рядом с королем, опершись на перила. С балкона они видели, что на платформе осталось несколько десятков человек, большинство из них гвардейцы, и колесо все еще вращается. Сигнальный флаг, извещающий Логана о смерти Кайлара, еще не подняли.

— Эта казнь меняет все дело, — заметила Мамочка К.

— Какое участие ты принимала в убийстве Тэры Грэзин? — спросил Логан.

— Никакого, — призналась Мамочка К., — и не потому, что не предприняла для этого никаких попыток. Я направила Куогли Марса по верному пути, в надежде, что он разоблачит Тэру и расскажет, как она предала младшую сестру Натэссу. Я даже устроила его выступление в ночь коронации и позаботилась, чтобы ни один из стражников не смог ему помешать. И я проследила, чтобы Люк Грэзин присутствовал в зале и услышал песню Куогли, рассчитывая, что потом он убьет Тару. Я все равно собиралась с тобой поговорить, но хотела подождать месяц, после того как ты станешь королем.