— Кого ты видела, Катрина? — брат нахмурился и подался к ней.

— Хозяина Зимы, — ответила она, а потом перевела взволнованный взгляд на принца, — он был так зол… Кричал, что я от него не сбегу, не скроюсь, а еще… — с каждым новым словом она говорила все быстрее, на глаза навернулись слезы, — кажется, я видела Бенжена. Краем глаза. Просто силуэт… Но я уверенна, что это был Бенжен! Хозяин Зимы забрал его! — она судорожно закачала головой, — он заберет и меня.

— Никто тебя не заберет! — выкрикнул Артур возмущенно и крепче сжал ладонь сестры.

— Мы этого не допустим! — подтвердил Лансер, подскакивая к леди Догейн с другой стороны и осторожно укладывая руки ей на плечи.

— Но его не победить! — в сердце защемило. Катрина почувствовала, как в горле ужасно сильно заболело, как задрожали руки, как стало жарко, как вмиг нагрелись слезы и кипятком ошпарили кожу, — он выбрал меня. По какой-то неизвестной причине, выбрал именно меня! И не желает меня отпускать! Назвал меня своей невестой, хотя я не дала ему ни повода, ни согласия…

Лансер застыл, вдруг пронзенный идеей.

— Верно… Верно! Вы не давали ему согласия, значит, не давали ему клятвы. Вы свободны!

— И что с того? Ваше Высочество? — Натаниэль, напряженный, прошел в комнату и встал подле Разумнда, все это время молча наблюдавшего за происходящим.

— Если вы свяжите себя клятвой, священной клятвой, с другим человеком — Хозяин Зимы не будет иметь на вас право. Вы будете принадлежать другому мужчине перед лицом людей, перед ликом Небес. Я… Я мало смыслю в фейри, но точно помню, что они повинуются клятвам.

— Я не понимаю… — Катрина удивленно и взволнованно вгляделась в принца.

Его лицо сияло. Почему? Что он придумал? Какие клятвы? Ведь не может же он говорить, о… Леди Догейн вздрогнула смущенно, щеки загорели. Он оглянулась на Артура нерешительно.

Тот недовольно натянул губы, качнул головой, однако сказал, посмотрев на сестру с теплотой и пониманием:

— Это твое сердце и только твое решение. Небеса не дадут мне соврать: я бы хотел, чтобы ты осталась маленькой девочкой… Но мне не подвластно время.

— Как и никому из нас, — Размунд вдруг приблизился и похлопал сэра Догейна по плечу, потом, посмотрев на Катрину, проговорил, — леди Догейн, мне жаль, что наше знакомство не заладилось, однако я уверен, что даже если бы вам не угрожал Хозяин Зимы, ваше знакомство с Его Высочеством должно было привести именно к этому.

— Леди Догейн… Катрина, — Лансер отстранился, но недалеко. Взял Катрину за руку, прижал ее ладонь к груди, а сам встал на колено, — я бы хотел сделать это при других обстоятельствах, иным образом. На шумном празднике или уединенной прогулке… Но обстоятельства и окружение ведь не так важно, главное — с каким чувством на сердце это происходит. А я заверяю вас, тебя, что моя любовь безгранична, а слова — искренние. Леди Догейн… Катрина… Согласишься ли ты стать моей женой?

Она невольно вскрикнула от страха и восторга. Улыбка засияла на лице, а слезы еще сильнее покатились по щекам.

Перед глазами все заискрилось, сердце застучало быстро, так оглушительно быстро! Ей было и горько и радостно одновременно. Было жаль, что рядом нет Бенжена, что счастье омрачает нависшая над ней опасность, впрочем… Впрочем оттого, от этих сожалений, от этих опасений счастье чувствовалось острее.

— Я согласна! — воскликнула она, не раздумывая.

Лансер сверкнул улыбкой, подался к ней и крепко обнял.

— Ваше Высочество… Как… Как поспешно! — Натаниэлю с трудом удалось изобразить радость, — не слишком ли вы торопитесь? Даже не уведомив отца…

— Брось, Натаниэль, к этому все и шло! — ухмыльнулся Размунд.

— Да, Натаниэль! — подхватил Артур, ехидно улыбаясь, — только подумай, как хорошо все устроилось. Мы теперь будем чаще видеться!

Ассирец напыжился недовольно. Задумался на мгновение… И вдруг сказал:

— Вам нужно заключить клятву в храме, чтобы она действительно имела силу.

— Что? — Лансер недоуменно на него уставился.

— Да! — более уверенно повторил сенешаль, — мало ли, что один человек пообещал другому, для фейри это может не иметь значения… Ваше Высочество, пока собор еще строится, вам с леди Догейн следует отправиться в монастырь святой Гретты и обручиться в их часовне. Перед ликом Небес. Такую клятву фейри не посмеет нарушить!

— Возможно… — принц пролепетал неуверенно, — возможно, ты прав, — он посмотрел на Катрину. Его Катрину. Нет. Он не будет рисковать! Лучше предусмотреть все возможные варианты, — думаю, нам нужно будет обручиться в часовне.

Катрина, не спуская с Лансера взгляда, согласно кивнула.

Артур осмотрел Натаниэля с подозрением. Сначала он был против, а потом вдруг придумал это обручение в часовне… Вкупе с его возможной связью с Арией, это выглядело слишком подозрительно.

— Я договорюсь обо всем с настоятельницей, — пряча от рыцаря взгляд, уверил сенешаль, — они будут ждать вас завтра.

— Спасибо, сенешаль, — поблагодарила его Катрина слишком опьяненная радостью, чтобы заметить неладное.

Натаниэль искусственно улыбнулся, поклонился и покинул комнату.

Проводив его взглядом, Артур отстранился от сестры, встал подле Размунда и шепнул ему:

— Не нравится мне этот ваш ассирец.

— Ты в этом не одинок, — отозвался вассал.

— Я прослежу за ним завтра, а ты… Позаботишься о моей сестре?

— Позабочусь, — ответил он уверенно и искренне.

Она не так представляла себе этот день. Катрина была уверенна, что будет долго вертеться перед зеркалом, примеряя платье. Что служанки полдня потратят на ее праздничную прическу. Что главный зал наполнят важные гости, приедут музыканты и трубадуры, а известные повара порадуют всех деликатесами из заморских стран.

Но ее обручению суждено было случиться иным образом.

Ей ничего не оставалось, кроме как надеть платье, в котором она приехала в замок, ведь от нарядов полноватой жены Дузмара леди Догейн уже поташнивало. Лизетте, служанке, пришлось наспех заплести ей скромную косу. Ни праздника, ни гостей не ожидалось. Даже отец навряд ли успел получить весть об обручении дочери с принцем, впрочем, им хватало согласия Артура.

И хотя любая другая девушка от такого расклада давно бы расплакалась в подушку — Катрина не могла перестать улыбаться. Наверное, будь на месте жениха кто-то другой, ей бы действительно было обидно оттого, что обручение пройдет так поспешно и скромно, но рядом с Лансером… Рядом с ним мысли о праздниках, дорогих нарядах и богатых церемониях уходили на второй план.

К завтраку вернулся из монастыря Натаниэль. Сегодня он был неожиданно веселым и заводным. Улыбался во весь рот, то и дело поздравлял принца и Катрину.

Размунд, как всегда хмурый, не спускал с сенешаля подозрительного взгляда. Леди Догейн заметила это, когда подали второе блюдо, и сразу напряглась. Она успокаивала себя мыслью, что вассал в принципе никому не доверяет — даже ее принял за шпионку. Однако тревога не уходила, терзала. Ей подумалось, что за последнее время судьба подкинула столько волнений, что изрезанное сердце давно покрылось уродливыми рубцами.

Оставалось лишь надеяться, что обручение действительно избавит ее от Хозяина Зимы. Что Небеса удостоверятся в искренности Катрины и Лансера, в силе их чувств друг к другу и избавят от новых испытаний.

К тому же были и другие вещи, помимо подозрений Размунда к сенешалю, из-за которых стоило тревожиться.

Уже близилось время отправления в монастырь, однако Артур так и не появился. Она спрашивала служанок, видели ли они его: девушки всегда замечали брата и пристально следили за ним. Что поделать, даже при всей своей вредности и непостоянстве он был слишком привлекательным для слабого пола.

Две прислужницы, занимавшиеся мытьем полов, заявили, будто видели, как Артур уходил из замка ранним утром. Куда и зачем они, разумеется, не знали.

Катрина не понимала, злиться или волноваться. Сэр Догейн с одинаковой вероятностью мог сейчас прохлаждаться в таверне либо безрассудно искать Хозяина Зимы.