Остальное во власти высших сил.

Елена опустила глаза и склонила голову, молясь Деве Гваделупской, прося помочь Мигуэлю.

Через несколько минут Джуан принес большой чайник дымящейся воды. За ним следовала Люпи с охапкой чистых салфеток.

Поставив чайник у постели, Джуан отвел глаза от Мигуэля к Елене. Он нахмурился и подошел к ней, чтобы положить руку на ее плечо.

– Подружка, ты измучилась. Здесь тебе больше нечего делать. Мы посмотрим за ним.

– Я не могу его оставить, – запротестовала Елена.

Джуан покачал головой, поднял глаза на Люпи. Он повел Елену к двери.

– Ты должна подумать о ребенке. Мигуэль – друг Диего, – он подчеркнул голосом эти слова. – Ради Диего ты должна уйти.

Сдерживая слезы, Елена кивнула, сказав Джуану, что она все понимает. Выдав посторонним свою любовь к Мигуэлю, она подвергает его опасности.

Но, покидая комнату, она почувствовала, что для нее это самое тяжелое в жизни.

Позднее Елену разбудил от беспокойного сна топот и ржанье лошадей и голоса во дворе. Подойдя к окну и выглянув, она увидела Риккардо, выходящего из экипажа. Дверь дома отворилась, и Консиция бросилась в его объятья. После этого пара рука об руку прошла в свои апартаменты.

Елена печально улыбнулась. Если бы все так просто было у нее и Мигуэля.

Сгорая от нетерпения увидеть его, она провела щеткой по спутанным волосам, потом поспешно вышла.

Когда она появилась в его комнате, то ее обуял страх – Мигуэль метался в постели, невнятно бормоча что-то.

С опечаленным лицом Консуэла покачала головой.

– Рана кажется получше, но лихорадка не кончается. Милочка, ты останься с ним, пока я сбегаю посоветоваться со знахаркой. Может быть, она знает еще какое-нибудь более сильное средство.

Боясь за мужа, Елена поторопила Консуэлу. Заняв место ее возле постели больного, она нашла холодную салфетку и вытерла его лоб.

– Милый мой, это Елена, – сказала она, – Мигуэль, ты слышишь меня?

Но он не слышал ее.

Находясь во время беспамятства в своем собственном мире, он выкрикнул:

– Спрятать… Мы должны спрятать золото…

Елена бросила испуганный взгляд на дверь, благодаря Бога, что они были одни в комнате.

Но через несколько минут в спальню вошел ее отец.

Елена затаила дыхание, когда он приблизился к постели Мигуэля.

– Как наш гость? – спросил он заботливо.

– Плохо, отец. – Елена наклонилась над постелью и переместила салфетку, надеясь предотвратить горячечное состояние больного и его постоянное невнятное бормотание.

– Эль Гато… де Вега… золото… – проговорил раненый.

Елена похолодела и задохнулась.

– Что? – отец оттолкнул ее и наклонился над кроватью.

– Что ты сказал?

Елена взмолилась, чтобы Мигуэль не отозвался на его вопрос и ничего не ответил.

– Никто… никто не знает тайны…

Поняв, что должна что-то сделать, Елена схватила отца за руку.

– Не обращай внимания, это бред. У него длительная лихорадка.

Отец оттолкнул ее руку и наклонился еще ниже.

– Какая тайна? Ты можешь сказать мне, – настойчиво пытался он вызвать больного на разговор.

– Нет. Никто не знает… Диего… Эль Гато…

– Что с Эль Гато?

Обезумев от страха и волнения, Елена схватила отца за руку, пытаясь оттащить от постели больного.

– Отец, ты должен уйти. Его болезнь может быть заразной.

– Успокойся, Елена!

– Елена… – произнес слабый голос, – не может знать… Диего – это Эль Гато…

Елена была в панике, она не знала, что ей теперь предпринять, пыталась засмеяться, но из ее горла вырвалось рыдание.

– Видишь, отец, он бредит. Болезнь лишила его разума.

Отец пристально посмотрел на нее.

– Я не уверен. – Он снова обратил взгляд на раненого. – Диего – это Эль Гато? А кто ты?

С бьющимся сердцем Елена уставилась на Мигуэля. «Боже! Пожалуйста, не дай ему ответить».

– Елена! – Мигуэль открыл глаза. – Милая… я люблю тебя.

Его ресницы снова опустились, и он опять впал в беспамятство.

Де Вега выпрямился и медленно отвернулся от больного, пронзив Елену обвиняющим взглядом.

– Что ты знаешь об этом человеке?

Елена ничего не ответила. Не обращая внимания на попытку Энрико оттолкнуть ее, она осталась стоять между своим отцом и Мигуэлем.

Бросив на нее уничтожающий взгляд, старик подошел к гардеробу и открыл дверцу.

Бормоча что-то о своем золоте, он стал перебирать его содержимое.

– А-ха-ха! Посмотри на это! – Он вытащил похожие на подушки прокладки.

Расхрабрившись от своей любопытной находки, он продолжил поиски. Через минуту он вытащил узел с темной одеждой.

Узнав черный костюм Эль Гато, Елена почувствовала боль в сердце. Кровь отхлынула от ее лица. Она закусила губу, чтобы не закричать.

Де Вега развернул одежду – черную рубашку и брюки. Кусок черного шелка упал на пол. Он поднял – его, просунув пальцы в прорези глаз маски. Он перевел взгляд на Елену.

– Я так и подумал. – С торжествующим выражением на лице он подошел к шкафу.

Елена задрожала, зная уже заранее, что именно он там найдет.

Энрико пошарил в ящике и достал парик с каштановыми волосами. Он бросил на Елену уничтожающий взгляд, подошел к больному и кинул парик и усы на человека, находящегося без сознания.

– Диего, я с трудом вас узнал. – Полный ярости, он подошел к дочери. Его глаза сощурились. – Ты все знала, не так ли?

Елена прерывисто дышала.

– Знала что?

Дрожь в ее голосе выдавала ее.

Не говоря ни слова, Энрико де Вега, как буря, вылетел из комнаты.

Ноги больше не держали Елену, и она опустилась на стул возле постели мужа. Она подняла влажную руку Мигуэля и поднесла ее к губам.

– О, любовь моя, что он с тобой сделает?

Мучимая тревогой, Елена опустила голову и зарыдала.

Через некоторое время Елена услышала, как дверь открылась. Боясь, что это может быть опять отец, она насторожилась. Но облегченно вздохнула, увидев, что Джуан и Консуэла вошли в комнату.

Джуан, заметив ее заплаканное лицо, бросился к ней.

– Елена, что произошло? – его взгляд быстро скользнул по лицу Мигуэля. – Он…

– Нет! – закричала она. – Это из-за отца. Он был здесь и все знает.

У Джуана остановилось дыхание.

– Ты имеешь в виду…

Она кивнула.

– Мигуэль бредил. Отец его услышал и все понял. – Елена подняла руку, чтобы погладить Мигуэля по щеке. – Отец нашел одежду и парик.

Он понял, что Мигуэль – это Эль Гато.

– О, Господи!

Консуэла уронила салфетку, которую она сменила на ране больного. – Он Эль Гато – гангстер? Джуан подобрал салфетку и протянул ей.

– Неважно, кто он. Это хороший человек и мой друг. А теперь давайте подумаем, как его спасти.

Он открыл маленький мешочек с измельченными травами, положил их в чашку с горячей водой и размешал.

– Подержи его голову, Елена. Я попытаюсь заставить его это проглотить.

– Мигуэль, проснись. Открой глаза, любовь моя, – умоляла Елена.

– Милая… – раненый поднял ресницы.

Он хмуро взглянул на Джуана и Консуэлу.

– Открой рот, амиго, – приказал Джуан, поднося чашку к его губам. – Выпей все это.

Мигуэль содрогнулся, но послушно проглотил горький напиток. Когда Чашка опустела, Елена опустила его на подушку.

– А теперь, усни, мой друг. – Джуан взглянул на Елену. – Будем молиться, чтобы это подействовало.

Она взволнованно схватила Джуана за руку.

– Ты останешься с нами?

Джуан кивнул.

– Я останусь здесь, вы оба во мне нуждаетесь.

Ночь проходила медленно. Они, все трое, находились возле постели Мигуэля. Елена не ожидала ничего хорошего от наступающего дня. Отец ее пока не возвращался. Увидев его ненависть к Эль Гато, она знала, что покоя для них больше не будет.

С наступлением рассвета раздались громкие голоса и тяжелые шаги. Дверь с шумом открылась. Елена с пересохшим от страха горлом увидела отца в сопровождении Гулермо и каких-то незнакомых людей, входящих в комнату. Она сильнее сжала руку Мигуэля. Он открыл глаза.