— Определенно, не могу. И гарантирую, что ни одна из нас не хочет этого делать.

— Уверены? Я мог бы почитать вам еще стихов, когда бы вы закончили. Я их много знаю.

Мора усмехнулась.

— Это по части Кайлы.

— А что по Вашей части? — Серый Человек толкнул стопку книг на валлийском языке. Он был так очарован всеми этими вещами Ричарда Гэнси. Хотя не был уверен, понимает ли этот Гэнси, как хорошо спрятан Глендовер. История всегда глубоко хоронила, даже тогда, когда знаешь, где искать. И трудно было раскопать, не навредив. Кистями и ватными палочками, а не стамесками и кирками. Медленная работа. Вы должны ее полюбить.

— По моей части, — сказала Мора, — то, что я никогда не сообщаю, что является по моей части.

Но ей было приятно, он слышал это по её голосу. Ему нравился её голос. Тоже. Её генриеттовского акцента как раз хватало на то, чтобы вы только понимали, откуда она родом.

— А есть ли у меня три попытки, чтобы угадать?

Она не смогла сразу ответить, а он не давил на неё. Он знал: сердечные раны заставляли обдумывать все медленнее.

Пока Серый Человек ждал, он остановился, чтобы изучить миниатюрную модель Гинриетты Гэнси. Эти крошечные, воссозданные улицы были пропитаны такой любовью! Он выпрямился, очень осторожно, чтобы не повредить ни один фасад здания, и направился в одну из двух маленьких спален.

Комната Ронана Линча выглядела как бар после драки. Каждая поверхность была покрыта дорогими частями дорогих динамиков, острыми частями заостренных клеток и стильно изодранными частями стильно изодранных джинсов.

— Скажите-ка мне вот что тогда, мистер Грей: вы опасны?

— Для некоторых.

— У меня есть дочь.

— О, ей я не опасен. — Серый Человек поднял со стола канцелярский нож и стал изучать его. Прежде чем его наспех почистили, им кого-то ранили.

Мора сказала:

— Не уверена, что это хорошая идея.

— Разве?

Он перевернул ковбойский сапог, который казался здесь совершенно неуместным. Потряс его, но из сапога ничего не вывалилось. Он не знал, есть ли в этом здании Грейворен. Поиск чего-то без описания… Он должен был представить, как выглядит буханка хлеба по оставшимся от неё крошкам.

— Просто… мне нужно знать какую-нибудь правду о Вас.

— У меня есть брюки-клеш, — признался он. — И оранжевая рубашка-диско.

— Я вам не верю. Вы должны будете надеть их, когда мы в следующий раз увидимся.

— Не могу, — сказал, посмеиваясь, Серый Человек. — Я не могу сменить имя на мистер Оранж[25].

— Лично я, — ответила Мора, — не считаю, что ваше ощущение собственного «я» должно быть гибким. Особенно, если вы не собираетесь общаться как король мечей.

Из главной комнаты раздался звук клацанья ручки. Кто-то проверял замок. Здесь кто-то был. Кто-то без ключа. Море было сказано:

— Запомните эту мысль. Мне нужно идти.

— Чтобы убить кого-то?

— Не хотелось бы, — произнес Серый Человек очень тихим голосом. Он нырнул в полуоткрытую дверь Ронана. — Есть всегда более простые варианты.

— Мистер Грей…

Кто-то пинком распахнул дверь. Очень аккуратно исполненное заметание следов Серым Человеком пошло насмарку.

— Я, — мягко прервал её Серый Человек, — перезвоню.

Стоя в тени комнаты Ронана Линча, он увидел двух мужчин, которые, крадучись, вошли в комнату. Один из мужчин был одет в большую ему рубашку-поло, а второй — в футболку с рисунком ракеты. Эти двое находились в данном пространстве с явным раздражением, а затем они разделились. Большая рубашка держался возле окна, следя за парковкой, а другой крушил вещи парней. Они опрокинули стопки книг и вытряхнули на матрац содержимое ящиков стола.

В какой-то момент Ракета повернулся к Рубашке. Ракета держал, рассматривая, солнцезащитные очки.

— Гуччи. Богатенькие ублюдки.

Он бросил солнечные очки на пол и наступил на них. Одна из раздавленных душек проползла по широким половицам. Она добралась до ноги Серого Человека, но только Серый Человек это видел. Он наклонился и подобрал осколок, задумчиво рассматривая острый, сломанный кончик.

Итак, это были люди, о которых его предупреждал Гринмантл. Искатели Грейворена, чем бы он ни оказался. Серый Человек взял в зубы сломанную душку солнечных очков, а потом сфотографировал этих людей на свой сотовый для Гринмантла.

Было в них нечто такое, что заставляло его терять терпение. Возможно, то, что они до сих пор не заметили, как он наблюдает за ними. Или, возможно, неэффективность их деятельности. Что бы там ни было, оно только укрепилось, когда они начали расхаживать по модели Генриетты в миниатюре. Он не знал, как выглядел Грейворен, но был уверен, что найдет его, при этом, не затаптывая картонное здание суда.

Он стремительно вышел из комнаты Ронана.

— Стоять! — выкрикнул Ракета из середины разрушенной Гинриетты. — Не двигайся.

Ответом Серого Человека послужил острый конец душки у горла Рубашки. Они сражались совсем недолго. Серый Человек воспользовался сочетанием физики и края оконного кондиционера, чтобы аккуратно уложить оппонента на пол.

Все произошло настолько быстро, что Ракета успел только-только добраться до них, когда Серый Человек вытер свои руки о штаны и переступил через тело.

— Иисус, мать его, Христос, — сказал Ракета. Он наставил нож на Серого Человека.

Эта схватка длилась чуть больше предыдущей. Не то чтобы Ракета был плох, просто Серый Человек был лучше. И как только Серый Человек избавил противника от ножа, все было тут же кончено. Ракета, задыхаясь, сгорбился на обломках Генриетты, уперев пальцы в пол.

— Зачем вы здесь? — задал ему вопрос Серый Человек. Он держал кончик ножа от уха мужчины достаточно далеко, чтобы не натворить лишнего.

Мужчина уже дрожал и, в отличие от Деклана Линча, сдался сразу.

— Ищем антиквариат для заказчика.

— Кто такой? — поинтересовался Серый Человек.

— Мы не знаем его имени. Он француз.

Серый Человек облизнул губы. Он задумался, может, то, что было по части Моры Сарджент, касалось проблемы защиты окружающей среды? Она не носила обувь, и, на его взгляд, это, возможно, походило на тех, кто интересуется экологией.

— Француз, живущий во Франции, или француз, живущий здесь?

— Не знаю, чувак, какая разница? У него акцент!

Для Серого Человека была бы разница. Ему пришло в голову, что он собирался переодеться, прежде чем пойти на Фокс Вей 300 за своим бумажником. На его брюках остались частицы кишок.

— У тебя есть контактный номер? Ну, разумеется, нет. Что за антиквариат?

— Эээ, ааа, ящик. Он сказал, что, скорее всего, это будет ящик. Под названием Грейворен. Что мы поймем, когда увидим.

В чем Серый Человек сильно сомневался. Он взглянул на часы. Почти одиннадцать; день в самом разгаре, а у него еще столько планов. Он поинтересовался:

— Убить тебя или отпустить?

— Пожалуйста…

Серый Человек покачал головой.

— Это был риторический вопрос.

— А теперь не объяснишь, почему мы находимся посреди этой лужи? — спросил Адам.

— Забытой Богом лужи, — поправил его Ронан рядом с Гэнси.

Бледнокожего, по-кельтски темноволосого, его не волновала жара.

Все пятеро — включая Чейнсо, исключая Ноа (когда они выехали, он присутствовал, но слабо) — приплыли в лодке на середину враждебно-уродливого рукотворного озера, которое обнаружили недавно. Было безжалостно солнечно. Запах поля (теплой грязи) напомнил Гэнси об утре, когда он забрал Адама из вагончика его родителей.

С берега на них апокалиптически каркали вороны. Чейнсо каркала в ответ.

Это, и впрямь, было самым худшим местом из всех, предложенных Генриеттой.

— Мы будем вести поиски под этой лужей. — Гэнси взглянул в свой ноутбук. Он все никак не мог подключить к нему эхолокатор, несмотря на беглый просмотр инструкции. Раздражение начало проступать бисеринками на висках и задней стороне шеи.